закрыла за ним дверь, он осторожно сгрузил молодого ворона на кровать, которой до сих пор не пользовался, предпочитая диван. Глядя на парнишку, Меченая вздохнула и решительно спросила:
- Тряпки или салфетки есть? Хоть кровь с лица отереть, чтобы бабулю не испугать.
- Травницы крови не боятся, - с недоумением сказал он. – Ты просто скажи ей о раненом, а уж она сама во всём разберётся.
- Тогда я приведу бабулю, - с некоторым сомнением сказала Меченая, - а заодно и салфетки принесу.
- Ты уверена, что бабушка не спит? – уточнил он.
- Нет, она провожала меня. Ждёт, - снова вздохнула Меченая. И убежала.
Данияр успел вымыть руки от гнилой крови упыря и снять с молодого ворона рваньё, оставшееся от рубахи, когда дверь квартиры снова распахнулась – и он расслышал торопливый шепоток. Затем в комнате появились обе женщины. Причём бабуля Меченой шла с пустыми руками, зато девушка, шедшая за ней, несла огромную корзину со всем необходимым.
При виде Данияра бабуля остановилась, всмотрелась в лицо.
- Не ворон ли? – поколебавшись, спросила она.
- Ворон, - хмуро ответил он. И кивнул на парнишку: - Тоже.
- Табурет, - решительно сказала бабуля и, оглядевшись, сама придвинула к кровати ближайший стул. – Руся, ещё один – куда корзину ставить.
Пока бабуля колдовала над раненым, пока Меченая бегала по её поручениям то в ванную комнату – намочить тряпки, то в кухню – подогреть воды, постоянно спрашиваясь у Данияра, ворон отошёл к окну и насупился. До него только что дошло, что теперь он и в самом деле старший в городе. Что на его совести жизнь не только этого парнишки, но и остальных двоих воронов, которых он ещё не нашёл. И снова во весь рост встала проблема: что в первую очередь? Поиски упырей – или последних воронов?
Однажды оглянулся. Что-то в единственной комнате изменилось – по настроению. Бабуля продолжала колдовать над молодым вороном. Меченая же стояла посреди помещения и как-то озадаченно осматривалась. Он на минуту отвлёкся от дум о деле и попытался увидеть своё жилище её глазами. Небось, у неё самой отдельная комната: он знал, что с той стороны лестничной площадки, где живёт её бабуля, квартиры двухкомнатные. И, наверное, все эти комнаты ухоженные – как же, две женщины живут… А у него… Он нехотя усмехнулся. Холостяцкой берлогой тоже не назовёшь. Ни одной купленной вещи – всё старьё от предыдущих хозяев осталось. И выглядит комната заброшенной, хотя драил он её частенько. Что – что, а вороны всегда отличались стремлением к чистоте.
Улучив момент, когда девушка снова была послана отмывать тряпки от крови, бабуля вполголоса сказала:
- Ты, ворон, внучку мою обереги. Не бери уж с собой на такие случаи. Она неопытна – мало ли что с ней случится.
- Она посредник – уберегу, - ответил он, немного раздражённый: сама же должна понимать, что внучка её – настоящая драгоценность.
- Кто этого парня так? – ещё более понизив голос, спросила бабуля.
- Упырь. – Сомневаться, как отвечать, Данияр не стал.
Женщина видела страшные рваные раны – могла предполагать. Но лучше сразу поставить её перед фактом, что дело тяжёлое.
Руки её дрогнули только чуть-чуть.
Через полчаса отмытый и перевязанный парнишка крепко дрых, в бессознательном состоянии напоенный отваром из снотворных трав. Только тогда бабуля Меченой, отослав девчонку за новыми салфетками, велела ворону показать и свои травмы. Данияр поморщился, но вытерпел процедуру чистки и обеззараживания всех порезов.
Затем ворон передал травнице ключи от своей квартиры и объяснил:
- Неизвестно, когда вернусь. А вы, наверное, можете приглядеть за ним?
Бабуля Меченой только головой покачала да сама спросила:
- Что ж – отдыхать-то сам не будешь?
- Я с тобой! – возмутилась Меченая и тут же испуганно взглянула на бабулю.
Та пожала плечами и вздохнула:
- А что я могу сделать? Будь осторожна, Русенька. Держись ворона и слушайся его. И, прежде чем уходить в ночь, забеги-ка снова домой.
Удивлённо посмотрев на Данияра, Меченая расслабилась, когда он кивнул.
Девушка помогла бабуле собрать корзину, а потом понесла её впереди старшей женщины… Пока Меченой не было, ворон скептически посмотрел на свой жилет, отданный пострадавшему. А затем Данияр повернулся к старому шкафу. Жилет – вещь великая, потому как в джинсе много карманов, а значит, много чего по ним можно спрятать и разложить. Больше жилетов нет. А ночь длинная. Придётся удовольствоваться ветровкой. Потом пополнил запас наличных. Взял запасные ключи от квартиры.
И замер, когда сообразил, какую оплошность допустил – там, на приподъездной площадке, пока допрашивал упыря! Надо было сфоткать его! Личину его жуткую заснять, пока он с лица почти живым был! Ворон досадливо застонал, хотя здравый смысл робко протаскивал свою версию происшествия: нет, не было случая зафоткать тварь! Слишком та брыкалась и дёргалась – для удобного случая!
Перепсиховав хорошенько, обозлившись на себя, а потом успокоившись и снова начиная детально продумывать то, что случилось, Данияр прояснел: у него есть Меченая! Посредница! Можно съездить туда снова и опросить нечисть! Может, повезёт – и тамошний Зеркальник успел «заснять» упыря, а тогда Меченая переймёт образ – и на руках Данияра будет почти фотография, которую можно будет использовать в поисках.
«Их трое» – эхом. Странно. Если и поднимали упырей, то всегда находился кто-то один, а не целая компания…
