Патрули, изучение местности – это прекрасно, все по очереди могут, да и поохотятся заодно, только нам требуется слегка другое. Нет, я тоже люблю красивых женщин, но имейте совесть – куда я должен отправить появившихся на прошлой неделе 72 бабы из Круглых Щитов?
– Ты что-то имеешь против нас, рысь облезлая? – прошипела тигрица ему в лицо.
– Старшая! – спокойно сказал Зверь.
Она медленно села.
– И руку с ножа убери… Вот и хорошо…
Чтобы непоняток не было, ты хорошо помнишь, что я говорил? Нет больше Круглых щитов в Клане, – с нажимом сказал он. – Если потребуется, я их опыт непременно использую. А сейчас было сказано ясно – вместе не оставлять. Всех равномерно распределить по рощам и на работы. В свободное время можете встречаться сколько угодно. И если кто-нибудь без разрешения уедет, может уже не возвращаться. Кончилась вольница, надо было думать, прежде чем клятву давать.
– Так она себе лучших заберет, – пожаловалась молодая круглощекая девушка-ягуар. – И потом, почему нам не дают винтовки. Она говорит, кто лучше стреляет, тот и получит. Как интересно, я могу тренироваться, если на меня всех щенков спихнули, а стрельбища так и не оборудовали? Ее подружки из указательного пальца постоянно ходят в патрули и стреляют, а я с Ручейком должна носы вытирать. Не правильно это!
Собрание возбужденно зашумело. Все желали немедленно получить в свое распоряжение АКМ, кое-кто не отказался бы и от Сайги, на крайний случай соглашались и на пулемет, причем у большинства присутствующих они уже были, но имелось с кем поделиться. После большого побоища огнестрельное оружие превратилось в символ престижа. Белогривый, например, вовсе не собирался воевать в ближайшее время, но походить среди подчиненных с кобурой на поясе – это дело совсем не лишнее.
– Ну, – спокойно спросил Зверь после десяти минут взаимных обвинений, – выкричались? К этому вопросу я вернусь в конце нашего разговора, а сейчас давайте дослушаем, что нам так и не сказал Белогривый.
Да, – вспомнил он. – Кто придумал про пальцы?
– А что такое? – осторожно спросила Старшая. – Мы Клан Пятипалых – все виды допускаются. Только нас уже много и в одной семье есть медведи, тигры, приматы и другие, получается нельзя говорить род такой-то, надо же как то различаться. Можно много разного изобразить. И так, – она показала кулак с большим пальцем вверх, – и так, – демонстрируя тоже самое, пальцем вниз. – Все записано, чтобы два раза не повторять, а многие жесты прекрасно понимаются – это ж боевой язык.
– И кому принадлежит вот эта эмблема? – он показал сжатый кулак с оттопыренным средним пальцем.
– Нам, – сообщила Койот. – Семья Зверя.
– Там где я родился, этот жест означает что-то вроде «А не пошел бы ты…»
Койот равнодушно пожала плечами.
– Я продолжаю? – поинтересовался Белогривый.
– Минутку, – поднял руку Пинающий Медведь. – Я все-таки хочу решить вопрос с оружием раз и навсегда. Извини, Вожак, но мне это все надоело. Каждый день одно и то же, да еще и обязательно подловят где-нибудь без свидетелей и ласково улыбаясь, предложат замечательного племенного жеребца просто так, многозначительно поглядывая на кобуру. И ведь еще два месяца назад каждый рожу кривил и рассуждал про не благородное поведение и нарушение чести воина.
Говорю для всех и передайте своим – в дальнейшем кто опять подвалит, сразу в глаз получит. Это не великая тайна, большинство и так в курсе. По одному Корду и печенегу есть в каждой роще. Они не принадлежат никому, в общественной собственности, но есть два, подготовленных расчета. Всего четыре бойца и еще двое учились на замену. Каждый из них имеет Стечкина и Драгунова одного на двоих. Без личного оружия нельзя. А надо было в свое время соглашаться, – злорадно сказал Пинающий, глядя на Белогривого. – Еще два печенега относятся к общему резерву и хранятся у Вожака. Если он посчитал нужным отдать Старшей – это его дело. И у нее теперь имеется две пары бойцов с таким же личным вооружением. Мне это не нравится, но он так решил.
Если никто не забыл, ничего из всего этого включая и прочее огнестрельное оружие, никто не покупал за своих коней. Вот он, – показал на Зверя, – захочет, отберет. В своем праве.
Дальше. По пятнадцать калашей в каждой роще, по десять карабинов Сайга и по пять Драгуновых и Стечкиных, не считая тех, что у пулеметчиков. Я сразу поделил все поровну и поставил единственное условие – в первую очередь получит тот, кто покажет лучший результат. Ну и естественно определенное везение было нужно. Кто пришел раньше как раз под распределение попал, а тот, кто появится сегодня, в ближайшее время может только смотреть и завидовать.
А отдельным идиотам я запретил давать и в будущем тоже. Один стреляет пока его товарищ у мишени стоит, хорошо еще промахнулся. Другой решил заглянуть в дуло, нет ли там чего интересного с пальцем на курке, а третий умудрился затвор потерять. Термины вроде затвора, он непринужденно произносил на русском, в языке Народа ничего такого не было. – Три часа искали и нашли, только позвав Следака совсем в другом месте. Хорошо еще, что тот такие вещи видит.
Есть еще общий запас – по десять видов каждого образца, которое используется для обучения не имеющих личного оружия. Никто не получит в собственность, можете и не надеяться.
– А вот Живой обвешался железом с головы до ног, когда уходил, – пробурчал Белогривый.
– Когда отправишься по тому же адресу, – Пинающий Медведь выразительно посмотрел на него, – тоже получишь, сколько унесешь. Я сказал – вы услышали. В ближайшее время новых поступлений не предвидится.
– А вот я сейчас тебя поправлю, – довольно сказал Стальной Молот. – Зверь нам в мастерские тоже образцы дал, – доставая из-за спины сверток и разворачивая его, – рассказывал он. – Мы тут слегка покумекали, некоторых материалов в наших условиях сделать нельзя, зато можно применить другие. Получилось у нас вот, – он протянул Зверю Стечкин.
Тот взял в руки и удивлено посмотрел на мастера.
– Ага, – довольным тоном сказал росомаха, – теперь вес почти на пол килограмма меньше. Осталась единственная металлическая часть – боек. Все остальное из пластика и керамики.
Собрание в полном составе полезло посмотреть поближе и Алексей передал по кругу.
– Абсолютно точная копия, но это пробный экземпляр и требуется проверить на количество выстрелов, точность и еще десяток параметров. Расчеты – одно, а практика бывает совсем другое. Доводить еще придется довольно долго, но в принципе через годик сотню экземпляров мы сделать способны. Правда, придется загрузить этой работой всех и ни на что другое времени уже не будет. Мы работали все больше порошковой отливкой, а станки ты так и не привез.
