вам страшно, – закончил я за Алесю и приобнял её. – Я понимаю. Понимаю, и помогу.
И вот надо было именно в этот момент раздаться рингтону на телефоне. Увы, близняшки не единственная проблема, с которой нужно что-то решать как можно быстрее.
– Не хочу, – Алеся крепче обняла меня. – Не уходи.
Я молчал и… наслаждался. Почему-то от простых объятий становилось так уютно, что воткни мне кто нож в спину – я не замечу. Но идти было нужно. За ночь слишком много нужно успеть, и сон тут стоит на последнем месте.
– Зачем тебе к ней? – девушка тем временем пыталась из пустого места создать истерику.
– Потому что ей это нужно, – я осторожно отстранил от себя Алеся. – Не меньше, чем вам, Лесь.
– Возвращайся скорее, – сдалась девушка и поникла. – Я буду скучать.
– У тебя работы выше крыши, – усмехнулся я. – Скучать уж точно не будешь.
Откуда во мне столько цинизма? Я бы с удовольствием остался, и пусть весь мир рухнет, но… Всегда есть пресловутое «но». Пока существует Ковен, девочки будут в опасности, и я не питаю иллюзий, что смогу их защищать постоянно. Лучше вырубить проблему на корню, авось не придётся становиться параноиком.
У ворот стояла машина, обычная купе, какой-то азиатско-американской марки (поди разбери кто у кого что спёр), максимально непримечательная, разве что стёкла затонированы в ноль, но сейчас так многие катаются. Внутри всё оказалось чуть роскошнее, чем должно быть, но на то уж причуды богатых. За рулём водила с похерфейсом, рядом с которым можно перевозить трупы или ящики травы – килотонна безразличия будет единственной реакцией, а на заднем сиденье самый роскошный элемент салона – Сакура, одетая совершенно не по погоде.
За окном середина осени, а эта вырядилась как на пляж на экваторе. Пару четвёрок кое-как сдерживает обтягивающая белая маечка (короче, топлес была лисица, майка просвечивает всё), плоский животик голый, на ножках коротенькие шортики, из-под которых торчали завязки трусиков-бикини. Единственный элемент гардероба, обувь, если конкретно, был по сезону, да и то пара высоких сапожек сиротливо стояла под передним сиденьем. Сама Сакура выглядела и грустной, и довольной одновременно, даже не накрасилась совсем, хотя обычно минимум макияжа накидывала «для приличия».
– Паршивая погода, – кивнул я за окно, залазя в объятия лисицы. – Сезон туманов в этом году затянулся.
– Согласен, – отозвался водила. – Ни черта не видно, так что добираться будем полжизни.
– Не страшно, – улыбнулась Сакура и потянулась ко мне губами.
Я движение лисы проигнорировал. Пока надо находиться в здравом уме, а от поцелуев этой прохвостки крышу сносит основательно.
– Двигай к Фраям, – сказал водителю, и, подумав, добавил: – И никому никогда не рассказывай, что происходило этой ночью.
– Обижаешь, – улыбнулся мужик одними уголками губ и вдавил на газ.
– Обижаешь, – вздохнула Сакура, так и не получив свой поцелуй.
– Достала то, что я просил? – я проигнорировал выпад девушки.
– Достала, – надулась та и протянула мне. – Как ты узнал, что они у нас есть? Мы такое не афишируем, а то можно и от властей получить.
– Когда-то имел удовольствие на своей шкуре проверить, – покрутил в руках металлический ошейник. Мне было некомфортно уже держать его в руках.
– О! Игры с подчинением? – «догадалась» лисица.
– Остуди свою воспалённую фантазию, – шикнул я. – Тебя там и близко не было.
Сакура надулась и отвернулась, решив играть в молчанку, а я всё смотрел на подавитель. Устройство это должно было при контакте с одарённым блокировать его силы, и именно в клане Кубус в Исходном я познакомился с этим девайсом. Правда, он то ли сломанный был, то ли диапазон ему не тот выставили, но кончилось всё тем, что я чуть не перебил Сумире и её свиту, решивших, что поиздеваться над Гриммом – это отличная идея.
Этой ночью подавитель тоже будет нужен. Надеюсь, только им и обойдёмся, потому как бить лица я пока не готов. А ведь придётся, уверен. Тяжела жизнь одарённых. Хочу быть никому ненужным бездарным человеком, которому завтра вставать в шесть утра в школу. Минута слабости.
До поместья клана Фрай добрались быстро, хоть и ехали с черепашьей скоростью. Видимость действительно оставляла желать лучшего, так что дальше позолоченных ворот, ведущих во дворец, не было видно ничего. Насколько я помню, дальше за оградой был вычурный безвкусный садик, а дальше само здание. Раньше я был уверен, что эта дура нужна только для праздников или приёмов, но Фраи тут и живут тоже. Жаль их прислугу, которые каждый день вынуждены вычищать огромную площадь. За плотной стеной тумана можно было различить несколько огоньков. Странно, полвторого ночи, а кто-то ещё не спит. Ага, кто бы говорил.
Пропустив мимо патруль охраны, перемахнул через ограду и направился к горящим окнам. Было бы неплохо, если там будет тот, за кем я пришёл. Садик представлял из себя лабиринт из живой изгороди и кучи статуй, но меня это совсем не тормозило. Даже, я бы сказал, помогало лишний раз не попадаться на глаза охранникам. Бедолаги были вынуждены высматривать угрозы в условиях практически нулевой видимости без какого-либо оборудования. Странно это, вроде деньги у Фрай водились, а на собственную безопасность они средства зажопили. Впрочем, мне только в плюс. Понятия не имею, смог бы я сныкаться от тепловизоров или от обычного прибора ночного видения.
Свет лился из окон комнаты, оборудованной под арт-студию. За холстом сидела девушка с серебряными волосами, яркими изумрудными глазами и несколько детскими чертами лица, что не мешало найти почти полное сходство с близняшками Тервос. Угу, моя третья невеста из Исходного, Алина, одетая в обтягивающую маечку и спортивные трусики, прямо сейчас сидела перед мольбертом и беззвучно ругалась с рисунком, время от времени касаясь его кистью с красками.
Не она мне нужна была, но я не удивлён совсем, что именно эту девушку я встретил сейчас, когда пришёл за её отцом. Попасть внутрь было не сложно, и уже спустя секунд десять я стоял за спиной девушки и рассматривал её рисунок. Пейзаж с изображением дворца Фрай был нарисован в тёплых тонах и с заваленным горизонтом. Рисунок самоучки, видно сразу. Я хоть и не дружу с красками и больше специализируюсь на
