вот его платежеспособность не могла не радовать. Соседи, которым она часто оказывала медицинскую помощь, в лучшем случае могли постирать ее белье.
По закону Лисара не имела права лечить других людей, а уж тем более брать за это деньги. Но внешний вид нового пациента подсказывал, что он последний, кто отправится в милицию с доносом.
Подойдя к двери, постучала, прежде чем войти. Если он и спал, то просыпался мгновенно.
— Войдите.
Толкнув дверь, Лисара прошла в комнату и, не глядя на мужчину, бросила плащ и шляпку на кресло.
Вчера Моро помогла ему смыть кровь и глину, хотя в светлых, цвета спелой пшеницы волосах еще остались небольшие кусочки, которые крошились и оставляли следы на подушке.
— Доброе утро, — она села на стул у кровати, поставив аптечку на пол. — Как вы себя чувствуете?
— Нормально. Постоянно хочу пить, и двигаться больно.
— Вам пока рано двигаться. Швы могут разойтись, — нейтральным тоном произнесла девушка, избегая взгляда пациента. — Ложитесь, будем смотреть. Ночью рана не кровила?
Осторожно, с болезненной медлительностью пациент спустился с подушек.
— Немного, — напряженно выдохнул он, отталкивая одеяло в сторону.
Похоже, Моро помогла ему освободиться от одежды.
«Неужели было трудно хотя бы трусы оставить», — отчаянно стараясь не краснеть, подумала Лисара. В морге она видела всякое, но живой человек вызывал куда больше смущения.
В первую очередь проверив порез на боку, она невольно поморщилась. Здравствуй, воспаление. Выпрямившись, протянула руку к его лицу и коснулась пылающего лба. Под светлыми пальцами золотистая кожа собралась складками, сделав рваный шрам, уходивший под волосы, еще более неровным. Кожа влажно блестела, дыхание частое, осторожное.
Проклятье.
Золотисто-красные, словно янтарь, глаза, следили за каждым движением. От такого пристального внимания немного не по себе. Сооружая припарку, Лисара заметила предательскую дрожь в руках.
Благоразумнее было бы не связываться с этим человеком.
— Когда Мия сказала, что у нее есть знакомый врач, я ожидал встретить либо отошедшего от дел пропойцу с трясущимися руками, либо зеленого медбрата, не знающего, с какой стороны сердце, — жуткие глаза сощурились, Лисара в ответ рассеянно улыбнулась, сосредоточив взгляд на смешивании порошков. — Чего я не ожидал, так это целого магистра!
— Благодарите Луну за удачу, — отозвалась Лисара. — И за то, что она не забрала вашу душу.
Проведя рукой над раной, она вновь попыталась воздействовать на нее Талантом, но лишь вызвала мурашки на теле пациента.
— Разве Магистрат не следит за полезными магистрами? — не унимался он.
— За полезными, возможно, и следит, — осторожно обрабатывая шов, ответила Лисара. — К счастью для вас, я бесполезна для Магистрата.
— Уверены?
— Я лишь скромный работник лаборатории, — натянуто улыбнулась девушка и, забывшись, подняла глаза.
По спине пробежал холод. Ответный взгляд не был спокойным, благодарным или осторожным, как бывает у тех, кому Лисара оказывала помощь. Было что-то в его глазах, что заставляло отводить взгляд, втягивать голову в плечи, пробуждая желание поскорее убраться отсюда.
Лисара старалась его не разглядывать, не желая привлекать лишнего внимания, но не могла не заметить некоторые странности. Шрамы не самая странная и жуткая вещь в его облике. Те же Зар и Ниоба все детство проходили в синяках и царапинах из-за привычки лезть куда не просят. У пациента обрезаны уши. Несильно. Словно кто-то пытался придать им округлую асовскую форму, но способ выбрал варварский.
— Хм, — уголок тонких губ приподнялся. Дождавшись, когда Лисара закончит менять повязки, он протянул руку, на внутренней стороне предплечья мелькнуло что-то черное. — У нас не было возможности познакомиться. Зэван.
— Лисара Кайт.
Чуть коснувшись пылающих пальцев, она мысленно вытеснила дискомфорт. Магистры не пасуют перед… кем бы он ни был. Магистр не может дать себе слабины. Глядя в янтарные глаза, Лисара позволила себе легкую усмешку.
— Просто Зэван, без фамилии?
— Просто без фамилии, — чуть сжимая пальцы, отозвался он. — Лисара, красивое имя.
— Для вас мисс Кайт, — высвобождая пальцы, она вернулась к порошкам. — Я расписала график приема. Поспите хотя бы до обеда. Дальше гостиной и ванной комнаты не ходить, побольше лежать.
Положив на тумбу записку и лекарства, она закрыла аптечку и поднялась.
— Уже уходите? — с самым невинным видом спросил Зэван. — Быть может, я смогу убедить вас остаться?
Удивленно обернувшись, Лисара попыталась отыскать признаки грозящей пациенту опасности, если оставить его без должного присмотра. Не то чтобы ей хватало для этого опыта, но хватало самоуверенности.
Спустив руку к валяющимся на полу штанам, он достал из кармана несколько банкнот. Вместе с деньгами из кармана вытянулись разные мелочи, хранимые там. Пара гильз, патрон, клочок бумаги, пропитанный чернилами, и край бус из темно-красного дерева.
— Здесь достаточно места для двоих, — похлопал он по краю кровати, совсем не смущаясь своей наготы и непристойного предложения.
Смешок вырвался сам собой.
— Боюсь, вы сейчас не в том состоянии, чтобы предлагать подобное. Я оставлю Моро записку, пусть на обед сварит бульон, вам нужно много энергии, — все еще улыбаясь, добавила: — чтобы бороться с инфекцией.
— Мия что-то сварит? — искренне развеселился он. — Вы моей смерти желаете? Так стоило ли меня шить полночи?
Одно время к Моро ходила помощница по хозяйству, которая в основном занималась уборкой и уходом за нарядами. Женщина закрывала глаза на странных знакомых нанимательницы, пока в один прекрасный день они не рассорились, не сумев договориться об оплате. Порой Моро удавалось договориться с кем-нибудь из местных, но рассеянность и задержки оплаты делают ее не самым желанным работодателем. Сама девушка редко ела дома, для этого слишком много ресторанов понастроено в Кондоме.
— Пришлю обед с курьером, — повесив на руку плащ, произнесла Лисара и, указав на записку, добавила: — Тут все расписано. Вечером к вам зайду.
— Буду ждать.
Днем ей наконец доверили не только делать записи и портить глаза перед микроскопом, но и провести вскрытие. За соседним столом работал ее бывший куратор, а по залу расхаживал заведующий, рядом сидел студент, который делал записи. Нельзя дать слабину, вот только как заставить руки перестать дрожать?
Заведующий то и дело подходил к ее столу, но ничего не говорил. Постоит. Посмотрит.
