себя.
Я хотела крикнуть ему, что все было не так, но у меня снова не получилось.
— Он лгал тебе, девочка Бобби, — сказала Пеннивайз. — Он врал тебе в детстве, а потом врал, когда ты выросла. Ты никогда не услышишь от него и слова правды. Ты никогда больше не услышишь от него ни одного слова. У тебя никого не осталось, девочка Бобби. Только я. Пойдем со мной, полетаем.
Ветер гонял по округе шары перекати-поля, они тоже были черными. Все в этом мире было черным или серым, кроме костюма Пеннивайза и шариков в белой перчатке клоуна. Цвета безнадежности, из которой существовал только один выход — на дне колодца.
— Пойдем со мной, полетаем, — повторил Пеннивайз.
И я шагнула ему навстречу.
***
— Вы кричали во сне, госпожа, — сказала латиноамериканская горничная Пирпонта. Не та, что была в прошлый раз, какая-то другая.
Она меня и разбудила, тряся за плечо.
— Что именно я кричала?
— Не знаю, госпожа. Что-то неразборчивое.
— Наверное, это и не имеет значения.
— Конечно, не имеет, госпожа. Это просто плохие сны.
Брат Тайлер отсутствовал в Городе, занимаясь то ли делами семьи, то ли делами секты, так что, если не считать вереницы слуг с подносами, я позавтракала в полном одиночестве.
Когда я приканчивала вторую чашку кофе — а кофе у богатых восхитительный — мне позвонил Ленни, который интересовался, когда мы сможем продолжить симуляцию наших отношений. Судя по тону и общему настрою, ему самому продолжать не очень-то и хотелось, но начальство настаивало.
Я прикинула, что у меня по времени, и назначила ему свидание в полдень, у главного входа в центральный парк.
— Почему так поздно? — спросил он. — Что ты собираешься делать утром?
— Я хотела заехать в больницу к Реджи, — сказала я. — Сам понимаешь, твое присутствие будет там… немного странно.
— Я бы сказал, неуместно, — согласился он. — Как прошел остаток ночи?
— На удивление спокойно, — сказала я. — Рада, что ты еще жив.
— А уж я-то как, — вздохнул он.
Я положила трубку.
Либо Мигель не купился, либо на этот раз он решил не спешить. А может быть, он и хотел прийти, но охота на Карлайла его спугнула. Как бы там ни было, мое свидание с Кристианом «больным ублюдком» Брауном стало ближе еще на несколько часов.
И чем ближе оно становилось, тем меньше мне нравилась сама идея.
ТАКС толкала меня к мистеру Брауну слишком уж настойчиво. Если предположить, что он на самом деле занесен в тетрадь смерти имени меня, то Мигель придет к нему и без дальнейших моих поползновений. Тогда зачем это им?
Возможно, они на самом деле считают его главным подозреваемым. А возможно, за этим кроется что-то еще, о чем мне не сочли нужным рассказать.
Кристиан, конечно, годился на роль главного подозреваемого. Мотив у него был так себе, если не предположить, что он не просто больной ублюдок, а больной ублюдок с начисто поехавшей крышей, зато у него была возможность. Правда, Мигель не очень походил на холодного и расчетливого профи, скорее, просто довольно талантливый любитель, но чем черт не шутит.
Как они нашли друг друга, если в местной лиге наемников про такого типа ничего не слышали и запросов от Кристиана не поступало? Тут возможны тысячи вариантов, на самом деле. Секретные чаты глубинного интернета вполне могут сойти за объяснение. А может быть, они познакомились в какой-нибудь экзотической стране, и Мигель оставил Кристиану свой номер телефона, на случай, если подвернется интересный контракт.
Вариант установить истину по-прежнему был только один — найти и спросить.
Я допила кофе, поставила чашку на стол, и тут мне позвонил Кларк.
— Как ты?
— Все еще здесь.
— Судя по ночному переполоху, вас можно поздравить, — сказал он. — Удалось поймать рыбку или она в последний момент сорвалась с крючка?
— Удалось, — сказала я. — Только это оказалась не та рыбка.
— В смысле?
— Это был не Мигель, — сказала я. — Это был Карлайл. Кстати, можешь его больше не искать.
— Хорошо, — сказал Кларк. — Не то, чтобы я его усердно искал, но…
— Нет, серьезно, — сказала я. — Этот вопрос закрыт.
— Серьезно, — сказал Кларк. — А он закрыт или закрыт?
Второе слово он произнес со значением.
— Закрыт, — сказала я тем же тоном.
— Принял, — сказал Кларк. Большей эпитафии Карлайл не удостоился.
Даже банального «прах к праху».
— Тебе хоть удалось выспаться? — спросил он.
— На троечку, — сказала я.
— Значит, будете продолжать?
— Похоже, другого выбора нет.
— Жаль, что я не смогу тебя прикрыть.
— Да брось, — сказала я. — Там такое прикрытие, не все главы государств такого удостаиваются. Кажется, я даже краем глаза видела мышмобиль.
— И все же.
— Да брось второй раз, — сказала я. — К тому же, стоит помнить, что Мигель охотится не на меня.
— Это пока, — сказал Кларк. — Ты не думала, что будет, когда он доберется до конца этого списка?
По правде говоря, я думала, и это были очень невеселые мысли. Когда он дойдет до конца этого списка, он может составить себе новый.
Конечно, существовала небольшая вероятность, что после этого он явится за мной, но я бы на такое не поставила. Тут ведь вопрос в целях. Если он просто устранял конкурентов (большая часть которых не перестала таковыми быть только в его голове), то на Кристиане все и должно закончиться. Ну, пока я не познакомлюсь с кем-либо еще.
А вот если он хотел сделать мне больно, то моими бывшими он вряд ли ограничится. Я уже подумывала о том, чтобы от щедрот ТАКС оплатить родителям бессрочный отпуск в Европе, но сомневалась, что папа Джон на такое согласится. Я уже представила, как изумленно взлетают на лоб его брови, и как он крутит пальцем у виска. «Ты что, дочь?» — спросит он. «А на кого же я бизнес оставлю?».
Хотя мама ухватилась бы за такую возможность обеими руками…
— Будем думать об этом, когда оно произойдет, — сказала я. — За ночь были новые смерти?
— Нет, насколько мне известно, — сказала Кларк. — Но я могу своевременно отследить только тех, кто живет в Городе или окрестностях.
— Понимаю, — сказала я. — Ты сам-то сегодня спал?
— С возрастом я понял, что эта привычка не так уж необходима, — сказал Кларк.
— Загонишь себя в могилу раньше времени, Джон.
— Не выросло еще то дерево, из которого сделают мой гроб, — сказал Кларк. — Давай напьемся, когда все это закончится.
— Отличная мысль, — сказала я.
— Будь осторожна, Боб.
— И ты тоже береги себя, Джон.
Закончив с завтраком, кофе и разговорами, я не стана подниматься в свои
