зарябило в глазах.
Получив личное разрешение от Лизоньки, я дошел до шкафа и начал медленно идти вдоль него.
— Вот! Вот эта дрянь! — не своим голосом заорал обрадованный Моня.
— Точно? Не перепутал?
— Нет! Там на банке чёрточка такая была, я специально признак искал, чтобы потом найти. Так-то названия такие я не запомню, а банку со сколом — запросто.
Я взглянул на указанную банку и похолодел, спина враз покрылась холодным потом. На этикетке было написано «Гидразиний сернокислый», и рядом позначка — яд.
Я плохо помнил, что это за вещество, но знал, что все гидразины очень токсичны. Представляю, если бы я насыпал его вместо безобидной углекислой магнезии в смесь, чем бы всё это для покупателя закончилось бы.
Меня прошиб холодный пот.
Хорошо, что я в туалет шел. Там умылся холодной водой и долго не мог продышаться.
— Это плохо? — спросил Моня, который крутился около меня.
— Очень плохо, — вздохнул я, — спасибо, что сказал. А теперь я схожу к банкам на склад, а ты следи, чтобы меня не заметили. Ели заметят — срочно напомни им о примусе.
— О! Это я умею! — потирая руки, радостно осклабился Моня.
Я смотался на склад, к счастью, не попадаясь никому на глаза. Зачерпнул там магнезии в первую попавшуюся банку, право она была чистой. И ломанулся обратно (банку я спрятал в карман).
Лизонька при моём появлении поджала губки и не удержалась от замечания:
— Долго ходите, Капустин.
— Живот прихватило, — сказал я и Лизонька брезгливо поморщилась.
Но я уже подошел к своему месту и резво принялся мастерить средство от угрей.
Когда все пузырьки были выстроены на столе, а последняя партия ещё не была упакована, в лабораторию быстрым шагом вошел Форбрихер и громко спросил:
— Кто готовит флобит?
— Капустин, — сказала Лизонька, сверяясь с записью в журнале.
— Геннадий, дайте мне два пузырька, — он торопливо схватил два флакона и вышел в главное помещение аптеки.
За ним торопливо побежал Валентин.
Дверь была открыта и было слышно, как аптекарь говорит какой-то дородной женщине, к которой стеснительно льнула угловатая девочка-подросток:
— Будете использовать утром и вечером. Я здесь приложу инструкцию. Но просто запомните — угри смачиваете обычной водой и присыпаете этим порошком. Обильно.
— Спасибо вам огромное, — разразилась благодарностями дама, — Аринушке нужно до праздника быть в порядке, а тут как назло, эти юношеские прыщики. Такое беспокойство.
— Все мы через это прошли, — по-отечески заворковал Форбрихер. — Будете регулярно использовать наши порошки и через полторы недели всё пройдёт.
— Товарищ Форбрихер! — громко закричал Валентин, — не продавайте людям этот порошок! Капустин туда какого-то яду из шкафа с ядами добавил. Я видел!
— Ч-что? Что здесь происходит? Я не понимаю… — залопотала перепуганная покупательница.
— Простите, это мои практиканты. Очевидно, возникло недоразумение, — разулыбался Форбрихер, — Я сейчас же всё выясню. Посидите пока, попейте чаю!
И крикнул в сторону лаборатории:
— Елизавета! Позовите же кто-нибудь Елизавету!
— Вы что, хотели подсунуть нам отраву? — с растерянностью в голосе спросила покупательница и все её три подбородка от возмущения задрожали.
— Не волнуйтесь! Вы только не волнуйтесь, — продолжал заговаривать ей зубы Форбрихер и опять рявкнул, — да где там Елизавета подевалась?!
— Я здесь! — в аптеку вбежала испуганная Лизонька.
— Угости наших лучших покупательниц китайским чаем, — велел ей Форбрихер и пояснил багровеющей тётке, — у меня есть чудо, что за чай. Мне его из провинции Юньнань знакомые моряки привозят. Даже наш градоначальник такой не пьет. Вы обязательно сейчас же должны попробовать!
— Я не хочу никаких чаёв! — топнула ногой тётка. — Вы мне пытались подсунуть яд! Хотели отравить мою Ариночку! Я этого так не оставлю! Я до самого товарища Кирова дойду!
— Вы не волнуйтесь, — продолжил уговаривать бледнеющий на глазах аптекарь, — я сейчас же всё выясню. Они так шутят. А мы вам сделаем большую скидку. Пятьдесят, нет семьдесят процентов…
— Какая скидка! Вы нас чуть не отравили!
— И скидка эта будет сроком на полгода на все товары нашей аптеки, — на Форбрихера было жалко смотреть, пот лился с него ручьём, хотя в здании было довольно прохладно (окна постоянно открывали проветривать).
Валентин уже понял, что перегнул палку, стоял в уголочке и старался не отсвечивать.
— Давайте пройдём к нам в зал для лучших клиентов, попробуем чай. А ещё у нас есть мармеладки для похудения из шикши, — проворковала Лизонька, пытаясь увлечь разозлённую тётку подальше от скандала.
— Я же сказала! Я! Чай! Пить! Не буду! — чеканя каждое слово прорычала тетка, — Отравить меня хоть так — не выйдет! Я на вас в суд подам! И в профсоюз пожалуюсь! Арина, за мной!
И она устремилась к выходу, бросив упаковку с порошками на прилавке.
— Куда же вы? Постойте! Скажите хоть адрес, мы вам доставим все лучшие средства нашей аптеки прямо на дом!
Хлопнула дверь, и аптека погрузилась в оглушительную тишину.
Форбрихер повернул к нам багровое лицо. Все, даже непричастные, втянули головы в плечи.
— Капустин! — прорычал аптекарь.
Я оставил лопаточку для отбора порошков на столе и подошел к нему (надеюсь он драться не будет).
— Это? Что? Такое?! — на аптекаря сейчас было страшно смотреть.
— Понятия не имею, — пожал плечами я.
— Вы что сюда подсыпали?!
— Как обычно, по рецепту: 25 частей углекислой магнезии в порошке, 25 частей серного цвета и 25 частей кремортартора в порошке. Всё смешать…
— Вы мне тут зубы не заговаривайте! — Форбрихер рявкнул с такой силой, что я испугался, что его удар хватит. — Валентин сказал, что здесь яд! Где Валентин?!
— Я здесь, — льстивым бесом заюлил Валентин.
— Что вы сейчас говорили?
— Капустин во флобит добавил какого-то яду из шкафа с ядами, — глядя честными глазами, сказал Валентин.
— Я сейчас вызову милицию! — прошипел аптекарь.
— А, может, вы сначала сделаете качественный аналитический анализ флобита? — спокойно сказал я. — Ничего я туда не добавлял.
— Ты что, хочешь меня лжецом назвать?! — моментально вскипел Валентин.
— Не только лжецом, но и сволочью! — спокойно парировал я, — ты только что товарищу Форбрихеру всю клиентуру разогнал. Сейчас эта тётка на базаре всем рассказывать начнёт, и сюда никто из местных и не придёт больше.
Лизонька ахнула, Форбрихер побагровел.
— А я утверждаю, что Капустин насыпал туда яду! — нагло глядя прямо на меня довольным взглядом, сказал Валентин. — И тоже настаиваю на проверке порошка. Когда вы убедитесь, что там гидразиний, я милицию сам вызову. За такое тебя отсюда далеко сошлют.
— Вот гнида, — прокомментировал Моня, который молча слушал это все, и всё больше и больше начинал мерцать тёмной зеленью. Так, что я аж испугался.
