их Фае, и она устроила бомбардировку.
Хотя, по сути, эти булыжники как десантный бот — мой призрачный десант из них выскакивает и вырезает всех вокруг.
Вот только несколько нюансиков портят общую радужную картину. Во-первых, и в главных, далеко от камней призраки отойти не могут. Во-вторых, камни быстро разряжаются и их надо постоянно возвращать домой на подзарядку.
Ну и в-третьих, здесь мои призраки слабее, чем дома.
Однако их силы хватило, чтобы устроить хаос на этом заводе и покрошить большую часть бойцов. А с остальными и без них справимся. Нечего отпускать живыми тех, кто знает о моих призраках.
О том, что гвардейцы Хорькиных прямо сейчас докладывают начальству о необычных нападающих, я не переживал. Что на моих землях, что тут, когда призраки проявляются в нашем мире, вокруг них не работают средства связи.
Впереди показался «Север-Трак», который как полоумный нёсся прямо на нас. Я допил очередной флакон усиленного зелья восстановления, и на корпусе громадного вездехода захлопнулись челюсти капкана. Цепь капкана росла глубоко из-под земли. Она тут же натянулась и вездеход развернуло.
Здорово, когда мечты сбываются быстро. Я так хотел себе в коллекцию «Север-Трак», а тут их целых два. Спасибо Хорькиным за подарки.
* * *
Хотел бы я сказать, что никто из врагов, кто увидел моих призраков, не выжил…
Но это не так.
Мне запомнилась группка из шести довольно молодых гвардейцев, которые отчаянно сражались против моих бестелесных бойцов. Эти шестеро даже смогли изгнать троих призраков! Похвальная, впечатляющая сила воли!
Правда, устали ребятки знатно. А тут ещё и я на помощь призракам явился и заковал всех шестерых в капканы.
— Сдавайтесь, — подошёл я к тому, кто верховодил этой группкой. Парень, считай, нашего с Олегом возраста, ну, может, чуть старше. Смуглый, с появившейся лысиной, что странно для его возраста.
— Нет! — твёрдо ответил он.
— Вы проиграли, — спокойно проговорил я, глядя в его карие глаза. — Но сражались достойно. Признай поражение, и я пощажу вас.
— Нет! — стоял на своём парень.
— НЕТ! — остальные рявкнули в ответ то же самое.
Я аж удивился, глядя на этих молодчиков.
— Парни, что с вами? — выдал я. — Другие в ужасе бежали, а вы бились до конца. А теперь ещё и упрямитесь.
— Мы должны были защитить это место! И мы будем защищать его до последней капли крови! — выкрикнул главный и попытался вырваться.
Разумеется, ничего у него не вышло.
— Вы так преданы Хорькиным? — продолжил я удивляться. — Вы тратите свою преданность не на тех людей. Плюньте на них и идёмте ко мне!
— Нет! — как заведённый повторял одно и то же лидер.
Я тяжело вздохнул и сменил тактику.
— Я уважаю тебя как воина и командира. Как твоё имя, воин?
— Марат Зарюхин, — прорычал он.
— А моё — Максим Белозеров. Скажи, Марат… Только без обид. Откуда такая преданность Хорькиным?
— Неважно, что делает тот, кому ты дал клятву. Важно, чтобы клятва твоя была исполнена! — с вызовом произнёс Марат.
— Достойная позиция, — почесал я затылок. — И что, хорошо платят Хорькины?
Он ничего не ответил.
— И о родственниках позаботятся?
И снова молчание.
— Не позаботятся, — хмыкнул я, так и не дождавшись ответа.
— Позаботятся! Так обещали! Так написано в контракте! — выпалил один из товарищей Марата.
Я задумался. В самом деле любопытный отрядик. Готовы биться за господина, не щадя живота своего, уверенные, что тыл прикрыт. Но Хорькины… что-то я сомневаюсь, что они долго будут выплачивать пенсии семьям погибших гвардейцев. Да я вообще не уверен, что после сегодняшнего дня этот род долго просуществует.
— Короче, я вас понял, — изрёк я. — Но ты, Маратка, должен как лидер думать не только о тех, кто остался дома, но и о тех, кем командуешь. Я предложил вам сдаться и сохранить жизни… А ты, что? Эх… Отказываетесь сдаваться⁈
— Отказываемся!
— А от клятвы Хорькиным отказываетесь?
— Не отказываемся!
Млять, какие упёртые…
Но рука у меня не поднимается их прикончить.
— Стало быть, будете верны Хорькиным, пока те не освободят вас от клятвы? — сформулировал я вопрос на засыпку.
Ребята и в самом деле засыпались. Задумались. Не спешили отвечать.
— Да, — наконец-то изрёк Марат.
Я не удержался и торжествующе улыбнулся.
— Я вас услышал, парни, — проговорил я и рванул вперёд. Положив ладонь на лоб дёргающего Марата, я тихо произнёс: — А теперь спать.
Влив в парня Семейный Дар, я выключил его до лучших времён.
Затем то же самое повторил с его вопящими и вырывающими товарищами.
Что ж… похоже, в качестве трофеев с этой вылазки я получил не только оружие и машины.
* * *
Полковник Игнатов Алексей Михайлович, сидел за столом в своём кабинете. На днях он вернулся в главное отделение НОКС, оставив руководить Лагерем одного из Стражей-преподавателей. Самые проблемные неофиты лагерь уже закончили, так что неприятностей в лагере в этом году больше не ожидается.
А вот вне лагеря забот хватало.
— Ну Белозеров! — хекнул Игнатов, накручивая усы.
Он читал отчёты и удивлялся. Самым громким событием за последнее время в Новосибирске являлось нападение гарпий на аристократов и царевича Дмитрия во время приёма.
Кто в тот день больше всех отличился?
Белозеров.
На второе же место этого топа граф Игнатов поставил события минувшего вечера. Когда ему доложили, что графский род Хорькиных поднял всю свою рать ради одного Белозерова, Игнатов был в шоке. Даже немного испугался за своего любимого протеже.
Но когда ему сообщили, что военная база Хорькиных полностью уничтожена, Игнатов лишь усмехнулся. Уничтожили её силы гвардии баронов Жуковых, в то время как гвардии других аристократов из фракции царевича Евгения находились поблизости, выказывая своим соратникам молчаливую поддержку.
Пусть так.
Пусть не Белозеров это сделал.
Но отчего-то граф Игнатов был уверен, что Белозеров приложил свою руку к уничтожению главной базы Хорькиных.
А затем по интернету разлетелась фотография, на которой Максим Белозеров улыбается и показывает пальцами знак «Мир» на фоне разрушенного ангара и надписи «Здесь был Белозеров».
По мнению аналитиков, фото сделано на территории завода лакокрасочных изделий Хорькиных.
Личный дворянин Белозеров объявил войну графскому роду.
Личный дворянин Белозеров в одиночку захватил стратегически важный объект графского рода.
Уже пошли странные слухи, что от Хорькиных почти ничего не осталось!
Личной дворянин Белозеров привлёк к себе слишком много внимания. Некоторые начали считать его членом фракции принца Евгения.
Но граф Игнатов был на сто процентов уверен, что это всё чушь собачья.
— Не может он быть в его фракции, — пробормотал в усы полковник Игнатов.
А затем нахмурился.
Очень любопытно как на всё это отреагирует царевич Дмитрий. Игнатов не сомневался, что матушка царевича раздумывает, как бы захомутать для своего сыночка такую могучую птичку, как Белозеров.
А ещё Игнатов не сомневался, что то нападение гарпий подстроено людьми.
Кто натолкнул Игнатова на эту мысль?
Всё тот же Белозеров ещё во время инцидента с ограинами.
Вот только как это доказать? Если кто-то из людей научился использовать тварей аномалий в своих целях — это большая проблема.
Проблема более важная, нежели войны фракций и возня аристократов за место под солнцем.
— Но как найти доказательства? Кто с этим может помочь?.. — пробормотал Игнатов и уставился на экран компьютера, где было открыто досье стража третьего (пока ещё третьего) ранга Белозерова.
Граф Игнатов вновь громко усмехнулся. Он вспомнил сегодняшнее утро. Граф был встревожен. Куда подевался Белозеров? Наблюдатели не сообщали о его возвращении в ЖК Жуковку.
Нужно его искать?
Однако Белозеров сам нашёлся. Сам позвонил графу и предложил сделку. Давай, говорит, гвардейцы вашего рода, присмотрят за моими добытчиками, пока те возят трофеи из аномалий.
Граф Игнатов от такого заявления едва чаем не подавился.
Но быстро взял себя в руки и согласился.
А что? Как аристократу и графу для него профит в том, что гвардейцам хоть какая-то практика, да и немного денежек.
А как полковнику Корпуса и вовсе огромная польза — закрытые аномалии.
Пока половина высокородной общественности ломает голову, как же захомутать Белозерова, а другая — как же его убить, сам Белозеров становится сильнее и богаче.
— Это пойдёт на пользу империи. Определённо на пользу, — в усы усмехнулся Игнатов и допил свой чай.
Лакокрасочный завод Хорькиных мы покинули, после того как вынесли из него всё, что смогли несколько мужиков засунуть в крупные
