не догадывались.
– Я ведь не кричала, да? – пробормотала я.
– Нет, вовсе нет, – с каменным выражением лица солгал Эзра.
Успокоившись, я смущенно выдохнула и выбралась из-под его руки. Поправив куртку, я шагнула вперед – и получила сумкой по лицу. Какая-то девица взмахнула рукой, чтобы поздороваться с кем-то, и задела меня.
– Ой, прости! – радостно воскликнула незнакомка и убежала вперед.
Схватившись за пульсирующий от боли нос, я снова шагнула вперед. Эзра взял меня за руку и потянул обратно. Мимо пробежали трое малышей в костюмах динозавров. Измученный папа едва поспевал за ними.
Эзра вел меня сквозь хаос, пробираясь через толпу гораздо маневреннее, чем я. Он использовал магию воздуха, чтобы чувствовать движение вокруг. Когда мы миновали половину улицы, людей стало поменьше, и я пошла рядом с ним. Я крепко держала мага за теплую ладонь, наши пальцы переплелись. Я больше не нуждалась в проводнике, и было глупо притворяться, что в нем все еще была необходимость. Я должна была равнодушно убрать руку. Действительно должна была.
Я сделала это, но лишь когда перед нами появились горящие окна кондитерской. Толкнув дверь и оказавшись во влажном помещении, я почувствовала, как рот немедленно наполняется слюной.
– Ого, – пробормотал Эзра. – Как здесь вкусно пахнет.
Здесь пахло как в раю, если рай полностью состоял из шоколада, ванили, карамели и глазури из сливочного сыра. Кондитерская была забита покупателями, пускающими слюни, и мы с Эзрой встали в очередь. Мы медленно приближались к кассе, и в окружении теплого света, болтающих людей и восхитительных ароматов я почти забыла, почему смертельно устала и вздрагивала от каждого шороха.
Наконец я шагнула к кассе.
– Заказ для Тори Доусон.
– Ой, вы все-таки пришли! Чудесно. – Симпатичная молоденькая продавщица заправила светлую прядь за ухо. – Хотите что-нибудь еще?
Я спросила, есть ли у них кексы и булочки, и девушка выложила десяток на прилавок, а потом исчезла в подсобке. Она вернулась с четырьмя большими пакетами, набитыми подносами с капкейками, и мы упаковали новые сладости. Закончив, девушка посмотрела на Эзру, который не сводил глаз с кексов за стеклянной витриной.
– Хотите попробовать наши пряные тыквенные кексы? – с застенчивой улыбкой спросила она. Девушка взяла маленький бледно-оранжевый кекс. – Они просто умопомрачительны. Оранжевая глазурь сделана из масляного крема. У меня как раз остался один.
– Спасибо. – Эзра взял кекс и протянул его мне. Не в силах устоять, я развернула бумажную обертку и откусила половину кекса. Влажное тесто было невероятно вкусным, легкая нежная глазурь таяла на языке.
– Черт, это потрясающе. Ты должен попробовать.
Протянув вторую половинку Эзре, я начала расспрашивать продавщицу, есть ли кексы с таким вкусом в моем заказе, но девушка перевела взгляд с меня на Эзру, и на ее лице появилось разочарование.
Где-то за последние восемнадцать часов ада я растеряла всю координацию. Вместо того чтобы просто протянуть кекс Эзре, я приставила его к лицу мага – словно пытаясь накормить, как делают милейшие-парочки-которые-так-бесят-всех.
Эзра поколебался, застигнутый врасплох. Его смущение передалось мне, и я резко опустила руку до уровня пупка – теперь слишком низко, словно я пыталась передать кекс тайком. Не в силах сохранять достоинство, я запихнула остатки кекса ему в руку и повернулась к прилавку.
– Мы можем идти? – грубо спросила я.
– Да, конечно, – угрюмо ответила девушка. – Хорошего вечера.
Эзра взял два пакета, я подняла два других и выбежала на улицу, едва не столкнувшись с группой людей, одетых как пластиковые зеленые солдатики и с гримом на лице. Я протиснулась мимо них, объемные пакеты били прохожих по ногам. Идущий позади Эзра извинился перед кем-то за то, что толкнул его на лавку на автобусной остановке.
Мы пробирались сквозь толпу, пытаясь сберечь капкейки, но это было невозможно. Заметив группу из тридцати человек, вероятно, совершавших хэллоуинский забег по барам, я нырнула в соседний переулок. Эзра присоединился ко мне, как раз уклонившись от наступающей толпы.
Как только компания прошла мимо, следом появилась еще одна группа. Если бы я попыталась пройти сквозь эту ораву, то наверняка толкнула бы кого-нибудь. А потом меня бы арестовали за нападение, и полиция конфисковала бы все потрясающие капкейки, прежде чем я успею съесть хотя бы один.
– Давай срежем, – предложила я, отвернувшись от пешеходной зоны. – Спрячемся от толпы.
Эзра поколебался, но кивнул. Ему тоже не нравились скопления людей.
Теперь, когда места стало гораздо больше, мы шли бок о бок. Эзра внимательно оглядывал переулок. Темноту рассеивали одинокие лампочки, горевшие над задними дверями магазинов. Я мельком посмотрела на Эзру и поняла, почему продавщица из кондитерской смотрела на него с таким восхищением. Вечно взъерошенные свободные кудри мягко спускались на глаза. Темная сексуальная щетина очерчивала крепкий подбородок, а губы складывались в серьезную, но при этом страстную линию, когда он не ухмылялся. Но обычно уголки его рта были приподняты в едва заметной, но теплой улыбке.
Голова Эзры дернулась, плечи напряглись.
Я замедлилась, отвлекшись от своих фантазий.
– Что случилось?
Остановившись в центре узкого переулка, Эзра повернулся. Его улыбки как не бывало. Напряженно нахмурив брови, он посмотрел туда, откуда мы пришли, а затем резко развернулся и уставился на крышу трехэтажного дома.
Маг выронил пакеты, и контейнеры с капкейками с хрустом ударились о землю. Схватив меня за руку, он дернул так сильно, что я едва не упала.
– Эзра? – ахнула я.
– Беги!
Я выронила пакеты. Пластиковые контейнеры раскрылись, и оранжевые капкейки рассыпались на мокром асфальте. Эзра потащил меня за собой, и мы бросились к ближайшему перекрестку. В пятидесяти футах по правую сторону проходила ярко освещенная оживленная улица. Три остальных направления были темными, узкими переулками, полными мусорных контейнеров и подъемных ворот, разрисованных граффити.
Эзра посмотрел на освещенную улицу и потащил меня в противоположную сторону.
– Эзра! – взвизгнула я. Он так сильно меня схватил, что рука заболела. – Что случилось?
Его взгляд устремился наверх. На этот раз я успела повернуться и проследила за ним, запрокинув голову. Крыши нависали над темным переулком, силуэты разрезали линии электросетей и старые пожарные выходы.
Страх пронзил меня, словно ледяная молния, сковав все мышцы в теле.
Через два здания на крыше сидела фигура, которую можно было увидеть только в кошмарах и фильмах ужасов. Существо чернее ночи, с рогами, изогнутыми крыльями, как у летучей мыши, и с глазами, горящими как две капли магмы.
Мы с Эзрой бросились в переулок.
Паника сковала мои легкие, но ноги продолжали бежать под действием животного страха. Смерть гналась за нами, и мои
