из меня.
Впрочем, к этому моменту и я сам сообразил, что им нужно. Не так много имущества у меня было. И только один предмет, который артефактор связал с водной стихией. Колокольчик, по-прежнему лежащий в кармане.
Когда я достал его и он тихонько звякнул, заворожились уже русалки. Замерли и влюбленно уставились огромными странными глазами.
— Голос воды, — зашептали озерные девы хором.
Хм, а ведь я им уже назвенелся... И в последний раз как раз у озера, когда они меня схватили. Артефакт произвел на прелестниц неизгладимое впечатление, а я задумался.
С одной стороны мне он был бесполезен, по словам Романа Молота. Специфическая штука. С другой — просто так поверить и отдать? Мне, в общем-то не жалко, даже без обещанной награды от их «хозяина». Договоры с нечистью дело опасное. Тем более о вещице, им и принадлежащей.
С третьей мне стало интересно, что там за хозяин озера. Про леших, хозяев леса, информации было много. Не самые дружелюбные, но вполне разумные существа. Можно было попытаться договориться, если не испугаешься при встрече.
А вот про водников почти ничего не знали. Мало кто встречался с ними, чтобы поделиться знаниями. С русалками те же рыбаки давно нашли общий язык или что там. Не мне их судить.
Так что я мог заполучить уникальный материал и внести свою лепту в исследования нечисти. Любопытный всегда был, есть такая слабость. Любознательный, но не неосторожный. Только вот чем они могут поклясться? Хвостами?
Мой скепсис и задумчивость не остались без внимания. Та, что со мной говорила, подплыла ещё ближе, почти выбросившись на песчаный берег. Длинные волосы играли роль одежды, но не до конца. В общем, филейная часть у пресноводной тоже оказалась весьма недурной и зазывно поблескивала в лунном свете.
Я сосредоточился на темных больших глазах.
— Человек, если согласен, — она забавно сморщила носик, подбирая слова. — Приходи к хозяину. Поблагодарит. Нежадный, щедрый.
Было заметно, что и её порядком утомило общение, но она очень старается. Хоть и смотрит на колокольчик восхищенно, но попыток самостоятельно забрать не предпринимает.
— Куда приходить? А он сам почему не придет?
Ну, по идее, ему оно больше нужно, чем мне.
— Не может. Озеро, — она мотнула головой на север. — Только там.
Как бы меня не тянуло на изучение нового, я волевым усилием заставил себя предложить более простой путь:
— Так может вы и передадите, а? Потом уж сочтемся, — я протянул артефакт.
Русалки вдруг переполошились, испуганно шарахаясь от меня. Со всплеском говорящая отплыла подальше, оставив над поверхностью только голову, которой судорожно замотала.
— Нельзя. Мы не смеем трогать, нельзя. Только хозяин, только там, дома.
Ну они и зашуганные. Что же там за властелин озерный такой, запугал девиц. Ну да не мне лезть со своими правилами в чужой гарем, как говорится. Могло это быть очередной ловушкой? Вполне. Но с доступом к Теням это не моя проблема. Тем не менее, я решил сначала выловить нудного духа и вытрясти из него список полезной литературы по этому поводу.
— Хорошо, где это ваше там?
Русалки зашептались уже на своём. Явно коллективным разумом составляли понятное объяснение. Тут отметку с координатами не сбросишь. Да мне и некуда.
— Кусок, — наконец выступила одна и добавила, пока я не начал принимать это за оскорбление: — Остров.
Дальше мы долго обсуждали расположение этого острова. Я переводил со своего на их, потом с их на свой, матерный, а с него пытался на географический. Дарья тоже вступила в обсуждение. Как только русалки отвлеклись на «нормальную» беседу, их очарование выключилось и ведьма смогла соображать. Принялась мне помогать, чем порядком мешала.
Но, как ни удивительно, они друг друга на своём, женском, понимали гораздо лучше. Пусть и разговор перешел в какое-то умилительно-сравнительное и насмешливое.
В общем, после очередного хихиканья в мой адрес, я не выдержал.
— Короче, выйду на озеро, а там встретите и проводите! — сам разозлился, что сразу не пришел к самому простому решению, сбили с толку эти... хвосты.
Все девицы разом удивленно замолчали, внимая моей мудрости. Ну а я, под шумок, попросил мне немного помочь с рыбалкой. Хотя и засомневался прежде чем снова зайти в воду. Оплел себя теневым доспехом так, как когда на дракона ходил.
Все мучения с переговорами окупились с лихвой, когда ко мне поплыла рыба. Кажется, они согнали её всех видов и размеров. Сверкая чешуей, она чуть ли не терлась об меня. Русалки переливчато смеялись, а я вытаскивал то одну, то другую, придирчиво осматривая. На берегу возмущенно пыхтел Лысик, подскакивая, но в воду заходить не решался, побаивался.
В итоге остановился на некрупном судаке, шибко зубастый был, пусть и смирный под влиянием этих смешливых. Эх, богатая река, сходить бы на нормальную рыбалку... Без русалок и ведьм, нда.
К счастью, о том, когда я явлюсь к их хозяину, девы спрашивать не стали. Договорились, помогли и ладно. Вот бы со всей нечистью так. О том, что они меня чуть не утопили, я воспитанно забыл. Оказывается, в гости так приглашали. Надеюсь, водник поумнее будет, вспомнит правила гостеприимства и хотя бы гостевые жабры сначала предложит.
Объявив поход успешным и немного согрев Дарью огненной стихией, я повел её в библиотеку. Ведьма, умничка, даже жаловаться не стала на слегка подпаленную одежду.
Пока мы шли, я аккуратно выведывал у неё про жизнь.
Если этот мир закрыт Тенями, то логично виновного нужно искать среди тех, кто ими владеет. То есть среди ведьм. По-крайней мере начать точно стоит с них. Так что мой интерес был отнюдь не праздным. Я предполагал, что существует некая организация, ковен возможно. И его глава вполне может оказаться тем, кого я должен остановить.
Дарья рассказывала неохотно, постоянно пытаясь закрыться и отмолчаться. И каждый раз словно заставляла себя, бросая на меня подозрительный взгляд. Не привыкла говорить о так называемой темной магии, оно и понятно. Но вот только то, чем она владела, Тьмой не было.
Ну да я пока не вдавался в правильность определений, слушая про судьбу девушки.
Воспитывала её мать, а ту её мать ну и так далее, по матерям. Кто отец, она не знала, в этом вопросе она вообще как-то странно замкнулась и взгрустнула. Но вот самое интересное, что мать ушла, едва Дарья стала совершеннолетней и приняла свою очередь в служении роду
