Поттер был зол, что ему не сказали об этом раньше, но больше всего он ненавидел проклятую дверь, которая мешала найти ему ответы на свои вопросы. Горгулья зарычал в отчаянии и Гарри бессознательно вторил ему громким рычанием. Забыв о магии, Гарри начал бить в дверь кулаками, чтобы хоть как-то выпустить из себя то разочарование отыгравшись на старом дереве. Удивительно, но после пары сильных ударов, дверь сорвалась с петель и упала в больничное крыло.
Не обращая внимания на странно шокированных людей в комнате, Гарри побежал вперед и рухнул на колени перед двумя кроватями. Тонкс и Джинни были заморожены с одинаковым выражением ужаса на лице. Гарри почувствовал, как гнев отпустил его, стоило лишь увидеть окаменелых друзей. Также быстро как гнев исчез, новая эмоция заимело место быть.
Ярость.
Впервые когда-либо, Гарри и горгулья думали одинаково. Они убили бы того, кто был ответственен за это. Горгулья кидал Поттеру образ за образом, что они будут делать столкнувшись лицом к лицу и Гарри обнаружил, что согласен с каждой идеей.
— Гарри! — резко позвали его.
Гарри медленно оторвал взгляд от двух окаменевших друзей и посмотрел в глаза МакГонагалл.
— Гарри, тебе нужно взять себя в руки, — МакГонагалл ткнула палочкой ему в переносицу.
Низкое рычание было единственным ответом, в результате чего у профессора трансфигурации расширились от недоверия глаза, прежде чем она вскрикнула:
— Ступефай!
Гарри увернулся от заклинания, но не увидел второго пущенного в него и ударившего в спину.
— Спасибо, Андромеда, — произнесла Минерва.
Драко смерил взглядом тетю со сморщенным носом и направил палочку на Гарри, прошептав:
— Энервейт!
— Что случилось? — медленно Гарри открыл глаза.
— Думаю, что с полной уверенностью могу заявить, мистер Поттер, вы потеряли контроль над магией, — Снегг отвратительно усмехнулся.
— Потерял контроль? — устало переспросил Гарри.
— Скажите мне, Поттер, какой смысл для вас посещать Хогвартс, если вы не можете сохранять контроль?! Вы здесь, чтобы узнать, как стать волшебником, а не истерить, как пятилетний ребенок с неконтролируемой магией! — рявкнул Снегг.
В любой другой момент, Гарри, наверное, также оскорбил бы декана, но увидев, что именно он сделал с больничным крылом, заставило его смолчать.
В лазарете словно взорвались магловские бомбы. Деревянная дверь находилась в добрых десятках метров от своей дверной рамы, стены имели большие черные опаленные следы, несколько шкафов с зельями были взорваны, а их содержимое теперь валялось на полу. В наибольшее замешательство приводило то, что несколько больничных коек до сих пор были в огне. По мере того, как Гарри начал осматривать лазарет, он заметил несколько испуганных рыжих магов и миссис Тонкс с широко раскрытыми глазами стоящую на пять футов позади него.
Прежде чем Гарри успел придумать что сказать на своей выплеск, взревел Рон Уизли:
— Поттер, пошел вон! Никто не желает тебя здесь видеть!
Гарри слишком устал, чтобы спорить с самым тупым Уизли, однако, Драко и Блейз не имели такой проблемы.
— И что, во имя Мерлина, ты здесь делаешь, Уизли? Если Джинни очнулась бы, она точно послала бы тебя ко всем чертям, — заявил Драко.
— Я ее семья! — рявкнул Рон.
— Вряд ли, Уизли. Ты — нет. Учитывая, как ты, твой отец и идиотские братья обращались с ней, как с грязью весь этот год, ты не имеешь права называться ее семьей, — Драко прищурился.
— Как ты смеешь?! — возмутилась миссис Уизли.
— Мистер Малфой, наказание в течение недели! — резко сказала МакГонагалл.
— Правда глаза колет, Уизли?! После того, что Джинни пришлось пережить от тебя и твоих братьев, не смей даже заикаться, что ты ее семья, — не менее горячо продолжил Драко.
— О чем ты говоришь? — потребовала миссис Уизли.
— Почему бы вам не спросить своих идиотов-сыновей. Они вполне могут красочно описать, как обращались с Джинни весь этот год. Они даже не отдали ей рождественский подарок, — мрачно сказал Блейз.
— Это еще не самое жестокое, Блейз. Хуже, чем заявление Рона о том, что Джинни теперь не его сестра еще в начале года вряд ли что-то может быть, — подхватил Драко.
Миссис Уизли явно была шокирована словами Блейза и Драко. Она повернулась, чтобы посмотреть на своих сыновей, но еще больше ее удивило выражение вины, отразившейся на их лицах.
— Мальчики! Это правда?
— Какое имеет значение? Это все Поттер, это он нападал на студентов! — обвинил Гарри Рон.
— Ты чертов придурок, Уизли. Я бы никогда не напал на Тонкс и Джинни, — Гарри не отводил взгляда от окаменевших друзей.
— Ты, наверное, напал на них, чтобы запутать следы. Но со мной это не сработает! — лицо Рона побагровело.
Драко уже не мог слушать явный бред от Рона и прокричал:
— Ступефай!
Заклинание пролетело почти рядом с головой Уизли и врезалось в мощный магический щит. Проклятье сломалось и рикошетом отлетело от защиты, поджигая другую больничную койку.
Гарри стало интересно, кто именно блокировал заклинание, поэтому он обернулся и увидел Альбуса Дамблдора, спокойно заходящего в разрушенное Больничное крыло. Дамблдор небрежно взмахнул палочкой, убирая вспыхнувший огонь и в том числе подпалины на стенах.
— Вы! — угрожающе зарычал Гарри.
Когда Дамблдор взглянул на Поттера, то все искринки в его глазах исчезли.
— Я.
— Это ваша вина! Если бы не вы, на Тонкс и Джинни никогда бы не напали! — жестко произнес Гарри.
Внешне лицо Дамблдора оставалось спокойным, но обвинение Гарри легло тяжким бременем на его разум. Директор школы хотел было ответить, но другой голос опередил его.
— Не могу не согласиться с тобой, Гарри, — сказал Люциус Малфой, появляясь в Больничном крыле.
— Люциус? Чем обязаны вашим визитом? — вежливо спросил Дамблдор, ему явно не нравился такой поворот событий.
— Я здесь, чтобы сообщить вам решение Попечительского Совета. Он счел нужным сместить вас с поста директора Хогвартса. Профессор МакГонагалл займет ваше место до конца года, а профессор Флитвик выступит как заместитель директора, — властно произнес Люциус.
— Что? Вы не можете убрать Дамблдора из школы! Число нападений только увеличится! — воскликнула Андромеда, и Уизли кивнули в свое согласие.
— Решение уже принято, — безразлично пожал плечами Люциус.
— Прекрасно. Я передам управление школы Минерве сегодня вечером, — мягко произнес Дамблдор.
— Люциус, это какая-то ошибка, — сказала Андромеда.
— Нет, ошибка — это то, что он остался директором после того, как мой сын был избит! — рявкнул Люциус.
— Так вот в чем дело, Малфой! — обвинительно произнес мистер Уизли.
Люциус хмыкнул на
