Владимир Ильин - Шериф

Хоть один плюс — копье можно было не держать на весу, а идти опираясь на него, что весьма пригодилось при перелезании через упавшие деревья. Конвоируемый перепрыгивал крупные стволы даже с завязанными руками, не нуждаясь в балансе, чем вызывал невольное одобрение. Вот таким порядком, больше смотря себе под ноги, они двигались, пока дорогу не преградили камни, за которыми — вот уж действительно счастье путника — шла ровная тропка, да еще ведущая вниз.

То, что было в конце тропки, изрядно пошатнуло картину мира, выстроенного в сознании Виктора. Путь завершался распахнутыми алыми воротами, возле которых мирно пасся бык, пребывая в тени невысокого, но очень широкого дерева. Но что действительно изумило майора — рядом пощипывал травку настоящий единорог! Был он, правда, окутан какими-то красными цепями, в шипах и выглядел забито, но логика майора легко совместила копыта, хвост и рог на голове в узнаваемый образ. Словно скала упала с плеч Виктора — не было никакой американской разведки!

— Что они с тобой сделали, сволочи! — Треснули разорванные веревки на руках Фернандеса.

Сержант, демонстрируя пустые руки, медленно подошел к встрепенувшемуся животному.

— Не бойся, я тебя не обижу, — приговаривал он, расцепляя металлические оковы, расслабляя подпругу и снимая кошмарное одеяние.

Благородное животное настороженно косилось на темного эльфа, но снятию цепей не препятствовало.

— И вы действительно проделали весь этот путь ради единорога? — словно боясь поверить своему счастью, уточнил Виктор.

— Да, сэр. Единорог числится в угоне.

Майору осталось только плечами пожать — какой только ерундой не занимаются люди!

— А бык?

— На него заявления нет, — с профессиональным безразличием отозвался сержант, пытаясь обуздать неожиданную строптивость животного — единорог, хоть и благосклонно отнесся к действиям Фернандеса поначалу, сейчас ни в какую не хотел за ним идти.

— Что-то не так?

— Стокгольмский синдром, — вздохнул Фернандес, словно оправдываясь.

Виктор важно закивал, дожидаясь завершения операции, — дальше он пойдет один, и чужие взгляды ему уж точно не нужны. К счастью, сержант довольно шустро обуздал единорога и, тихо ругаясь на «Нову», идиотов-разработчиков и какого-то «конокрада», зашагал вверх, на выход из ущелья.

Оставался только один вопрос — идти дальше самому или дождаться Леонида на обратном пути. Виктор подошел к порогу зала и слегка поежился от взгляда двух десятков каменных ящеров, обвивающих колонны. Двигаться вперед совершенно расхотелось.

— Есть тут кто? — громко произнес майор в пустоту, не особо надеясь, что его кто-то услышит.

— Да! — Тем удивительнее было услышать ответ. Гулкий голос донесся эхом и звучал басовито, словно из глубокого колодца. — Я в ловушке, в яме! Не наступайте на плиты!

Виктор опасливо покосился на оникс плиток у ног и на всякий случай отступил назад.

— Мне нужен Лео. Он с вами?

— А кто спрашивает? — За искажениями эха можно было легко выделить подозрительность.

— Виктор. Он меня хорошо знает.

— Они ушли дальше.

В голове щелкнула мысль — собеседник знал его, следовательно, мог быть в курсе их с Леонидом отношений. Значит, способен хоть как-то пролить свет на тот бардак, что вокруг происходит. Оставалось только его разговорить. Майор еще раз прокрутил ситуацию и решил попытаться спасти будущего информатора; чувство благодарности — отличный смазочный механизм для переговоров.

— Как вы туда попали? — крикнул в ответ Виктор, тщательно осматривая пространство зала.

— Вы видите знаки под ногами? Там латинские буквы. Первая — «Т».

Легкий щелчок ступени, протяжный стон механизмов — и тишина, постепенно усмиряющая разошедшееся сердечко.

— Дальше — «X». То есть английская «Аш»! — произнес некто после короткой паузы.

Шаг за шагом Виктор двигался вперед, рыская взглядом по сторонам.

— Теперь — «Д»!

Майор уверенно наступил обеими ногами на плиту, дожидаясь новой команды. И почти тут же что-то скрипнуло, просвистело, ударяя по ногам, обволакивая, меняя местами пол и потолок и утягивая в сторону. Затем — секунда падения, холод пола и улыбающаяся бородатая физиономия напротив.

— Вот так я сюда и попал, — довольно поведали гостю. — Позвольте представиться: Роберт Балмер, киберспортсмен.

Реакцию человека на любое шоковое событие чаще всего делят на условное «Бей» или «Беги». Поскольку в довольно тесной — два на два метра — яме бежать некуда, результат был предопределен. Впрочем, даже если бы вокруг оказалось необъятное пространство, Виктор бежал бы исключительно за виновником западни, с целью осуществить первый из возможных императивов. Из груди вырвалось рычание, руки медленно потянулись к шее «шутника», с целью, весьма далекой от дружеских объятий.

— Очень рад встрече! — правой рукой майора неожиданно завладел собеседник, энергично пожимая ее. — Я вас знаю, Леонид о вас очень много рассказывал.

Майор задержался, обдумывая, чего он хочет больше — сломать руку собеседнику или прислушаться к разуму, уже некоторое время трезвонящему о странном совпадении имени и фамилии низкорослого бородатого господина и питерского гостя Садовника.

— Что обо мне рассказывал Леонид? — осторожно уточнил Виктор, выдергивая свою ладонь из клещей рукопожатия, решив повременить с членовредительством, благо убегать отсюда действительно было некуда.

— Вы же этот, как его… — защелкал Роберт пальцами, вспоминая: — Дед Мороз!

Лицо Виктора обратилось маской недоуменного изумления.

— У вас же ключи от спецхрана с кучей сокровищ? И вы их раздаете?

— Допустим, — неохотно качнул головой Виктор, досадуя про длинный язык одного студента. — При чем здесь Дед Мороз?

— Это одно и то же! — отмахнулись в ответ. — Так вот, я очень хорошо, то есть плохо себя вел, но готов раскаяться — встать, так сказать, на путь исправления за совершенно пустяковое вознаграждение.

— Я немного недопонимаю, чем вы можете быть полезны нашей службе?

Декорации разговора, а именно каменный мешок, весьма неоднозначно сказывались на качестве понимания ситуации. В теории, перед ним сидел возможный террорист, вышедший на связь с Садовником. На практике никого, кроме жизнерадостного гнома со специфичным юмором, рядом не было. Если кратко — Виктор был на грани того, чтобы ущипнуть себя и проснуться.

— В студенческие годы я подрабатывал на погрузке вагонов, — доверительно поведал Роберт. — Вы знаете, сколько бутылок водки помещается в железнодорожный вагон? Шестнадцать тысяч! Все — крайне хрупкое, стекло же. У нас — нулевой процент боя! А все почему?