выплюнула Джо. — Что хочу, то и читаю, понял?
Тот тихо рассмеялся и остановился, около палаты Айлз.
— Иди спи. Нечего по ночам шастать и читать.
— Ну и ладно, — та фыркнула и развернулась, чтобы уходить, но её остановили, за руку притянув к себе.
Поцелуй вышел мягким и словно извиняющимся. Девушка даже расстроилась, когда Александер отпрянул.
— И, кстати сказать, — он подтолкнул её к двери, — у меня был секс в медицинском складе, — под фырчанье Джо он усмехнулся. — Я половину жизни отучился в меде. У меня, считай, кроме этого склада нигде и не было.
Показав ему язык, Джо исчезла за прозрачными дверями в темноте. Док снова усмехнулся, наконец ощущая, что его больше ничего не душит.
Рэд чувствовал себя так, словно с его плеч свалилась гора. Пара неброских предметов покоились в небольшом ящичке в нише кровати, а в его душе царила благодать. Он шёл по коридору, в свою новенькую комнату четвёртого этажа. Правда, им ещё не разрешали там жить, дескать, сначала всё должно утрястись. Но посещать её уже разрешалось. Парень сладко потянулся и едва не прикусил с испугу язык, когда лифт остановился на третьем и внутрь вошёл мужик, заполонивший оставшееся пространство железного ящика, показавшегося Рэду гробом в этот момент. Ещё к ним едва втиснулся парень с автоматом. Он нажал клавишу четвёртого этажа и что-то сказал в рацию на неизвестном языке. Рэд считал, что это сербский. И если Николай вызывал желание довериться ему, то Борис, заполнитель лифтов, вызывал лишь сахарный диабет одним своим видом.
— Я не позволю такому отребью переехать на мой этаж, — не поворачивая головы, отрезал Борис.
Рыжеволосый, забившийся в углу, не сразу понял, что обращаются к нему. Но даже осознав, он все равно ничего не ответил основателю. Но тому и не требовался ответ.
— Николай слишком мягок, — Борис фыркнул. — Какая-то шмара спасла его отпрыска, а теперь вся её шайка должна портить мне воздух. Ладно бы одну эту шлюху, так нет же.
— Джо не шмара. И тем более не шлюха, — через минуту молчания отрезал Рэд.
— Ты жрешь мою еду и спишь в моей постели, — рассмеялся Борис. — Ты, Jebi ga, не имеешь права открывать свой поганый рот.
Двери лифта разъехались, и пока несчастный солдат делал вид, что осматривает территорию, но на самом деле пытается отдышаться, основатель ждал в лифте. Буквально разъяренный, Рэд скользнул тому в карман, пользуясь годами практики. Конечно, он надеялся найти там ключ от кладовки с запасами дорогого алкоголя или неограниченный пропуск, но нашёл лишь небольшую тёрку. Зачем Борису терка в кармане? Но рыжеволосый уже вытащил её, и, стоило солдату дать отмашку, основатель покинул лифт, выползая боком. Парень спрятал оную в карман и спокойно себе направился в свою комнату.
Он плюхнулся на кровать, чувствуя, что система его обманула. Они считали, что док чувствует себя лучше всех, ведь его условия крайне отличаются. Но проблема лишь в том, что у них всех есть цель — подняться выше. Люди берут её в оборот и живут ради этого. Они не замечают, что всё ещё находятся в клетке. Просто стоит тебе попасть выше, решетка окраситься в золотой. Но по-прежнему будут такие как Борис, которые лишний раз напомнят, что дышать ты будешь только когда они разрешат.
Рэд крутил в руках тёрку, вдруг ломая её напополам. Внутри оказалась маленькая чёрная флешка. Испугавшись, он вскочил с кровати и рванул в комнату дока. Оного там не оказалось, но вот его ноутбук спокойно себе стоял включённый на кровати. Решив, что Хантер на обходе, Рэд просто сунул флешку в usb-порт, оседая на пол и ставя ноут на колени. Он открыл первую попавшуюся папку, находя лишь странные фотографии. Но чем дальше он листал, тем сильнее было чувство приближающейся катастрофы. Там были в основном мертвые люди с глазами зомби. Они то улыбались, то наоборот навсегда застыли в агонии. Большинство фото были из больницы, но некоторые из совсем разных мест.
Самолётов, кафе, улиц. Кое-где рядом с телами сидел сам Борис, что-то проверяя. На одной из них он жал руку одному знакомому Рэду человеку. Парень не разбирался в политике, но знал, что этот человек раньше часто выступал по телевизору.
Он вздрогнул, когда раздался стук в дверь. Побелев, он ничего не успел сделать, когда в проеме показалось озабоченное лицо Дакоты. Его попустило и он прокашлялся, пытаясь выдавить из себя с пересохшим горлом хоть какие-то слова.
— Просто взгляни.
Он отдал женщине ноутбук и схватил с тумбочки бутылку воды. Он всё пил, а пустыня не наполнялась влагой. Рэд чувствовал, что накликал огромную беду. И теперь этот Борис убьёт не только его. И Питера, и Рейчел, и дока, и Дакоту, и… Джо.
— Нужно валить, — сухо отрезала Дакота, доставая флешку и отправляя её в лифчик. — Найди остальных.
***
Джо не могла назвать себя натурой романтической, скорее даже наоборот. Но сейчас в ней проснулось нечто невиданное ранее, так что она свисала вниз головой с кровати и кидалась в дока, который пытался снять показания одного из приборов, скомканными фантиками. Ну, каждый проявляет романтику как умеет.
— Я сейчас ограничу в твоём рационе глюкозосодержащие продукты и вместо них назначу капельницы, — Александер послал ей усталый взгляд. — Зачем кидаешься?
— Просто пытаюсь привлечь твоё внимание, — Айлз по-прежнему висела вниз головой, но умудрилась так посмотреть на доктора, что тому пришлось раскаяться в своих словах.
Он подошёл к ней и присел, глядя на неё и чувствуя себя Мэри Джейн, которая целовалась с Питером Паркером в человеке-пауке. Радуясь, что хотя бы маску с Джо снимать не надо, Хантер едва коснулся своими губами её губ.
— Ты знаешь, что раньше пытки такие были и казни, подвешивая людей вниз головой. Кровь просто стекает к мозгу. В итоге, повышается внутричерепное давление, затем отек мозга и смерть. Этого хочешь? — он не сдержал улыбки от её вопросительного взгляда. — Что за суицидные наклонности?
— Сними мне гипс, — Айлз подняла руку и ткнула того пальцем в нос. — Тогда встану. Ну или умру, сам сказал.
— Что же, — тот выпрямился, возвращаясь к аппарату, — придётся позвать сюда остальных, чтобы вы попрощались. Гипс тебе ещё неделю точно снимать нельзя.
— Ну-у, док, — Джо сползла ещё ниже. — Я уже не могу так.
Хантер лишь хмыкнул, записывая показания. Он в отражении поглядывал на блондинку, с разъедавшим его докторскую душу желанием перевернуть её в нормальное положение. Он сделал вид, что что-то пишет и просто направляется
