– Где я? – прошептал очнувшийся. – Неужели на том свете? Все закончилось?
– Тихо ты, – буркнул Вильям, спуская с кушетки ноги. – И не радуйся раньше времени. Это всего лишь морг.
– О дьявол… – бывший легионер сел, живот провалился чуть ли не до позвоночника. – Сожрал бы сейчас слона, а то и двух!
– Где бы его взять… – Вильяму послышался далекий звук, напоминающий шарканье и уроженец Ливерпуля замолк на полуслове.
Шарканье приблизилось и в дальнем конце помещения что-то заскрежетало, будто кто-то вставлял в замок ключ. Заскрипели плохо смазанные петли и на темной стене обозначился прямоугольник белого света.
Оба бывших легионера уже лежали неподвижно, закрыв глаза.
– Так, вот они валяются, мои родненькие, – сказал кто-то хриплым голосом и луч фонарика скользнул по ряду трупов. – Лежат, есть не просят…
Сквозь прикрытые веки Вильям видел, как согбенная фигура двигается вдоль ряда столов.
– Не кричат, не ругаются, – бормотала она себе под нос. – Не то, что живые… А запах? И что с него – не помойся неделю, от тебя так вонять будет… Так, а это что у нас?
Раздалось приглушенное звяканье и Вильям понял, что под ногу сторожу попала отброшенная в сторону бирка.
– Как она могла свалиться? – в хриплом голосе звучал неподдельный интерес. – И с кого?
В брюхе у Вильяма громко забурчало и он, понимая, что дальше таиться смысла нет, резко сел.
– Ой! – невысокий старичок с фонарем руке дернулся так, будто его укусила оса. – Кто здесь?
– Здравствуй, дедушка, – сказал Вильям, улыбнувшись во весь рот.
– А? – выпавший из руки фонарь закатился под кушетку, где и погас, а его хозяин, хватаясь за грудь, осел на месте.
– Вот дьявол, – сказал товарищ Вильяма по несчастью, слезая с кушетки. – Угрохал деда!
– Клянусь четверкой, выживет, – опустившись на корточки около потерявшего сознание старика, Вильям нащупал на дряблом запястье биение пульса. – А вот слегка раздеть его придется…
Пол леденил ступни, так что ботинки на два размера меньше оказались очень кстати. С трудом застегнув на груди форменную куртку и взяв в руку фонарик, Вильям ощутил себя собравшимся на маскарад придурком.
– Да, впечатляющее зрелище, – хмыкнул очухавшийся чуть позже солдат. – Я думаю, где-то тут должна храниться наша одежда. Пойду, поищу.
Еще один из "трупов" зашевелился и пробудился к жизни с громким чихом. Падающий из раскрытой двери свет блеснул в темных глазах, осветил прямые черные волосы, и Вильям узнал Серое Облако.
– Морг? – сказал тот, едва оглядевшись. – Да, тут еды не достанешь…
При слове "еда" в желудке у Вильяма снова взвыло, перед глазами помутилось и он едва не потерял сознание.
– Иди, осмотри здание, – приказал Серое Облако. – Что тут да как, а я буду ждать остальных…
Выбравшись из громадного холодильника, Вильям очутился в длинном коридоре без окон. Тут оказалось чуть теплее, а по обеим стенам тянулись крашеные в белый цвет двери с выведенными алой краской номерами. С одной стороны проход заканчивался металлическими воротцами с надписью "Кремационная камера. Вход воспрещен", с другой – уходящей вверх узкой лестницей.
Лифтов тут, похоже, не признавали.
На лестнице Вильям столкнулся с бывшим легионером, отправившимся искать одежду.
– Нет ничего, вот дьявол! – сказал тот, разводя руками. – Ни еды, ни даже одежды. Все спалили, похоже. Зато на другой стороне улицы, я видел в окно – закусочная!
– Закусочная? – Вильям ощутил, как рот наполняется слюной.
С трудом удержался от того, чтобы не ринуться немедленно туда, где жарят котлеты и картошку, делают салаты, наливают кофе, туда, где можно добыть еду…
– Пойдем назад, – сказал Вильям, сглотнув. – Там Серое Облако в себя пришел. Он что-нибудь придумает…
Когда вернулись, то воскресших оказалось больше дюжины. Аккуратно связанный собственными подтяжками дед-сторож сидел в углу и хлопал глазами. Упасть в обморок больше не пытался, зато трясся, как облезлый пес на холодном ветру.
– Закусочная? – Серое Облако вздохнул. – Что же, мы не можем ждать, пока очухаются все. Придется захватывать ее малыми силами, и тем, что есть – голыми руками…
"И телами" – хотел добавить Вильям, но не смог. Нутро вновь скрутил голодный спазм.
Небольшое кафе хорошо было видно из окна около двери морга. Темно-синяя вывеска "Закуски", ярко сверкающая в ночной тьме, моргала, издавая протяжное шипение.
– Жаль не видно, сколько там народа, – сказал Серое Облако после пятиминутного наблюдения. – Но час сейчас поздний, так что надеюсь – немного. Пошли!
Ночной воздух холодил тело, изо рта при дыхании вырывались клубы пара. Шагая вслед за Серым Облаком, Вильям ощутил, как болезненно чешутся лишенные оружия руки.
Дверь негромко хлопнула, пропуская незваных гостей.
– Что… – официантка в кружевном переднике замерла, выпучив глаза, и вдруг начала хохотать.
Пьющий кофе старик уронил чашку, коричневые брызги испятнали его белый свитер.
– Извращенцы проклятые, – неприязненно пробормотал сидящий у самой двери бородатый мужик с красным испитым лицом.
– Вот тут ты ошибся, приятель, – Серое Облако покачал головой и ударил бородатого в челюсть. Тот рухнул как мешок костей, стукнул упавший стул. – Это ограбление…
Официантка перестала хохотать и зашлась в истерическом визге. Ответный визг прозвучал из глубин закусочной – вторая группа легионеров во главе с Лысым Джо зашла через служебный вход.
– Свяжите их, вон шторами хотя бы, – приказал Серое Облако, ловко стягивая одежду с бородача, – а я пока оденусь… Неловко предводителю быть голым!
Официантка оказалась первой женщиной, к которой Вильям притронулся за полтора года, но к его удивлению, это касание не вызвало никаких чувств или желаний. Сейчас он хотел только одного – есть, как можно быстрее и как можно больше.
Связав персонал и посетителей, бывшие легионеры уложили их в подсобке и ринулись к холодильным камерам.
– Клянусь четверкой, ничего лучше я не ел, – пробормотал Вильям, одну за другой пожирая сырые отбивные. В животе дергало острой болью, но он не обращал на нее внимания.
– Аррр, – Соболев, весь забрызганный желтым соусом, только кивнул.
– А ну тихо! – неожиданно рявкнул Серое Облако, и в наступившей тишине все услышали, как у входа в закусочную с негромким взвизгом остановился автораэр. – Это еще кто?
– Полиция! – сообщил от окна Арагонес, оставленный в качестве часового. – Двое! Идут сюда!
– Это они очень удачно зашли, – проговорил Серое Облако и лезвие зажатого в мускулистой руке кухонного ножа, острого, как бритва, ярко блеснуло. – А ну, трое за мной, трое через черный ход на улицу…
