проводят и проследят, чтобы никто не причинил тебе вред.
– Дайте мне минуту, – сказала Анкита.
Мукеш махнул рукой в сторону двери, и все попятились к выходу. Он покинул хижину последним.
Девушка закрыла лицо руками.
– Такую судьбу ты выбрала для меня, Великая Кали?!
Показалось или кто-то засмеялся? Я спросила Николая, слышал ли он три отрывистых смешка. Он ответил, что не слышал. Странно…
В дом вошли женщины с кувшинами, полотенцами и большой плетёной корзиной. Они помогли Анките снять обгоревшую и порванную одежду, облили её водой из кувшинов и завернули в новое алое сари с золотой вышивкой, заплели несколько кос, уложив их в пучок на затылке. Одна из женщин нарисовала на середине лба Анкиты красную точку, а руки расписала хной. На шею девушке надели золотое ожерелье, на предплечье браслет, а в уши вставили серьги. Всё это делалось аккуратными отточенными движениями, не касаясь кожи Анкиты.
В таком облачении новоиспечённая танцовщица отправилась в деревню.
Я предложила снова ускорить время – самую малость, – чтобы ничего не пропустить и успеть увидеть как можно больше.
Анкиту поселили в двухэтажном деревянном доме с черепичной крышей. Наверное, он остался ещё со времён английских колонистов. На первом этаже располагалась просторная гостиная. Мукеш объяснил, что здесь Нэртаки будет принимать гостей и танцевать. А на втором этаже оказались две спальни и ванная комната.
В первый же вечер к ней пришли местные власти. Танец Анкиты был медленным и спокойным, плавным и текучим, как морская вода. Не знаю, видели это собравшиеся люди или нет, но перед началом танца в макушку девушки проник луч белого света. Как в первый раз, когда в неё вселилась богиня Кали. Я спросила Николая, видел ли он белый свет, но клиент только покачал головой из стороны в сторону. Галлюцинации?
Индусы покидали гостиную с улыбками, переговариваясь и оживлённо жестикулируя. Анкита, еле переставляя ноги, поднялась в спальню и упала на кровать.
Так началась её карьера. Как и обещала богиня, в дом танцовщицы потянулись разные люди со всех уголков Индии. Она танцевала для каждого, будь то крупный торговец, оставлявший шкатулку драгоценностей, или бедный крестьянин, который мог принести в подношение Нэртаки только горсть риса. Скоро выяснилось, что Анкита способна выдержать один танец в два дня, поэтому у дома с красной черепичной крышей всегда кто-то ждал своей очереди.
Каждый новый танец не был похож на предыдущий, но все их объединяло то, что двигалась девушка с закрытыми глазами. Говорило только её тело, взгляд – никогда.
Я подумала о том, чтобы ещё быстрее раскрутить стрелки часов, когда к танцовщице пришёл юноша. Анкита, как всегда, молча поклонилась гостю, закрыла глаза и приготовилась танцевать. Пучок белого света возник из ниоткуда и устремился к её макушке. Похоже, этот луч никто, кроме меня, не видел.
Юноша смотрел на Анкиту, как зачарованный, по-моему, даже не моргнул ни разу. Закончив танец, она поклонилась и развернулась. Тогда он вскочил на ноги и бросился к девушке.
– Прошу, подожди, мне надо с тобой поговорить, – он протянул руку, будто желая коснуться предплечья танцовщицы, но она резко отстранилась. – Пожалуйста, – он медленно опустил руку.
– Хорошо, только мне нужно лечь, – чуть слышно проговорила Анкита. – Поднимись в спальню.
Она развернулась и пошла наверх, двумя руками держась за перила. Добралась до второго этажа, опустилась на кровать и закрыла глаза.
– Теперь говори.
– Тяжело тебе даётся общение с богами, – сказал юноша.
Анкита ничего не ответила. Тогда он опустился на колени рядом с кроватью и снова заговорил.
– Меня зовут Нилам, великая Нэртаки, и я полюбил тебя больше жизни. Прошу, позволь провести остаток дней у твоих ног.
Анкита открыла глаза – сиренево-фиолетовые, слишком хорошо знакомые глаза цвета грозовых туч. Посмотрела на меня и криво улыбнулась.
Видение длилось всего секунду, но я успела поймать связь с камнями, чтобы закрыть портал. А когда снова посмотрела на девушку, увидела только тёплый взгляд шоколадных глаз, устремлённый на Нилама.
– Зачем тебе это? – с удивлением спросила она. – Я никогда не смогу ответить взаимностью. Не смогу даже прикоснуться к тебе.
– Неважно. Я хочу видеть тебя каждый день до конца жизни. Этого достаточно.
– Но ты ещё так молод! – Анкита вздохнула и снова закрыла глаза. – Успеешь найти ту, которая даст любовь в ответ.
– Нет, моё сердце принадлежит только тебе, – продолжал упорствовать Нилам.
– Хорошо, воля твоя, – похоже, у неё просто не было сил спорить. – Можешь оставаться в доме.
Так у танцовщицы появился постоянный поклонник.
Он следовал за ней тенью. Изо дня в день. Анкита не проявляла к Ниламу ни нежности, ни раздражения.
Я быстро прокрутила почти год жизни девушки. Наступил день её рождения. Анкита сказала Мукешу, что сегодня не будет ни для кого танцевать. Он только поклонился в ответ. За год она ни разу не выходила из дома, а сегодня надела фиолетовое полупрозрачное сари, распустила волосы, уложив их крупными локонами, спустилась в гостиную, где ждал Нилам, заперла дом и под руку с юношей вышла на улицу.
Они добрались до берега озера, сели в украшенную цветами лодку и отчалили. Оба не промолвили ни слова за время прогулки. На вопросительный взгляд Нилама девушка махнула рукой, в какую сторону плыть.
Так они оказались в хижине у подножия гор.
– Почему мы здесь? – спросил юноша.
– Здесь всё началось, – Анкита закрыла глаза и опустилась на потрёпанную соломенную кровать. – Здесь мой отец впервые любил мою мать. Здесь была зачата я, хоть и родилась далеко отсюда. Дом хранит память о них…
– Что произошло? – он неуверенно протянул руку вперёд.
– Бандиты убили родителей, армия погубила братьев, – Нилам сжал руки в кулаки. – Но я сполна отомстила за них. Цена была велика, но я безупречно выполняла условия сделки… – девушка открыла глаза и посмотрела сквозь Нилама. – Кали, ты слышишь?! Я устала! Я хочу жить, а не служить сосудом для послания богов!
Нилам сжал её ладони обеими руками. Анкита вздрогнула, но не отстранилась.
– И какова цена обета? – прошептал он.
– Никто из смертных не может прикоснуться ко мне…
– Иначе?
– Смерть.
Нилам попытался отдёрнуть руки, но девушка вцепилась в его ладони.
– Нет! Я полюбила тебя. За твою любовь, за твою преданность, за твоё понимание… И я готова отдать жизнь за первую и последнюю ночь с любимым…
– Нет! – он закричал и вскочил на ноги. – Не позволю богам забрать твою душу! Пусть всё останется как есть. А я буду ещё больше любить тебя…
– Нилам, моя бездна, мой чёрный сапфир… если бы ты знал, как я
