У нее был повод удивляться. Вместо того, чтобы отлететь куда-нибудь за Москву, я, наоборот, следовал четко в ее центр.
— Скоро увидишь, — пообещал я, вплетаясь в хаотичный поток.
Блин, вот стоило изобретать флаеры и поднимать восемьдесят процентов трафика в небо, только чтобы стоять в пробке уже в воздухе? Под вечер начался час пик, и мы реально постоянно тормозили, чтобы пропустить спешивший на окраины офисный планктон. За полчаса мы сдвинулись метров на двадцать! В итоге я плюнул и резко рванул вверх, набрав высоту, на которую обычные флаеры не были рассчитаны. Сбросил Вике смску с адресом, чтобы подваливали, когда пробки рассосутся. А чего бояться? Со мной, в конце концов, Торви с Барсиком.
Наш путь закончился в Москва-Сити. Не мудрствуя лукаво, я просто приземлился на ближайшую крышу со свободным местом на стоянке. Модернизированная феррари и сотенная купюра живо отбили у охраны желание спрашивать, кто я такой и чего мы сюда вообще приперлись. Заодно я попросил их выключить камеры до полуночи и не подсматривать. Подав руку недоумевающей Варре, помог ей выйти и повел к краю крыши, где не было стекла.
— Красиво, правда? — щелчком пальцев я создал огненную стену за краем, чтобы она согревала нас, защищала от ветра и при этом не загораживала вид.
Орчанка молча кивнула. Под нами лежала Москва. Как и в своем мире, я бы назвал ее городом тысячи огней и стольких же возможностей. Пока Варра любовалась урбанистическим пейзажем, я расстелил заботливо приготовленный Валантэ плед, откупорил бутылку вина за сто рублей и разлил по икеевским бокалам.
— За нас! — торжественно провозгласил я тост. Орчанка ударила чуть сильнее, чем нужно, и стекло угрожающе зазвенело, но все же выдержало. — Расслабься, мы просто отдыхаем.
— Никогда здесь не была, — призналась Варра. — Гетто впервые покинула тогда, во время штурма.
— Наслаждайся, — в корзинке нашлись аппетитнейшие запеченные бутерброды с копченым сыром, хрустящим бекончиком, с лучком и яйцом. Передав орчанке сразу три, я с упоением вгрызся в поджаренный хлеб. — Если примешь мое предложение, сможешь жить и путешествовать где хочешь.
— Руку и сердце, что ли, предлагаешь? — расхохоталась орчанка, одним укусом отхватив большую часть сэндвича.
— Лучше! Работу! — я широко махнул рукой, обводя полукруг. — Посмотри. Что ты видишь?
— Грязный тесный городишко, наполненный озлобленными хуманами, — сплюнула орчанка. — Они винят нас во всех своих бедах, не замечая бревен у себя в глазах.
— Лично я вижу возможности, — нужно поспешно уводить тему с национализма на что-то поприятнее. Например, деньги, власть, богатство и гаремы. — У меня, знаешь, большие планы.
Выдержал картинную паузу, вынуждая орчанку ехидно поинтересоваться:
— И какие же?
— Я стану здесь главным. Первым парнем на селе, лидером «Золотой сотни», императором и прочее, и прочее.
— Не надорвешься? — снова расхохоталась Варра, чуть не подавившись бутербродом. Я от души хлопнул ее по спине, чем вызвал у орчанки искру интереса. Еще бы, двадцатка силы. Система сделала меня гораздо сильнее обычного человека.
— В самый раз, — я гордо выпрямился и выставил вперед грудь, играя несуществующими мускулами. — Большому кораблю большое плаванье!
— Ты себя переоцениваешь, — фыркнула она и вернулась к еде.
Мы заточили дюжину бутербродов и опустошили бутылку до дна. Классное вино, я не чувствовал опьянения, пока не встал на ноги, и мир начал конкретно так шататься. Варра совершенно неожиданно подставила мне плечо, и мы вместе стояли у края.
— Признаю, ты силен. А еще очень самонадеян и глуп. Что мешает мне просто скинуть тебя в пропасть? — спокойно поинтересовалась орчанка. Не знаю, вино тому было виной или моя самоуверенность, но я вообще не напрягся из-за ее угрозы.
— Есть целый ряд причин. Начну с главной — падение меня не убьет. Показать?
Я дернулся к краю, на всякий случай представив в пустоте воздушную ступеньку, как могучая зеленая длань схватила меня за шиворот и швырнула назад.
— Сдурел?! — выкрикнула покрасневшая Варра.
— А вот и вторая причина. Нафига меня убивать? Я тебе живой нужен. Как и ты мне.
Орчанка громко фыркнула и отвернулась, спросив значительно тише:
— Зачем я тебе нужна? Что ты собираешься делать? Для чего вообще устроил весь этот цирк?
— Ты ведь умная девушка. Сама мне расскажи, — я уселся на край крыши и, болтая ногами, откупорил вторую бутылку, на миг покрыв пальцы огнем, а то пробка никак не поддавалась. — А я скажу, насколько ты права.
— Судя по тому, как быстро подчинил гоблинские банды и сейчас разговариваешь со мной, ты хочешь взять под контроль солидный кусок гетто. Все знают о переданном клану «И» кристалле, и он, очевидно, не единственный, иначе ты бы все это не устраивал. Значит, гоблины нужны тебе для торговли, а орки — в качестве пушечного мяса. Ну как, я права?
На ее лице заиграла странная улыбка, Варра словно хотела, чтобы я ее оскорбил, унизил, и она в очередной раз убедилась, что все люди — дерьмо. А вот хрен ей!
— В целом верно, только ты упускаешь детали. Орки действительно нужны мне для решения силовых вопросов, но я не буду относиться к вам, как к пушечному мясу. Все, кто пойдут за мной в начале длинного пути, станут моими вассалами и ближним кругом. Остальным придется довольствоваться ролями похуже, — понимая, что мои слова звучат не слишком убедительно, повысил ставки. — И с чего ты взяла, что я собираюсь ограничиться только орками и гоблинами? Я ведь обозначил свои амбиции. И первым шагом на пути к мировому господству станет подчинение всего квартала нелюдей!
— А-ха-ха-ха, ты полный псих! — буквально взорвалась орчанка. — Со времен Темного Властелина никто и близко не смог объединить нелюдей! Многовато на себя берешь.
Темный Властелин? Интересно. В сети такой инфы не попадалось, что-то вроде городской легенды? Хотя ладно. В любом случае нужно завершать разговор, а то не нравилось мне его направление. Будущие подчиненные должны уважать начальника, а не ржать над ним.
— Я высказал свое предложение. Твой ответ?
— У нашего гордого народа, чтобы стать вождем, претендент должен победить нынешнего вождя, — Варра сбросила с себя курточку и надула взбугрившиеся мышцы. — Сразимся? Никакой магии или уловок, только умения и сила. Я почую. Как ту коротышку, что следит за нами с самого начала.
— Могла
