её. – Можешь вычесть из моего гонорара.
От удивления Эрин раскрыла рот. Хорошо, что в темноте сейчас не видно её лица. Он что, только что согласился с ней? Так бывает?
Но развивать эту тему Эрин не стала на всякий случай. Они миновали последние редкие деревья, вновь оказавшись на открытом пространстве. Свежескошенное поле уходило далеко за горизонт, где упиралось в чёрное, безумно звёздное небо. Ни городов, ни деревень поблизости не было, но отчётливый речной аромат долетал уже сюда. Впервые Эрин смогла сориентироваться самостоятельно – они были на пути в Ревелати, крупный портовый город. И оставалось действительно недалеко.
Дорога ложилась под ноги, ещё гудевшие после двух дней в седле. Но пройтись пешком было даже приятно. Под этим небом Эрин впервые ощутила себя свободной.
Впервые не думала о том, что оставила дома, и о цели, к которой стремится. А просто позволила себе дышать и наслаждаться.
Рид шагал рядом и наконец-то казался не угрюмым конвоиром, а гарантом её свободы. Безопасности? Один вопрос всё же крутился на языке.
– А если бы крестьяне напали? Если бы мы встретились с ними сейчас?
– Я бы выполнял свою работу. – Тон на этот раз она не смогла разобрать, но что-то в его ответе смутило Эрин.
– А Договор?
– Возможно, тебе пришлось бы дальше ехать одной, – он сказал это так легко, почти безучастно, будто речь шла не о его смерти. – Я всегда исполняю контракт, за который берусь.
– Считаешь, я доехала бы одна?
– Я бы смог сделать так, чтобы ты добралась до Нордлина в безопасности. Даже без меня.
Она уже открыла рот, чтобы спросить «как», но Рид перебил, отрезав все дальнейшие вопросы.
– Сейчас это неважно. Через четыре дня на рассвете ты будешь в столице.
Повисшая тишина после его слов была тяжёлой. Вариант, в котором Эрин оставалась на дороге одна, отзывался страхом и болью. Только что обретённая свобода больше не заставляла кровь бежать быстрее, а сердце биться радостней. Рид умел опускать с небес на землю.
– Я не хочу, чтобы ты умирал из-за меня, – тихо сказала Эрин.
– Я не настолько держусь за эту жизнь, чтобы ты страдала по мне, – наёмник усмехнулся. – Но мне приятна твоя забота, графиня.
Больше они не говорили. Городские стены показались на горизонте одновременно с первыми лучами. К этому моменту Эрин настолько вымоталась, что даже думать ни о чём не хотелось. Единственной мечтой стала постель, всё равно какая, лишь бы с крышей над головой.
Она больше не замечала ничего вокруг, сосредоточившись на том, чтобы просто переставлять ноги. Как-то они минули ворота, быть может, Рид снова усыпил стражников. Когда утоптанная дорога сменилась каменной кладкой улицы, Эрин не подняла головы. Они шли ещё какое‑то время, потом перед носом скрипнула дверь. Почему-то пахнуло кислой капустой и рыбой, а пол стал деревянным.
Рид о чём-то договаривался, но она не слушала. Глаза нещадно слипались, предчувствуя скорый отдых. А потом она оказалась одна в крохотной комнате. В камине тлели угли, стол был чем-то завален, зато кровать застелена. Даже не сняв плаща, Эрин просто рухнула вниз, из последних сил натянув на себя одеяло.
Последней мелькнула глупая мысль о том, что вот сейчас её благовоспитанную мать бы точно хватил сердечный приступ от этой картины. А потом Эрин провалилась в сон.
–Сколько трупов тебе ещё понадобится, чтобы удостовериться в бесполезности твоих попыток найти среди нас понимание? Кто будет следующим, Газарт? Другие преемники или замахнёшься на Ковен в полном составе? Но я бы многое дал, чтобы посмотреть, как ты попробуешь справиться с Альбертом.
– Я не безумец, как тебе кажется. Убийства не приносят мне удовольствия. Это лишь вынужденная мера, когда не остаётся другого выхода, – Газарт не сводил спокойного взгляда с бывшего архимагистра Вельна.
Они расслабленно восседали в креслах напротив ярко пылающего камина и пили вино. На этот раз никаких истерик и лжи, прямой разговор вёлся в дружеском тоне. Ещё после прошлого раза Газарт смирился с тем, что не найдёт союзников среди третьего круга магического совета – отставных членов Ковена. Закоренелое сознание стариков не позволяло им мыслить широко, они были привязаны к собственному миру и всем его обитателям сильнее, чем требовалось. Однако он не смог отказать себе в ложной надежде, шансе, что хоть один из них окажется благоразумным.
Он не корил себя за это: порой хорошая беседа на вес золота. Все фигуры уже заняли положенные места, тонкие нити протянулись далеко за грани воображения людей этого мира. Его план осуществится, даже если на арене он будет одинок. Но он продолжал пытаться, попутно убирая с доски всех ферзей, чтобы без препятствий довести собственную пешку.
Впервые за эти месяцы Газарт выехал из Нордлина. Магистр Вельн, устав от городской жизни, убрался не так далеко от столицы. В подвалах огромного замка герцога Жерцкого, дальнего родственника королевской династии, нашлось место для лаборатории бывшего архимагистра. Очень удачно для планов Газарта – замок был одной из ключевых точек, там стоило посадить союзника. И если не Вельн, то желающие найдутся.
– Разумеется, я не стану долго скрывать от Ковена свои планы, это бессмысленно.
– Но ты же скрываешь от них свою истинную мощь. – Магистр Вельн потянулся, пододвинул кресло поближе к камину, укутал ноги в полы рабочей мантии и вновь приложился к бокалу.
– Повторюсь, я не безумец, – улыбнулся Газарт.
– Даже если закрыть глаза на всю безрассудность твоего плана, – задумчиво протянул Вельн, – как ты собираешься совладать с наследницей Дорс Веленов? Сколько бы ни было у тебя последователей, она просто взбалмошный ребёнок. А что случится потом, я даже представить опасаюсь.
– Оставь эти нюансы мне. Судьба сама отправит её в мои руки, монетка уже в воздухе.
– Но какой стороной она упадёт на землю? Газарт, ты сильно рискуешь.
– Поэтому ты не со мной, как и все до тебя, – он произнёс это так обыденно, будто обсуждал вчерашний завтрак. – Но я искренне благодарен тебе за идею с тем маленьким пограничным городом. Напомни, Тернии?
– Да, Тернии. Не стану говорить, что был рад помочь. Впрочем, есть свои плюсы в том, что я уже не застану в живых исполнение твоего плана.
– Я дал тебе выбор. – Газарт с улыбкой развёл руками и махом осушил свой бокал. Бутылка прекрасного выдержанного вина с тонкими нотками рябины подошла к концу.
– Столичные вести доходят до нас с задержкой. Я только неделю назад узнал о двух смертях. Чахотка и сердечный
