— Ему нужен пилот.
Похоже, Эльтор так и не смог примириться с тем, что его друг и товарищ теперь летает один.
Внезапно до меня донесся какой-то грохот. Когда я окончательно пришла в себя, стало ясно, что дрожит земля. Мне тут же вспомнилось то давнее утро в Чиапасе, когда произошло землетрясение. Когда оно закончилось, мои дядя и тетя были мертвы, наш дом разрушен, наши овцы пропали, наш урожай погиб.
Рокот сделался еще громче. Теперь сотрясалась вся пустыня. В воздух взвивалась пыль. Казалось, гром исходит от самой земли. Я шагнула ближе к Эльтору, но стоило мне прикоснуться к его руке, как он весь напрягся. Я тотчас опустила руку. Он старательно избегал моего взгляда, не сводя глаз с линии горизонта.
На фоне малинового неба неожиданно появились странные силуэты. Их были сотни — причудливые видения, возникшие из-за линии горизонта. Со стороны заходящего солнца в нашем направлении двигались, волна за волной, орды загадочных всадников.
— Уходим, — шепнула я мужу.
— Это друзья, — отозвался Эльтор. — Абаджи.
— Ваши старинные телохранители?
Он кивнул, по-прежнему не сводя глаз с всадников. Они мчались к нам, взметая клубы пыли.
— Если это телохранители, — сказала я, — то где они были, когда Джаг высадил нас здесь?
Эльтор продолжал смотреть на летящих к нам всадников.
— Абадж Такалик контролируют наземные, орбитальные и межпланетные оборонительные системы. В освоенном людьми космическом пространстве они обладают самыми мощными оборонительными комплексами. — Пыль теперь клубилась у наших ног. Всадники были уже совсем близко. — Не имеет никакого значения, в каком месте планеты мы находимся. Они защищают нас с той самой секунды, как мы оказались в этой звездной системе. — Он указал на всадников. — Сейчас ты увидишь традиционный ритуал.
Перед нами возникли высокие фигуры конных телохранителей Рубиновой Династии. Длинные полосы ткани, свисавшие с их головных уборов, громко хлопали на ветру.
На расстоянии их скакуны напомйили мне тираннозавров, однако при близком рассмотрении стали заметны отличия. Животные эти были около девяти футов ростом в холке и передвигались скачками, отталкиваясь от земли мощными задними ногами. Покрытые чешуей передние лапы были длиннее, чем у земных первоящеров, и время от времени животные могли переходить на галоп, используя одновременно все четыре конечности. В свете умирающего дня шкура этих диковинных зверей отливала оттенками золота, небесной лазури и зеленью бутылочного стекла.
Всадники были все до единого стройными и высокими — более семи футов ростом. Их лица скрывали платки, оставляя для обозрения только глаза и защищая нос и рот от песков пустыни. За спиной у абаджей развевались черные плащи, открывая взгляду живописные — золотистые, красные, зеленые и пурпурные — одеяния. В сгущающихся малиновых сумерках абаджи приближались к нам шеренга за шеренгой, словно намереваясь растоптать нас.
Похожие на динозавров скакуны замерли одновременно — самые ближние менее чем в пятидесяти ярдах от нас. Внезапно стало совсем тихо, и было слышно, как у нас в волосах шуршит ветер, приятно овевая кожу. Тишину лишь изредка нарушало либо негромкое фырканье, либо скрип песка, когда диковинные звери переступали с ноги на ногу. Крикни кто-нибудь от самого горизонта, и мы бы наверняка услышали.
Один из всадников соскочил на землю. Он снял с лица платок, и его концы тотчас затрепетали на ветру. Увязая в песке, абадж поспешил к нам. Я узнала его: знакомые черты лица, орлиный нос, темные глаза. Ростом он был гораздо выше мужчин народа майя — пожалуй, единственное различие. Даже я с моим миниатюрным носиком меньше похожа на представительницу этого древнего народа, чем он. Пусть нас разделяли огромные расстояния и многие тысячелетия, я ощутила несомненное родство. Наверное, это был голос крови.
Абадж остановился перед Эльтором, возвышаясь над ним на целую голову, и опустился на одно колено в почтительном поклоне. Эльтор прикоснулся к его плечу и заговорил на иотическом. Этот язык я почти понимала.
Встав, всадник что-то нараспев ответил низким басовитым голосом. Его речь звучала ритмичным речитативом, в ней угадывалась некая ритуальная торжественность. Тогда мне казалось, что Абадж говорит на каком-то неведомом мне диалекте иотического языка, который было гораздо труднее понять. Эльтора я понимала лучше, но только потому, что мы уже успели привыкнуть друг к другу. Из слов незнакомца я поняла только то, что его зовут Узан. Лишь позднее мне стало известно, что Узан —это титул вождя абаджей. Даже будь у него собственное имя, он все равно нам его не назвал.
Узан вытащил из ножен на поясе меч — длинную сверкающую полоску стали с искривленным концом. По форме он напоминал кортик, который носил Эльтор, но этот клинок был цельным алмазно-металлическим кристаллом. Выращенный нанороботами атом за атомом, он был острым как бритва. Узан поднял клинок над головой, и тот ярко засверкал в лучах заходящего солнца.
Затем он почтительно протянул его Эльтору. Прежде чем я успела произнести хотя бы слово протеста, клинок, подняв фонтанчик песка, вонзился в землю в одном дюйме справа от ног Эльтора.
Эльтор даже не дрогнул. Узан снова занес клинок, и в ту секунду, когда он опустил его, моей щеки коснулось дуновение ветра. Я изо всех сил старалась стоять тихо. Сердце бешено колотилось в груди. Острие клинка вонзилось в землю между мною и Эльтором, и я ощутила песчинки у себя на лице.
Затем Узан повернулся к своим воинам и воздел вверх меч. В ответ те как по команде обнажили свои клинки, в ритуальном салюте вскинув острие к загоравшимся на небе звездам. Узан опустил меч, и абаджи все как один опустили свои. Уму непостижимо, как только им удавалось проделывать все эти движения с ювелирной точностью.
Эльтор взял меня под руку, и мы зашагали вслед за Узаном. Сумерки сгущались, и становилось все труднее различать окружавший нас мир. Откуда-то из тени возник человек, он вел за собой скакуна — одного, без всадника. Диковинный зверь показался мне великаном, его передние конечности с когтями были вдвое длиннее моих рук. Такому ничего не стоит разорвать на куски взрослого человека.
Эльтор же привычным жестом погладил его по боку. В ответ на его ласку животное послушно опустилось на землю, подобно верблюду подобрав под себя передние и задние ноги. От него исходил запах песка и мускуса, а дыхание отдавало острым и горьковатым ароматом лимона. Голова чудовища оказалась так близко ко мне, что я смогла разглядеть отдельные чешуйки на его морде — голубые ромбики с зеленой каймой, в которых отражались последние отблески заката. Животное внимательно смотрело на меня огромными золотистыми глазами. На затылке у него я увидела длинный костистый гребень. И еще один на спине. Получалось что-то вроде двойного горба с седлом посередине. Ухватившись за шейный гребень ящера, Эльтор ловко вскочил в это самое седло. Как только он устроился в нем поудобнее, животное медленно встало на ноги. Эльтор сказал что-то Узану, и главный абадж поклонился. После этого страж повернулся ко мне, опустился на одно колено и склонил голову.
