пользовались абсолютно бессознательно. Похоже, что эксперименты на людях решили ставить с помощью самых мощных предметов, доступных им — легендарного комплекса брони. Возникает интересный вопрос, откуда у военных доспехи Рокатански, и кто его вообще убрал из игры, но сейчас не до этого. В помещение заводят троих людей. Все они одеты в рыжие тюремные робы, скованы по рукам и ногам, и каждого сопровождает пара охранников, вооруженных станнерами и шокерами. Следом за этой троицей зашел какой-то рыжий мужик, лет пятидесяти на вид.
— Эрик. — прокомментировал это Док. — Похоже, вот откуда у них взялся "эдванс" — они проводили совместный эксперимент, не согласуя его с руководством.
— Угу. А еще — зуб даю — они сейчас не в курсе, что у Гектора уже вколота порция этого самого эдванса, и как раз сейчас — второй день, то есть у него начали расти скорость и сила.
— Не знаю.
Эрик поговорил с Майерсом, затребовал в случае успеха полную копию всех данных для исследований и ушел, крайне довольный собой. Тем временем охрана уже закрепила всех троих подопытных в ложементах, и я наконец то смог разглядеть всю троицу. Фамилии их были на комбинезонах, так что мне не пришлось гадать кто есть кто. Вот Гектор. Волевое лицо, с мощной нижней челюстью. Резко очерченные скулы. Налитые кровью карие глаза. Уже сейчас мне, знающему что будет, видно как его мускулатура наливается мощью, и слегка зеленеет кожа. Он напряжен, он мечтает о мести и я вижу на его лице злорадство. Вот Лютерано. Жилистый мужик в татуировках, при взгляде на которого рука сама тянется к пистолету. Уголовник. Прям классический. Длинные темные волосы, исколотые пальцы, недлинная бородка, тоже черная с легкой проседью. Бегающие синие глаза, темные выгоревшие брови. Этот куда более напряжен. И третий. Если бы меня спросили, я бы сказал что ему тут не место. Высокий, метра под два росту, если не больше. Крепко сложенный, с волевым подбородком, и яркими зелеными глазами. Если Гектор выглядел перекачанным зверем, и подозреваю что это было не последствием мутагена, тот просто усилил его природные особенности, то Херсон, а это был без сомнения он, выглядел атлетом-спортсменом. В отличие от своих товарищей по несчастью, он выглядел спокойным, и не сопротивлялся когда его закрепляли в кресле.
Тем временем ученые завершили свои приготовления. Все три артефакта, опутанные паутиной проводов и датчиков покоились в устройствах, соединенных с теми самыми агрегатами в капсулах. Майерс лично подошел в каждую камеру и что-то говорил там. К сожалению — я не умел читать по губам, а камеры были полностью звукоизолированны и услышать не представлялось возможным. Гектор явно его оскорблял, Лютерано что-то ныл, а Херсон гордо хранил молчание. Каждому из них Майерс ввел препарат из ампулы, переданной ему Эриком. Выйдя из третьей камеры, он махнул рукой, и на заключенных начали опускаться сверху те самые агрегаты, теперь окруженные эдаким ореолом из мелких …щупов? Проводов? Не знаю — это было что-то очень тонкое, что проникало им под кожу. Внешние приборы, покрытые россыпью огней, тем временем принялись гудеть, накачивая энергией артефакты. В течении двух или трех минут ученые оживлённо переговаривались, фиксирую изменения фона, какого то потока данных и прочую заумь, которую обычно говорят ученые в такой ситуации. А потом-все три артефакта одновременно ярко вспыхнули золотым свечением, и оно начало, впитываясь в провода — поступать на агрегаты в камерах.
Тела задёргались, но ремни крепко держали их. А свечение поползло с устройств в камерах внутрь тел. Майерс орал невразумительно — радостно, из разряда — получается, работает!
А дальше события начали разворачиваться еще более стремительно. Странник, все это время сидевший в углу лаборатории — явно выбирал момент. Все четверо охранников увлечённо смотрели на действие в камерах, не обращая внимания ни на что более. Тем временем он спокойно вытащил из-под своего терминала какие-то провода, и соединил их. Возникла мощная дуговая вспышка, которая перекинулась на соседние терминалы. Практически одновременно с этим — в его руках из ниоткуда, как будто из ИНВЕНТАРЯ — возникло два изящных пистолет-пулемета, из которых он за секунду срезал всех четверых охранников. А в камере Гектора тот внезапно взбугрился мышцами, как будто его накачали стероидами за доли секунды совершая полную перестройку мускулатуры — и ремни не выдержали. Сначала лопнул привязной на правой ноге, потом на руках. Остальные он сорвал в одном плавном движении. Сейчас в его глазах не было уже ничего человеческого, это был зверь, готовый убивать. Гектор сорвал с себя все мелкие проволочки, и вырвал из крепежей устройство, вживившее ему их. В его камере шарахнула молния, разряжаясь в ложемент-но ему явно было нипочем такое неудобство. Напрягшись, он метнул этот снаряд в окно камеры. Мощнейшее бронестекло пошло мелкими трещинами, разрушаясь. Гектор взревел от того, что оно все еще стоит и схватил лежак, к которому был до этого привязан. Как тараном врезал им в стекло раз, и еще, и еще раз. На третьем ударе, не выдержав, стекло рассыпалось мелкой крошкой, а чудовище, в которое он превратился-выпрыгнуло наружу, немедленно вырвав глотку ближайшему ученому. Тело фонтанируя кровью еще не успело сползти с кресла, в котором сидело, когда Гектор рвал голыми руками его соседа. За семь или восемь секунд он убил всех, кроме Майерса. Тот попытался сопротивляться, и даже успел достать пистолет-инъектор. Нажать на спуск ему было не суждено-удар стойкой, раньше державшей капельницу сломал ему руку в плече, явно раздробив кости. Второй такой же удар-перебил обе голени. От болевого шока ученый потерял сознание, и в помещении остался только Гектор, двое привязанных к столам и Странник.
Гектор смотрел на Странника исподлобья, явно просчитывая атаку. Тот же оставался абсолютно безмятежен. Он убрал пистолет-пулеметы и спокойно пошел к дверям камер, по пути вытащив из воздуха универсальную ключ-карту. Ту самую, которую я держал сейчас у себя в инвентаре — на видео было видно даже фамилию начальника охраны, которому она принадлежала — Байер. Когда он поравнялся с Гектором-тот не выдержал и кинулся. Копье, возникшее опять из ниоткуда — мгновенно подсекло ноги монстру, двигавшемуся с нечеловеческой скоростью, и когда тот оказался на земле, прижалось к его горлу.
"Non dis tuum fatum, mors tua non est
