заготовка под дно, куда кукловоды ещё наставят коралловых рифов и окатанных валунов?
Да какая разница. Надо двигаться дальше, а не изучать ландшафты, которым существовать всего ничего осталось.
Не сразу осознал, что это не единственное изменение. Этому помешал свет от фонаря. Слишком яркий, назойливый, он забивал все прочие источники.
Но чем дальше, тем они становились ярче. И, наконец, наступил момент, когда Грешник понял, что добрался до того самого тумана.
Да уж, его ни с чем не перепутаешь. Он не стелился сплошным пологом, а состоял из разветвляющихся лент, завихрений, образованный, похожих на причудливые перья, или вовсе ни на что не похожих. И слабо фосфоресцировал.
Грешник выключил фонарик, решив, что слабенького света от странного явления вполне достаточно.
И туман при этом будто подмигнул ему: впереди, метрах в пятидесяти, а может и в ста, на миг сверкнуло ярко. И тут же в грудь прилетело невидимое бревно, свалившее на голую землю и выбившее при этом весь воздух из лёгких.
Удар оказался столь жестоким, что грохот выстрела мимо ушей прошёл, Грешник его не услышал. Но, несмотря на неожиданность, невзирая на боль и шок, мгновенно осознал, что это именно выстрел. Нечто похожее не так давно испытал, когда поймал пулю, прилетевшую с колеса обозрения. Ощущения точь-в-точь.
Вжимаясь в землю, прополз пару метров, укрывшись за скопищем тех самых округлых бугорков, которые нарушали ровное однообразие склона.
И тут же один из этих бугорков разлетелся. Осколок камня или пули угодил в лицо, раскровенив скулу.
Грешник понял, что стреляли далеко не из мелкашки. Из чего-то, похожего на ту самую винтовку, которая едва не прикончила его в парке развлечений.
Это явно не очередной душитель развлекается. Похоже на серьёзную засаду.
И снова в голову полезли мысли на тему предательства Тарка. Стараясь об этом не думать, Грешник, так и вжимаясь в землю, провёл дрожащей рукой по груди, пытаясь измерить глубину проблемы, в которую влип.
И почти тут же, несмотря на обстановку, усмехнулся.
Пуля, которая могла играючи пробить улучшенный бронежилет, даже до него не добралась. Её остановила разгрузка. Точнее, телефон. Все трофейные Грешник передал Тарку, чтобы тот распределил их среди бедолаг, оставшихся без связи.
Но один, естественно, оставил, и чтобы не оттягивал шею, держал его в одном из верхних кармашков разгрузки.
Говорят, эти штуки невозможно разрушить. Их пробовали бить кувалдами, кусать гидравлическими ножницами, сбрасывать с самых высоких зданий. По слухам, даже поездом где-то попыталась раздавить. Бесполезно, – даже царапины не осталось.
Пуля с ним тоже не справилась. Или срикошетила, или разлетелась на осколки. Но Грешник не очень-то обрадовался, когда это понял, потому что без нехороших последствий не обошлось. Калибр у винтовки неслабый, дистанция небольшая, потому врезала так, что даже бронежилет не очень-то смягчил удар. С дыханием что-то не так. Похоже, повредило одно, а то и оба лёгких. Очень может быть, пронзило обломками рёбер. Грудь будто вдавило, и распрямляться она отказывалась. Лишь в самом низу конвульсивно двигалась, еле-еле давая о себе знать. То, что показалось кратковременной контузией, не отступало.
Ощущения ужасные. Грешнику не хватало воздуха. Остро не хватало. Он слишком быстро продвигался последние километры, причём всё время вверх. Тут даже хорошо тренированному человеку не избежать одышки, а когда при этом зарабатываешь серьёзную травму лёгких можно отключиться в считанные секунды.
Нет, отключаться никак нельзя – это верная смерть. И даже возможность воскрешения не факт, что поможет. Ведь он снова окажется на побережье, откуда до выхода восемьдесят километров по прямой.
И всего-то около суток до затопления яруса.
Не раздумывая, активировал все функции браслета. Вколол полный комплект, плюс закинул в рот стимулятор и лечебную пилюлю. Предусмотрительно их под рукой держал. Химии зарядил в себя столько, что без последствий не обойтись. Ну а зачем беречь сейчас ясность мыслей? Что может быть хуже, чем смерть здесь, в шаге от выхода?
Занимаясь самолечением, не переставал лихорадочно раздумывать, постепенно склоняясь к мысли, что вряд ли это подстава от Тарка. Похоже, таки сработал вариант с группой кастовых, отступивших сюда после разгрома в низине. Увидели на экранах, что к ним поднимается мясо с активированным телефоном. Возможно, испугались, подумали, что это погоня нагоняет, залегли. Но затем поняли, что это всего лишь один человек.
И кто-то потянул за спуск серьёзной винтовки. Похожа на ту, с которой он уже однажды сталкивался.
Да неужели?..
– Привет, Лорд! Не спится?!
Хрипло выкрикнул, скорее по наитию, чем здраво всё обдумав. Похоже, дрянь начала действовать, первым делом отключив блок, запрещающий молотить языком. Как только в голову стукнула мысль насчёт винтовки у какого-то меткого стрелка «Бойни», тут же её высказал. И почему-то приплёл лидера банды, хотя в первый раз с колеса обозрения стрелял явно не он.
Но не удивился, когда ответили знакомым, насмешливо-уверенным голосом:
– И тебе доброй ночи, Грешник. Или правильнее сказать спокойной ночи? Время позднее, честные люди спать должны.
– Да где я, и где честные… – ответил Грешник, и, стараясь не заорать от боли, начал смещаться, пытаясь получше прикрыться за буграми.
Защита от них так себе, но это лучше, чем ничего. Других укрытий от серьёзных пуль поблизости не наблюдается.
– Как тебе сегодняшнее шоу? – спросил Грешник, передвинувшись.
Что-то Лорд помалкивает. Это напрягает, вдруг тот тоже перемещается, и вот-вот подберётся.
Бандит ответил с того же направления, и судя по силе голоса, не приблизился:
– Честно говоря, это не шоу, это сплошное разочарование. Твой сюрприз мне не понравился.
– Я старался, – ухмыльнулся Грешник и едва не закашлялся.
– А я там потерял несколько хороших парней, – равнодушно заявил Лорд. – Им не повезло, стояли за мной. Приняли на себя мои осколки.
– Да, жаль, что тебя обделили, – искренне огорчился Грешник и, окончательно определившись с направлением, чуть приподнялся и сразу же приник к земле, проверяя реакцию противника.
Реакция последовала молниеносно, но всё же недостаточно быстро. Это ведь надо успеть навестись и за спуск потянуть. В тумане сверкнула вспышка, пуля снесла макушку ближайшего бугра и больно обожгла кожу на голове, пройдясь по волосам.
Грешник залёг и не шевелился, даже дышал еле-еле. Не для того, чтобы спрятаться от новых выстрелов, а потому что боль при физическом усилии оказалась чудовищной. Химия не справилась, тело отказалось повиноваться, мышцы нехорошо расслабились.
Да уж, плохи его дела. И то, что дыхание чуток наладилось, не радует.
Но, несмотря ни на что, Грешник понял, что второй раз стреляли не из винтовки.
И тут же это озвучил:
– Что, Лорд, с патронами совсем плохо? На пистолет
