Иерихонский рев достиг апогея и пошел на убыль, окончившись протяжным вздохом. Потом из колодца внезапно повалил густой, едкий фиолетовый дым. Он заполнил все пространство вокруг, не давая дышать. В мозгу у меня взорвалась совсем уж невыносимой яркости вспышка, и я потерял сознание.
Обморок закончился оттого, что мне в лицо лилась холодная вода. Я открыл глаза. Это был очередной коридор с отвратительно осклизлым полом и низким потолком, под которым плавали клубы фиолетового удушливого дыма. Профессор поливал меня из фляжки. Ольга склонилась рядом. Я сел.
— Ты в порядке? — спросила Ольга. — Что случилось?
— Ну и напугали же вы нас, — сказал Профессор, завинчивая фляжку.
Я утер лицо. Кажется, все было в порядке. Нигде ничего не болело. Только в голове стоял шум. Но это был обычный шум, как от удара. Я «прислушался». Ментальный гул Эпицентра смолк. Не осталось и следа от этого угнетавшего и постоянно преследовавшего меня звука. Кошки? Но Кошек я тоже не слышал. Я даже на всякий случай позвал их, но они почему-то не откликнулись.
Мои спутники не могли утащить меня далеко. Железнодорожная развязка с колодцем в полу находилась где-то рядом. Я представил себе колодец и заглянул в его глубину. Оттуда не исходило ничего, ни малейшего колебания. Я напрягся и «пошарил» по дну. Там было пусто. По крайней мере, ничего живого. Существо исчезло. Я чувствовал какую-то разлагающуюся субстанцию, но признаками живого она не обладала, даже послесмертным «фоном».
— Сергей! — Ольга нетерпеливо потрясла меня за плечо. — Ты объяснишь что-нибудь или нет?
Я еще какое-то время соображал, потом ответил:
— Кажется, все.
— Что — все?
— Думаю, оно самоуничтожилось.
— Кто, почему? — Ольга вытаращила глаза. Я поднялся на ноги.
— Давайте-ка выбираться отсюда. Делать здесь больше нечего.
…Мы сидели на поросшей травой крыше цеха, свесив ноги с края. Тучи слегка разошлись, и сквозь них пробился солнечный луч. Я огляделся. Окрестный пейзаж ничем не отличался от обычного осеннего дня в заброшенной местности. А главное — никакого гула в голове…
Перед тем как покинуть подземный лабиринт, настырная Ольга заставила меня найти моток толстой проволоки. Я хотел сам спуститься в колодец, но она настояла на своем. Мы с Профессором, обмотав руки тряпками, медленно отпускали проволоку, пока из колодца не донесся приглушенный Ольгин окрик:
— Стоп!
Она пробыла там недолго, и мы вытащили ее обратно.
— Нашла пришельцев? — не без ехидства осведомился я.
Ольга грубо, по-мужски, выругалась. Она убедилась, что на дне нет ничего, кроме вонючей фиолетовой грязи. Моя неугомонная спутница даже окунулась в нее с головой и как следует пошарила вокруг. Но под руку ей попались только мелкие обломки шпал. Потом пришлось долго искать подходящий источник воды, чтобы отмыть смердящую исследовательницу.
…Сейчас она жадно слушала мой рассказ.
— И что дальше?
— А дальше… Я ему объяснил, что труды его не в тему. Что от них кругом один вред и безобразие. Возможно, оно так было запрограммировано: нет надобности в работе — оно самоуничтожается. Например, чтоб не возиться с утилизацией. А может, у него совесть проснулась, не знаю…
— Ты можешь говорить серьезно? — с досадой произнесла Ольга.
— Я и так серьезно. Чересчур серьезные в Зоне быстро с катушек съезжают… Кошечки мои что-то примолкли. Я их зову, а они молчат. Вот это меня серьезно беспокоит.
— Знаете, — сказал Профессор, — возможно, они больше вам и не ответят. Надобность миновала. Я же предупреждал: не относитесь к ним как к людям. Хотя и люди тоже порой…
— Вы о чем?
— Они вели вас сюда, подталкивали и оберегали, потому что понимали: вы можете с их помощью воздействовать на Эпицентр. Помните, они несколько раз показывали вам мертвых котят? Они ведь вам честно объясняли, что им нужно, да вы не поняли. У них, сами знаете, потомство почти поголовно рождалось мертвым. И если бы так продолжалось, они со временем наверняка вообще бы перевелись. Они понимали, что так на них воздействует Эпицентр. И понимали также, что на Эпицентр способны воздействовать вы. Думаю, они знали, что в Эпицентре нечто живое. Кошки выдерживали его ментальное излучение и могли даже корректировать. А вы нет. Но они не знали, как побудить это создание не умерщвлять их потомство. Но чуяли, что вы с вашим человеческим интеллектом, возможно, сумеете это. Они не люди, и вряд ли их волновало происходящее в Зоне. Их волновала исключительно собственная судьба. Вы, в сущности, решили их проблему, хоть и весьма своеобразно. Боюсь, что теперь вы им больше не нужны, и они перестанут вам помогать, возможно, вообще прекратят всякие контакты. Повторяю, они не люди, у них нет морали, чувства благодарности и всего такого. А если и есть, то совсем не такие, как у нас. Полагаю, на Кошек больше рассчитывать не приходится. Не обижайтесь на них.
— Жаль, — сказал я. — А то я уже как-то привык. Пригодились бы еще помощнички.
— Отвыкайте.
— Ты уверен, что в Эпицентре больше ничего нет, что он больше не действует? — в который раз переспросила Ольга.
— Сама же спускалась…
— Ты чувствуешь, а я нет.
— Ну если полагаться на мои чувства, то Существа в Эпицентре точно нет. Если воздействие оказывало именно оно. Или только оно.
— Поверить не могу, — хлопнул себя по коленям Профессор. — Неужели все закончилось и жизнь теперь наладится?! Как-то уж все удивительно просто. Столько лет мучений и вот… Впрочем, известная истина: самые простые решения обычно самые верные. Есть такой принцип: бритва Окама.
Ольга вдруг полезла в свой рюкзак и, покопавшись в нем, извлекла спутниковый телефон с конечно же незаблокированной линией. Будь я проклят, если я этого не ожидал!
Она отошла в сторону, поэтому разговора я не слышал. Но по долетающим интонациям мог понять, что результатом нашего путешествия Ольгин собеседник недоволен. Очень недоволен. Просто из рук вон! Чего-то он ожидал совсем другого и в случившемся винил Ольгу. А кого ему оставалось?! И еще он о чем-то упорно допытывался. Можно было догадаться, о чем… Нету больше Эпицентра, нету!
— Проверить бы, — сказал Профессор, потягиваясь. — Может, рано радуемся.
— Проверить можно единственным способом, — сказал я, — послать людей с Большой земли…
— Это рискованно и бесчеловечно. Они же не подопытные крысы.
Вернулась Ольга, она выглядела неважно.
— Ждем гостей, — сообщила она.
— Как? — изумился Профессор.
