они не побывали. Дом был великолепен. Еще не до конца отреставрирован, но все же великолепен. Тамара с радостью заметила, что Даниэль не стал менять что-то в убранстве Карлайл Холла. Реставраторы постарались воссоздать интерьеры девятнадцатого века. Как это было при его первом хозяине Эдварде Карлайле. Особой гордостью Даниэля была хозяйская спальня. По его словам, вся мебель и отделка сохранилась в оригинале. Мастерам даже не пришлось восстанавливать гобелены. Оставалось только гадать, каким непостижимым образом в них за полтора столетия не поселилась моль.
– К сожалению, кухня здесь еще не функционирует. Поэтому я предлагаю поехать ко мне. Дженни наверняка приготовила что-то вкусненькое, – сказал Даниэль, когда они оказались на первом этаже, – Устала?
Томка смущенно улыбнулась и кивнула.
– Тогда поехали?
Она невольно бросила взгляд на большие старинные часы в холле. Уже почти ночь. Мистер Грин ей голову оторвет, если она не явиться домой до двенадцати. Но обижать Даниэля ей тоже не хотелось.
– Поехали. Только недолго. Мне завтра на лекции.
Парень расплылся в ослепительной улыбке и крикнул администратору, чтобы закрыла за ними дверь.
Пока они ехали на Сноуэн Стирид, Томка украдкой наблюдала за своим спутником. Машину он вел уверенно, без лишнего напряжения, но предпочитал не отвлекаться на разговоры. Музыка играла в основном классическая. Странный выбор для молодого человека. Девушка гадала: сколько ему лет. Но этот вопрос был не самым главным, что мучил Тамару в данный момент. Она неловко потянулась к магнитоле и сделала музыку на порядок тише. Даниэль тут же бросил на нее удивленный взгляд.
– Дани, скажи, а в Карлайл Холле случалось что-то необычное? – неуверенно начала она, – Что-то сверхъестественное?
Парень бросил недоуменный взгляд и прибавил скорость, выехав на менее оживленный участок проспекта.
– Необычное? Нет. Призраки там точно не живут. По крайней мере, я за все эти годы, что идет реставрация, не встречал ни одного.
Томка закусила губу.
– Мне показалось, что сегодня я видела призрак женщины.
– Женщину? – удивился молодой человек, – Это что-то новенькое. Расскажи поподробнее. Мы почти все время были вместе. Я никого не видел.
– Когда ты спустился вниз к рабочим, я осталась в большой спальне, – начала объяснять девушка, – Где стоит мутное зеркало. И я увидела ее.
Даниэль внезапно ударил по тормозам и прижался к обочине. Томку подбросило вперед, и она больно стукнулась локтем о дверь.
– Ай! Ты чего?!
Но парень не отреагировал на возмущение пассажирки. Его интересовало совершенно другое.
– Что ты видела? – почти шепотом просил он.
В который раз за этот день у Тамары по спине прошелся холодок страха. Бывали моменты, когда добродушный Даниэль Карлайл превращался на несколько минут в другого человека. И этот «другой» девушке совсем не нравился.
– Что ты видела? – словно Тома была глухой, повторил Дани и, отстегнув ремень, склонился над ней.
– Да ничего особенного, – попыталась взять себя в руки она и беззаботно прощебетала, – Так глупости. Чего только не привидеться. Начиталась ужастиков вчера вечером.
Но молодого человека, похоже, такой ответ не устроил. Он продолжал пристально смотреть ей в глаза. Девушка почувствовала его прохладные ладони на своих запястьях. Нежное поглаживание. Похоже, Даниэль понял, что пугает ее.
– Тамара. Испугалась девочка. Что тебя так напугало?
Ей хотелось сказать «ты», но слово застряло в горле. А молодой человек продолжал поглаживать запястья осторожными круговыми движениями.
– Мне показалось, что она это я. Я пыталась рассмотреть свое отражение в мутном зеркале, как внезапно оно стало чистым. И вместо себя я увидела, там женщину. На ней была моя одежда, моя шапочка и даже лицо было очень похоже на мое. Но это была не я, – Томка запнулась, стараясь подобрать слова, – У нее были золотые волосы и взгляд такой страшный, что… Я попятилась и упала на постель. А она будто вышла из зеркала и хотела подойти, но услышала твои шаги и … исчезла. Понимаешь? Вышла из зеркала и исчезла.
Даниэль некоторое время молчал. Томка повернула голову в его сторону. Его нежные пальцы очертили линию подбородка, пробежались по шее и хриплый рык вырвался из груди молодого человека. В глаза она не смотрела. Боялась на чисто интуитивном уровне. Зажала дрожащие ладони между коленями и произнесла:
– Отвези меня домой.
Томка ожидала, что Даниэль воспротивиться и станет уговаривать ее. Но он всего лишь отодвинулся, пристегнулся и напряженно бросил:
– Да. Так будет лучше.
У Томки от обиды дрогнули губы, и предательские слезы были готовы вот-вот покатиться из глаз. И она отвернулась, прислонилась лбом к окну, смежала веки. Вдох. Выдох. Еще и еще. Во так-то лучше. Никаких эмоций. Никаких слез.
Когда автомобиль подъехал к дому Гринов, Томка взяла себя в руки, и, улыбнувшись, тепло поблагодарила за прекрасный вечер. Даниэль равнодушно пожал плечами. Не попытался поцеловать.
– Прощай, – прохладно сказала девушка, закинула рюкзак на плечи и поплелась к парадному входу.
Одна радость – мистер Грин не станет читать мораль сегодня вечером. За спиной Тамара отчетливо слышала, что машина еще не отъехала. Она обернулась уже перед тем, как захлопнуть за собой дверь и заметила, что Даниэль вышел и, облокотившись о дверь авто, смотрит ей вслед и нервно курит сигарету. Заострять внимание на этом Томка не стала, громко хлопнула дверью и облегченно выдохнула. Десять шагов от машины до двери показались целой вечностью.
«Я устала» – подумала девушка, – «Мне просто нужно хорошенько выспаться и на свежую голову я во всем разберусь»
Той же ночью Даниэль Карлайл рассматривал совершенно пьяными глазами звездное небо. Он небрежно развалился в плетеном кресле, которое собственноручно вытащил из дома. Кресло было изодранное, заляпанное штукатуркой. Но ему было глубоко на это наплевать. На улице было очень холодно. Весна еще не вступила в свои законные права и по ночам случались заморозки. Несмотря на это, молодой человек был в одной рубашке, с рукавами, закатанными до локтя. И не было в этом ничего удивительного. Холода он уже не чувствовал очень много лет.
Напивался он методично и целенаправленно. Пытаясь забыться. Отрешиться от той пустоты, что съедала его день ото дня, из года в год. Заглушить тот ненасытный голод, что сжигает все внутренности, затуманивает разум сильнее любого алкоголя.
Внезапное движение за спиной. Даниэль, не меняя позы, наклона головы и выражения лица, говорит:
– Явился.
Из-за кустов появился серебристый тигр. Он не спеша пересек террасу и разлегся напротив молодого человека.
– Пришел проверить?
Кивок мохнатой головы, вывел Даниэля из себя. Стакан с бренди полетел в тигра. Тот ловко увернулся и злобно уставился на парня.
– Я держу слово, – прошипел Карлайл.
Снова удовлетворенный кивок.
– Оставь меня. Возвращайся в свою берлогу.
Тигр не спешил уходить. Он снова разлегся на каменных плитах. Его карие глаза сверкали и светились в темноте, как и у всех кошек. Карлайл поежился под этим испытывающим и строгим взглядом. Впрочем, как и всегда. Прошло несколько долгих
