тот их и пригласил к нам в гости. Приехали слегка навеселе с трофеем, гуляли весело с размахом. Тут этот боярин меня и усмотрел, все глазами меня жег своими черными, я аж раскраснелась вся и в своей светелке заперлась. Но с тех самых пор покой и потеряла – все об этом боярине думала, а он возьми, да и посватайся ко мне через месяц. Батюшке он по нраву пришелся – молод, отважен, красноречив, да еще и боярин. Дал он согласие на свадьбу, так и поженили нас. Увез он меня в Москву и первое время все друзьям своим меня показывал – вот, мол, какая у него жена и умница и красавица. Те поначалу дивились, а потом стали говорить ему – зачем тебе грамотная жена? Жена должна детей растить, да за домом смотреть, а все это образование от лукавого, да и матушка его была того же мнения. Он первое время отмахивался от них, но ведь вода камень точит и начался у нас с ним разлад. Он все чаще на охоте стал пропадать, возвращался всегда пьяный, лез ко мне против моей воли. А однажды он с друзьями забаву нашел – напьются они у нас дома и начинают по мишеням стрелять. Так вот, однажды позвал он меня и велел встать смирно, положил мне на голову яблоко и выстрелил. Я стояла ни жива, ни мертва. Друзья его смеются, а один из них и говорит: «Почему у твоей жены голова такая большая как тыква?» У меня слезы градом, а они скалятся. С тех самых пор муж меня стал Тыквой кликать, а я все в зеркало смотрела на себя – правда ли, что у меня голова большая. Большая? – спросила Тыква.
– Да нормальная, вроде, голова. Ну если только совсем чуть-чуть больше обычного, так тебе просто прическу поменять надо и будет совсем другая картина, – постаралась я успокоить ее.
Тыква только вздохнула и продолжила свой рассказ:
– В общем, дальше – больше. Издевательства с каждым днем все учащались, вот я и не выдержала – утопилась в Москве реке. Ты знаешь, даже страшно не было, страшно было выжить. Если бы меня спасли, то излупцевал бы меня муж до полусмерти, а это было бы хуже ее.
Как поняла я, что умерла, даже обрадовалась, было ощущение легкости и свободы, а потом Карна появилась и начались мои мучения по новой. Сказала, что самоубийцы рая не заслуживают и должны грех свой отрабатывать. А так как я грамотная и языками владею, то взяла она меня к себе в архив, а чтоб про грех свой не забывала, стала звать меня Тыквой, в назидание.
– Понятно. А с мужем что стало? Тебе его судьба известна?
– А как же?! Я первым делом нос в его папку сунула – помер он от срамной болезни, да и поделом ему.
– А мне ты можешь одну папку показать? – забросила я пробный шарик.
– Нет, извини. Карна сразу же узнает и тогда мне несдобровать. Уж лучше я в архиве останусь – привыкла уже.
– Да уж, почти за пятьсот то лет привыкнуть можно, – согласилась я с ней.
Тут послышался звук открываемой двери, Тыква вскочила, подхватила брошенные папки и стала торопливо рассовывать их по местам. В комнату величественно вошла богиня и застыла с немым вопросом в глазах, глядя на меня в упор. Я поднялась с полки и поздоровалась.
– Ты уже выполнила мое задание? – поинтересовалась Карна.
– В процессе, уже наметился положительный сдвиг.
– И ты спешишь порадовать меня положительным сдвигом? – с легким металлом в голосе произнесла богиня.
– Вам что-то не нравиться? Я могу закончить свою деятельность, и вы получите себе еще одну помощницу в свой архив. Папочки-то множатся, как я погляжу, да и Тыковке полегче будет и поболтать будет с кем.
– Я смотрю, она уже нашла собеседницу. Ступай за мной, – богиня развернулась и вышла из архива, я пошла следом.
Она привела меня в свой кабинет и расположилась в своем кресле с резными подлокотниками.
– Зачем пожаловала? – спросила она повелительным тоном.
– Совет ваш нужен, – ответила я по-простому.
Взгляд богини стал мягче и выказал заинтересованность:
– Я слушаю тебя.
– Кто такая Рауде Рута Францевна?
Богиня обнажила в улыбке свои великолепные зубы.
– Она зовет тебя примкнуть к ее войску?
– В общем, да. Я взяла паузу и вот я здесь. Мне больше не к кому обратиться.
– Рута, Рута… Эта ведьма хочет встать во главе двух ковенов и пускает в ход любые средства. Хватка у нее стальная, но ее соперница тоже не лыком шита.
– А кто ее соперница?
– В свое время ее коллега с Аграфеной дружбу водила, пока Рута ее под травку не уложила, а Аграфена с того момента затворницей стала и на порог к себе никого из этой гвардии не стала пускать, даже Капитолину.
– Эта Капитолина тоже глава ковена?
– Быстро схватываешь.
– А Аграфена не хотела за подругу отомстить?
– Я мысли своих слуг не читаю, мне это без надобности.
– А кто была та, которую Рута убила?
– Глава ковена до Капитолины.
– Так может Капитолине смерть ее предшественницы на руку была?
– Все может быть, но то, что Рута недооценила Капитолину – это факт и теперь она зла, как черт, поэтому собирает вокруг себя армию. А то, что ты силу Аграфены прибрала, она мимо себя не пропустит.
– То есть грядет война?
– Война – это громко сказано, но жертвы несомненно будут, и я бы не хотела, чтобы ты была одной из них. Я ответила на твои вопросы?
– Думаю да.
– А что по нашему делу?
– Я нашла Кристину, думаю, что в ближайшем будущем она не повторит попытку сведения счета с жизнью. Надеюсь, этого времени мне хватит, чтобы найти ее хахаля.
– Тогда чего ждем? – вскинув брови, спросила богиня.
Вот гадина, подумала я, выходя из ее дома.
Глава 5
Уснуть я не могла долго – все думала о предложении Руты Францевны и ее товарках, с которыми она вышла на тропу войны, а также о том, какую роль она отвела мне в своей стратегии. Сон тоже был тревожный – видения сменялись одно другим в виде Руты Францевны, протягивающей ко мне руки с длинными когтями вместо ногтей и смеющейся во весь голос Карны. Проснулась я от звуков на улице – у кого-то сработала сигнализация машины. Открыв глаза, я долго бесцельно смотрела в потолок пока не зазвонил телефон. Звонила Лерка, как же я обрадовалась! За последнее время Лерка
