– Ты думаешь, сюда он не доберется? – спросила девушка в кожаной куртке, зябко обняв себя руками.
Парень посмотрел вокруг. Подвальное помещение с замурованными окнами, с оставленными в них щелями для поступления воздуха и входной дверью, закрытой на мощный, хорошо смазанный засов. В одно окно была вмурована труба с широким раструбом, сейчас нависавшим над бочкой, в которой горел огонь. Восемь лежаков, сооруженных из поддонов и застеленных старыми матрацами. Вот и все, что находилось в этом убежище, не считая набитых провизией рюкзаков.
Компания из трех девушек и четырех парней сидели на лежаках.
– Сколько мы уже здесь обитаем? – спросил старший группы, невысокий крепкий парень в военной форме.
Точнее, она была не военной, а купленной в Военторге, просто он любил камуфляж и берцы.
– Поначалу многие места ему были недоступны, но теперь сложно предположить… – ответил другой парень, пригладив русую челку засаленных волос.
– Так может все же разделиться, чтобы он сразу всех не застал? – предложил другой, с ежиком рыжих волос.
– Чиж, ты так хочешь один прятаться? – спросил старший, расшнуровывая черные армейские ботинки. – Ты забыл с чего все началось?
– Нет, Диман, не забыл, но это не значит, что он нападает на одиночек. Сколько мы видели семейных «коконов»? И вообще, мы ему сопротивляемся, – возразил Чиж.
– Каким образом? – усмехнулся ранее молчавший парень с такими же черными волосами, как у Дмитрия.
– А как все началось? – вдруг осторожно спросила вчера присоединившаяся девушка.
Кажется, ее звали Натальей.
Компания переглянулась и две другие девушки поежились. Рассказывать на ночь, было не принято. Но спустя небольшую паузу, Дмитрий достал из внутреннего кармана своей куртки небольшой блокнот, из которого торчала пара снимков.
– В принципе, рассказывать-то и нечего, – вздохнул он, – истории походили одна на другую…
* * *
– Да сколько можно?! Я пашу как конь, не вылезая из кабинета! Что мне эти деньги?! Куда их девать, если я все время на работе, с утра до поздней ночи?! А молодые сотрудники? Почему им не отдать часть работы?! Они без опыта? Так пусть набираются! Взял работу, выполнил! Не правильно? Получил по шапке и снова выполнил! До тех пор, пока не получится! Вот так опыт зарабатывают, своими пробами и ошибками! А то им весь алгоритм действий расскажи, покажи, носом ткни… А какого лешего вы пять лет в универе делали, ночные клубы оберегали?! Хватит!
Дверцы стенного шкафа с резным стеклом во вставках бликами повторяли движение молодого мужчины, мерящего комнату нервными шагами. Он остановился, осмотрел свою квартиру и снова выкрикнул в пустоту:
– Хватит!
Потерев лицо руками, тяжело выдохнул и тихо, обреченно сказал:
– Вот так надо было ему сказать, а не: Конечно, Афанасий Петрович, я все сделаю…
– Данцев, это не правильное решение, – учитель, что-то небрежно начиркал на странице и, закрыв тетрадь, бросил ее на край своего стола.
– Но… – начал Данцев.
– Никаких но! Я сказала – неправильное, значит оно не правильное! – повысила голос учитель. – Ты будешь припираться?
Парень раздосадовано мотнул головой.
Звонок об окончании урока разрядил обстановку. Класс встал, провожая учителя и когда грузная женщина вышла в коридор, поднялся веселый гвалт. Данцев собрал вещи, бросил из в сумку и вышел из класса. Пройдя по коридору, поднялся на второй этаж и скрылся в туалете. Проверив, что в нем больше никого нет, подошел к зеркалу посмотрелся в него. Он знал, что у того злосчастного примера было два решения, но училка не принимала альтернативу, только как в учебнике, все по правилам!
– Вы же знаете, что там есть другое решение! – зло прошептал он отражению.
Но смелости сказать на уроке у него не хватило.
– Вот так, коллеги, – закончил главврач доклад на совещание. – Это распоряжение сверху и оно не обсуждается.
– Я читала про этот препарат, он еще сырой. Как мы можем прописывать его пациентам? – осторожно спросила молодая женщина врач-терапевт.
– Скворцова, тебе больше всех надо? – нахмурил брови главврач.
– Она права, Вениамин Григорич, – подал голос врач-педиатр.
– Кто-то хочет лишиться работы? – обвел взглядом присутствующих Вениамин Григорьевич, главврач Городской больницы. – Будто это у нас впервые…
Сидевшие в конференц-зале доктора, промолчали. Солнце радостными бликами играло на стендах, которыми были увешаны стены.
– Сосед, слыхал, эти чинуши все же добились! – недовольно спросил пузатый мужичок у появившегося на соседнем балконе бородатого мужика.
– Деньги решают всё… – вздохнул бородач. – И что толку, что вы навесили у себя на окнах эти бумажки?
Пузатый посмотрел на стекло, где на листах большими буквами черным по белому было написано: НЕТ ЗАВОДУ!
– Так, а что делать-то? – посмотрел он на бородача.
– Что, что? Надо всем районом собраться и идти в администрацию! – зло буркнул бородач.
– А кто пойдет-то? – скептически хмыкнул пузатый.
– Вот все так и думают… – махнул рукой бородач.
Строительство завода в зеленой зоне разрешили, несмотря на то, что рядом начинал разрастаться новый жилищный комплекс, но это никого не волновало.
* * *
– Можно сказать, что это не придуманные истории, – закончил Дмитрий. – Такое происходило в каждой семье, в каждом уголке города.
– Что с того? – не понимала Наталья. – Причем тут…
– Не говори! – оборвала ее белобрысая девушка.
Наталья вздрогнула от неожиданности, но потом кивнула.
– Но причем тут он и все эти повторяющиеся истории? – осторожно спросила Наталья.
Дмитрий достал одну фотографию. Долго глядя на нее, он поднял глаза на новенькую в их компании девушку и, вздохнув, ответил:
– Когда все началось, я был свидетелем, как минимум двух случаев…
– Дима, а что я им скажу, что я влюбилась в парня, который не работает и буду с ним жить? – обижено спросила Елена. – Они меня не отпустят. Скажут, что мы с голоду помрем. Что денег они мне на тебя не дадут.
– Лен, не нужны нам их деньги, и я же халтурю, с голоду мы не пухнем, – улыбнулся Дмитрий. – И вообще, тебе уже двадцать три, ты что, не можешь сказать, что просто будешь жить своей жизнью?
– Ты знаешь моего отца? Я только заикнусь и, меня дома запрут, – надула губки Елена.
– Да ты и в магазине грубому продавцу ничего не ответишь, – разочарованно махнул рукой Дмитрий и стал собираться на подработку.
– Ну, Дим, – жалостливо посмотрела она на своего парня.
– Ладно, пойдешь, дверь захлопни. Завтра созвонимся, – вздохнул Дмитрий и вышел из квартиры.
Вечерняя подработка никак не клеилась, на душе было скверно, оттого, что он даже не поцеловал Лену на прощанье. Посмотрев на таскавших коробки работяг, Дмитрий махнул рукой и зашагал в сторону дома. Лена еще не должна была уйти, а вероятней всего она после университета как всегда уставшая и снова заснет у него дома.
Подходя к дому, посмотрел на окна квартиры. Света не было, и шторы были раскрыты.
«Значит, не спит, а ушла», – Дмитрий досадливо мотнул головой.
Белые ночи не дадут тебе поспать с раздернутыми шторами.
Окна домов более светлыми пятнами рассыпались по фасаду здания, маня своим уютом. Забежав по лестнице хорошо освещенной парадной,
