— Знакомая картина? Мне почему-то кажется, что да. Эту картину Вы часто видите в своих снах. Может быть это просто кошмары, а может быть и вещим.
Премьер побледнел, его руки затряслись и бумаги выпав, рассыпались по полу.
— Будем говорить, или Вы вызываете службу безопасности?
— Будем, — дрожащим голом подтвердил Премьер, — только картинку уберите.
— Так-то лучше, — Алексей восстановил стену. — Тогда может быть, присядем, разговор у нас длинный, ноги не выдержат стоять. — Собеседник кивнул и уселся первым, — Вот и ладненько. — Последовал его примеру Алексей. — Как чувствуют себя Ваши дети, Вы ничего необычайного за ними в последнее время не замечали?
— Замечал, сын стал нервным, почти не выходит из дома, совсем не ездит на вечеринки, странно, а Анжетка та наоборот, повеселела, и всё твердит, что этот кошмар скоро закончится. Что скоро не будет войны. Только говорит, что бы я, не встречался больше с Гостем. Кто такой Гость, она не объясняет.
— Анжетка хорошая девушка, правильная. Вы сказали с Гостем, Вы знаете, кого она имеет в виду?
— Нет.
— Может быть Вам знаком вот этот человек? — Алексей показал Рональда.
— Нет, я его не знаю, обо мне смутно кажется, что он фигурирует в моих снах, впрочем, так же как и Вы.
— Да, он должен фигурировать в Ваших снах. И знаете почему?
— Во сне он постоянно предлагает мне варианты окончательной победы над Сопротивлением, только для этого я должен дать ему доступ к нашим Центрам.
— Вы соглашаетесь?
— Я думаю.
— Что Вас останавливает?
— Другие сны.
— Какие?
— Те, в которых я вижу мёртвого сына. А потом ещё сон, в котором он приказывает мне расстрелять аэромобиль, в котором летит моя дочь.
— Это хорошо, что Вы думаете, значит, у нас есть шанс договориться.
— Я расскажу Вам одну историю, но сперва спрошу. Вам знакома теория многомерности Вселенной?
— Да, я слышал, что ученые Сопротивления изобрели какую-то машину, способную проникать в Другие Миры. Они даже таким образом ушли от нас, и теперь здесь только их регулярные части, на линии сопротивления.
— Отлично. Так вот несколько лет тому назад, я жил совсем в другом месте, однажды, меня сильно ударили по голове, так, что я чуть не умер, вместе с этим ударом поменялась вся моя жизнь. Но это нормально. Однако спустя некоторое время меня вновь ударили по голове и уже вопреки моей воле, перетащили в другой мир, где основательно промыли мозги, в надежде на то, что я выйду из игры. Но они не рассчитали, что когда пропадает память, у человека обостряются моторные функции. И вот когда опять же по приказу того, кто перетащил меня в другой мир, пришла полиция меня арестовывать, что бы потом просто повесить, я сбежал. Я открою Вам секрет, я профессиональный диверсант. Мне удалось сбежать. При побеге со мной ушли ещё два человека, полицейский клерк, как заложник и на тот момент моя подруга, которой, кстати, тоже основательно поковырялись в мозгах. И вот эта подруга оказалась тоже профессиональным диверсантом. Улавливаете о чём я?
Премьер кивнул.
— Мы долго скитались по канализации, успели поприятельствовать с тамошними Крысами, повоевать с Тараканами, наконец, выбрались на поверхность, на берегу реки. Там-то на нас и напала группа малолеток, которые не представляли, с кем связались. Они напали на нас, и были убиты. Я Вам говорил про моторику, всё совершается на уровне инстинктов, ведь больше ничего нет, голова чиста как лист бумаги. Четыре трупа поплыли по течению, и всё было бы замечательно, да вот только в салоне великолепного аэромобиля оказалась ещё шестнадцатилетняя девушка. Пришлось брать её в заложники. И опять же вроде всё нормально, девушка оказалась покладистая, увидела, что зла ей ни кто не желает, начала даже на контакт идти. Но в этот момент самый близкий её родственник, и должен сказать теперь единственный решил её убить. Странное решение для отца, не правда ли?
— Вы что Бог? Откуда Вы знаете все эти сны? Это не только мои сны. Анжетка делилась со мной своими, да и Виктор, тоже иногда рассказывает.
— Нет, я не Бог, но мне пока ещё удаётся делать так, что бы Ваши сны были просто кошмарами, которые могут закончиться и забыться, но один я не способен сделать многого. Мне нужна помощь.
— Я могу быть полезным? Умоляю, только не говорите, нет. Поймите, у меня кроме детей нет никого близкого. Жена умерла давно, ещё при родах Анжетки. Это наша судьба.
— А Вы никогда не задумывались, что эту судьбу можно поменять?
— Но как?
— Дать женщинам способность рожать, к примеру, без риска для жизни.
— Это невозможно.
— Почему? Поясните, может я пойму и оставлю Вас в покое?
— Это война.
— Конкретнее.
— Рождаемость контролируется Центрами, мы вынуждены контролировать рождаемость на стороне Сопротивления, иначе ни просто могут победить, но побочным эффектом действия Центров является то, что ни влияют и на наших женщин. Сколько не бились наши учёные, они так и не смогли настроить излучатели таким образом, что бы волны действовали только на них.
— Я поражаюсь. А чем их женщины отличаются от ваших?
— По всей видимости, ничем.
— И давно это длится?
— Да, война идёт вот уже пять поколений. Мы вымираем, но радует то, что вместе с нами вымирает и противник.
— А чего Вы добиваетесь этой войной, за что воюете?
— Вот этого вопроса я не пойму. Мы просто воюем. С Сопротивлением воевал мой дед, его дед и дед моего деда.
— Класс. А почему та сторона называет себя Сопротивлением, против чего они сопротивляются?
— Не знаю.
— Ещё лучше. Скажите, сколько у Вас населения вообще?
— Где-то около пятидесяти миллионов.
— И Вы занимаете территории от Западных морей до Уральских гор?
— Да.
— Вам мало земли?
— Нет, мы живём только в больших городах, половина населения в Киеве, остальные разбросаны ещё по нескольким мегаполисам.
— А Вы не пробовали покинуть города и расселиться по всей территории.
— И как там жить? Что есть?
— Поразительно. А здесь вы что едите?
— У нас существуют фабрики, которые производят продукты питания.
— Великолепно, а выращивать зерно на полях вы не пробовали? Коров выпасать на лугах?
— Да, Вы что ещё древние доказали, что это вредная для здоровья пища. Можно сказать яд.
— Значит, есть выращенные в пробирке овощи и мясо не вредно, а вот пить молоко, которое даёт корова, пасущаяся на луге, на чистом воздухе, это яд. Убивать свою нацию, при помощи какого-то излучения, это здорово, а вот вырастить на поле картофель, это провокация и покушение на здоровье той самой нации. Так? Господин Премьер Министр, задумайтесь сами над своими словами.
