не изобразил виноватый вид, что весьма понравилось хозяйке. — Я в последнее время и правда редко посещал твой дом. Но тут со мной приключилась такая история…
И он рассказал ей о своих злоключениях на любовной ниве, и попросил о помощи.
— Хм… Признаться, Иигрь, ты меня удивил, — на сей раз хитроумной галантерейщице не пришлось изображать удивление, в то время как её мозг стремительно просчитывал варианты и возможную выгоду, которую можно извлечь из создавшейся ситуации. — Вот никак не ожидала от тебя подобной… Э-э-э… Да что там — глупости! Впрочем, так ещё интереснее. И хоть ты своим поступком разбиваешь моё маленькое влюблённое сердечко, я, так уж и быть, соглашусь тебе помочь. Потому что… Это весьма романтично и забавно. Скандалы с умыканием девицы всегда пользуются большой популярностью, так что мой салон ожидает наплыв посетителей. Итак, вопрос номер один — деньги! У тебя они есть? Сколько? …Полагаю, должно хватить. Как во всяком цивилизованном городе, в Мооскаа есть специальная биржа, на которой можно зафрахтовать судно в любую точку мира или купить место в караване. Так же, я полагаю, ты найдёшь там список кораблей, отплывающих в ближайшее время, и даже сможешь заранее купить на них место по подходящей цене. Куда ты, говоришь, хочешь поехать? Пока не решил? Ну ладно… Ну а беглые парочки — это, кстати, всем известно — венчаются в храмах Оилиоои. Матушка добра, она привечает всех… Рекомендую тебе воспользоваться каким-нибудь мооскаавским храмом, тогда на борт корабля вы уже вступите как законные супруги, и вам никто не станет задавать лишних вопросов… Сколько времени займёт «процедура»? Ну, если ты скажешь, что торопишься, то вас поженят минут за десять. Но что-то мне подсказывает, что твоей невесте это не понравится. Я вон, и то, выходя замуж, потребовала полный набор церемоний и постаралась соблюсти все традиции. Все-таки, не так часто мы, бедняжки, выходим замуж. Мужья нынче пошли уж больно живучие. Шучу-шучу… Знаешь, кажется, какая-то из моих девочек знакома с племянником одного из жрецов храма Оилиоои на Озёрной улице. Можно будет договориться заранее… Ну вот и отлично. Я пришлю тебе весточку, как только что-то разузнаю. Где ты будешь? …Что уже убегаешь? Фи, как это невежливо! Впрочем, я тебя понимаю.
Пока Иигрь стремительно покидал её дом, Коонс Боон’сее продолжала расслабленно возлежать на диване. Но стоило ей только услышать звук захлопывающийся двери, как она бросилась к столику с письменными принадлежностями, быстро набросала какую-то записку и послала слугу с приказом «Доставить срочно».
— Э-э-э… А чего это?
— Тут немного одежды и так, разные мелочи на первое время, а что?
М-да… Видимо, это сказалось моя неопытность в семейной жизни. Когда Неевиия сказала про пару сундучков, я себе это и представил именно как пару сундучков. Мне и в голову не могло прийти, что разговор идёт о паре небольших шкафчиков. Лично весь мой багаж влезал в пару седельных сумок. Вот уж воистину, женщина! Впрочем, было бы по-другому, я бы на ней и не стал жениться, так что придётся потерпеть.
* * *
С нашей последней встречи прошло двое суток. Всё это время я бегал как таракан на раскалённой сковородке. Постоянно не успевал и постоянно томился от ожидания. Увы, Мооскаа, хоть и считалась, по средневековым меркам, очень динамичными городом, но средневековые мерки далеки от тех идеалов, к которым я привык дома. На то, чтобы просто узнать расписание торговых и пассажирских судов до Тооредаана и приобрести место на одном из них, ушёл почти весь день. Это тебе не по Интернету пошариться, тут всё ножками, и все запросы в устной форме. Ещё полдня — снять деньги в банке, потому как банкоматов нет, а банковские служащие, видимо, считают, что если не будут ходить медленно и важно, растеряют все свои денюжки. Хорошо хоть, в Мооскаа лавки закрываются только когда последний потенциальный посетитель сольётся в экстазе с любимой подушкой. Так что успел ещё прикупить кой-какой дорожной одежды и подновить оружейный парк. Я ведь, в конце-то концов, теперь официальный оу, даже соответствующая бумажка есть, так что путешествовать в костюме погонщика для меня неприлично. Ну а свой фитильный мушкет армейского образца я обменял на более современный штуцер с кремнёвым замком, а заодно прикупил парочку пистолетов, небольшой бочонок пороха, пыжи и пули… Не то чтобы я собирался на войну, просто дорога предстоит дальняя, и всякие неожиданности, подстерегающие путников на этом пути, лучше встречать, извиняйте за каламбур, во всеоружии.
Уже собираясь в дальний путь, привычно присел на дорожку, вскочил, хлопнул себя по лбу и быстро написал записку Раасту. Попрощался и попросил его позаботиться о Троцком. Пусть делает с ним что хочет — или продаст (желательно в хорошие руки), или оставит себе. Приложил записку к тому письму, что я написал для Игииря, и покинул гостиницу, ставшую мне домом на последние полгода. Увы, вероятно уже навсегда.
На ближайшем углу нанял рикшу-извозчика и поехал к дому своей невесты. Тут-то меня и подстерегал первый облом. Впустив в дом, мне указали на пару «сундучков»… Комната, в которой я жил в Спецкомплексе, была размером чуть побольше этих сундучков. Я постарался осторожно высказать своё недоумение, но, видно не очень получилось, в смысле, осторожно. Неевиия явно расстроилась и предложила немедленно перебрать всё своё имущество, избавившись от лишнего барахла. Но лицо её при этом приобрело такое печальное выражение, что я дрогнул и строго категорически сказал: «Не надо». Начинать свою семейную жизнь с такой минорной ноты мне не хотелось. Лучше уж пусть у меня будут лишние хлопоты, нежели несчастная жена. Так что я сказал, что всё нормально, и побежал на ближайший угол нанимать извозчика с каретой. Пока бегал-нанимал, пока мы с мужиком вытаскивали эти чёртовы шкафы и грузили в карету, пока Неевиия прощалась с сестрой (как будто это нельзя было сделать, пока мы горбатились с её багажом), пока уселись…
— Э-э-э… Слушай, дорогая. Тут так получается, что в храм мы уже не успеваем. Нам бы успеть к отходу почтовой кареты до Хиим’кии. Зато там у нас будет почти полдня свободных. Полагаю, храмы Оилиоои есть и в этом городе, так что…
Почтовая карета оказалась этаким вагончиком на восемь посадочных мест внутри, да ещё и на крыше вместе с багажом смогли рассесться четыре человека. Кажется, это были леваки, потому что извозчик, управлявший аж шестёркой здоровущих лошадей, скорчил весьма
