Ну и прочая лабуда, которой с большим успехом пользуются шарлатаны, чтобы произвести впечатление на доверчивую публику.
Я же увидел человека с ясным приветливым лицом, которое часто освещает дружелюбная улыбка. Даже небольшой шрам, изломавший правую бровь, не испортил аристократичные черты, достойные монетной чеканки. Средний рост мага с лихвой компенсируется хорошей осанкой, каждое его движение полно достоинства и спокойствия.
Такие люди даже спотыкаются не смешно. Человеку с такой внешностью самое место при дворе, а не в лаборатории чернокнижника, но, видно судьба в свое время распорядилась иначе. К счастью, даже черная магия, имеющая свойство уродовать человека не только морально, ничего не смогла поделать с аристократизмом, вошедшим в кровь и плоть. Да и моральные устои этого человека, пусть несколько своеобразные, остались на высоте. Насколько я знаю, он по-прежнему верен принципам Чести и Совести. Правда, последнее заключение я сделал не на основе внешних данных, а из тех сведений, которые доходили до меня раньше.
После аперитива мы перешли в столовую, выдержанную в голубых тонах. Огромный стол, занимающий основное пространство большой комнаты, сервирован на двоих, хотя вполне способен вместить человек двадцать и никому не будет тесно. Солнечные зайчики, ворвавшись в распахнутое окно, устроили чехарду на хрустальных подвесках огромной люстры, каскадами свисающей с потолка, богато украшенного лепниной. И снова обилие живых цветов, составленных в изящные букеты. Атмосфера напоена незримым присутствием женщины.
Но меня это не касается.
Стены украшают несколько акварелей. Насыщенные солнцем пейзажи невольно привлекли мое внимание. Я не очень разбираюсь в живописи, но эти работы пронизаны таким светлым чувством, что непроизвольно начинаешь сопереживать автору. А вот над огромным камином висят картины другого характера: два парадных портрета в тяжелых резных рамах, щедро покрытых позолотой. На одном из них изображен статный мужчина в бархатном старомодном одеянии, при шпаге и шпорах, с орденской лентой через плечо. Другой портрет запечатлел женщину в тяжелом бордовом платье с жемчужным ожерельем на лилейной шейке. Тонкие черты лица неприступно-суровы, только в глубине пронзительно-синих, как у хозяина замка, глаз таится льдинка тревоги.
Портреты произвели очень сильное впечатление, художнику удалось вдохнуть жизнь в свои произведения. На мгновение показалось, что суровый взгляд мужчины неотступно следит за каждым моим движением. Ощущение не из приятных. Я отвел взгляд от загадочных портретов, но это не помогло, взгляды с картин продолжают сверлить затылок. Мажеровский, заметив мой интерес, счел нужным дать пояснения:
— Это мои родители. Граф фон Мажеровский и графиня фон Виктория Шлезвиг - Аугустенбургская.
Значит, я не ошибся, предположив наличие немалой толики голубой крови в жилах бывшего мага. Порода…
Азар, разлив сверкнувшее рубином вино в высокие бокалы, проверил, все ли в порядке на столе и бесшумно, точно он не тролль, а привидение, исчез, оставив нас наедине. Мажеровский поднял бокал, задумчиво покрутил его, любуясь игрой света, наконец, посмотрел мне в глаза и сказал:
— За знакомство, думаю, пить не будем? Как говориться, взаимно наслышаны...
Возразить сложно…
—… Поэтому предлагаю сразу выпить за встречу!
Ну что же, не плохой тост. Тем более вино оказалось просто превосходным, чуть терпковатым, с легким привкусом мореного дуба.
— Попробуйте жаркое, — порекомендовал Мажеровский, но сам ограничился чисто символическим кусочком. А я так и не понял, он искренен или просто старательно играет роль хлебосольного хозяина? Какая-то натянутость сохранилась, несмотря на все его старания. Хотя чему тут удивляться? Не каждый день увидишь за одним столом мага из особого отдела Белого Сыска и чернокнижника, пусть даже отошедшего от дел.
— Азар готовит просто божественно, — продолжил маг нахваливать жаркое. Я попробовал. Вкусно, спору нет, хотя на королевскую кухню местного повара, думаю, не пригласили бы. Уж больно много специй, язык сразу загорелся, пришлось тушить пожар во рту хорошим глотком вина. А может, в полной мере оценить вкус жаркого мне не позволило пресловутое шестое чувство? Неясная тревога холодной змеёй вползла в душу, не давая сердцу биться ровно и спокойно. Что-то не так в этом «сказочном» замке. Чтобы поскорее внести ясность в собственное положение, я решил форсировать события.
— Все это мило, спору нет, но нельзя ли ближе к делу? Я, знаете ли, спешу.
Мажеровский окинул меня пытливым взглядом.
— Ну что ж, раз вы так ставите вопрос, — вздохнул он, словно предстоящий разговор ему самому не приятен. — Раз вы настаиваете… Но, для нашего лучшего взаимопонимания, ознакомьтесь, для начала, вот с этим.
Взяв со своего края аккуратную папку, он передал её мне. В папке обнаружились несколько листов бумаги со знакомым вензелем в верхнем углу, исписанных мелким убористым подчерком. Вчитавшись, я хмыкнул. Надо же, краткая, но емкая биография Стрельцова: «Возраст 35 лет. Рост… выше среднего, вес… в пределах нормы, волосы седые, глаза серые, при эмоциональном всплеске зеленеют…»
И когда успели разглядеть? Я думал, эта особенность известна только одной моей хорошей знакомой, ведьме, любительнице заглядывать мне в глаза с близкого расстояния.
«…Магический дар активирован. Особые приметы: шрам под правой лопаткой в виде крыла бабочки, шрам на правой голени. Образование: мореходная школа, штурман. Служил в королевском флоте, комиссован после контузии…№»
Ну это многим известно. Славные были времена, гоняли флибустьеров во славу короля и королевы.
«…После службы на флоте направлен в Белый Сыск. Участвовал в операции по уничтожению Улисского вервольфа, присутствовал при задержании Танзиманской девы-кровопийцы, уничтожил…"
Пробежал глазами подробный список моих деяний, каждое из которых будит в душе воспоминание. Не всегда приятное. Например, в случае с девой-кровопийцей, только ревность одной знакомой спасла мне жизнь. Если бы не она, вместо того чтобы обезвредить нечисть, я стал бы очередной жертвой. Да и другие дела не всегда однозначны на весах бытия. В свое оправдание могу сказать только одно: я
