и солдатам даже было разрешено посещать Ригу. Правда солдаты должны были вести себя хорошо и не устраивать беспорядки в городе. Не дай бог что и солдаты будут отстранены от участия в учениях и будут заниматься какой-нибудь неприятной работёнкой дабы совсем уж испортить им жизнь.
Генерал-майор, прекрасно зная нрав своих солдат, приказал офицерам сопровождать своих бойцов в городе. А так как мои ребята уже покутили во Владикавказе я ожидал, что они не захотят хотя бы в первый день куда-то идти. Но нет, попросились в город. Просто почти все гусары отправились в Ригу, а им не хотелось быть вдали от веселья. Я согласился и мы отправились в город.
С ходу отправиться пить пиво или искать себе приключения на задницу я рекрутам не позволил. Пришлось напомнить, что мы должны соблюдать правила, ну и просто показать себя с лучшей стороны. Так что развлекались более культурно: сходили в кинотеатр, потом они словно малые дети покатались на аттракционы в местном городском парке. Кое-кто попробовал познакомиться с девушками и весело провести остаток дня, но тут пришлось обломать им малину — отпускать бойцов не хотелось, а стоять над ними со свечкой тоже не дело.
Под вечер я так и быть позволил им чуть-чуть покутить в одном из баров. Причём пошли не в дешёвый кабак, а во вполне приличное заведение. И обнаружилось, что не только мы решили попить пива в этом заведении: тут были и бойцы пехотного полка. Мы обменялись взглядами полными презрениями друг к другу, после чего рекруты устроились в противоположном от пехтуры конце помещения. Расселись, заказали пиво, ну и начали общаться друг с другом.
— Как думаете, господин старший лейтенант, что будет на этих учениях? — Поинтересовался у меня сержант Рогожкин.
— Давай пока от нас этого не требуется обойдёмся без «господ», хорошо? Просто обращайся по званию.
— Я… Хорошо, старший лейтенант. Так чего вы ожидаете от этих учений?
— Неожиданностей! Ладно-ладно, не хмурься, но это и в самом деле так. Проводятся учения поближе к западным границам, выбрали лучшие рода войск среди тех, что всегда на острие атаки. Ни ВВС, ни танкистов, даже мотопехоту не пригласили. Я уже молчу, что сами полки выбрали из тех, что считаются лучшими среди своих. Так что и задачи во время этих учений будут самые разнообразные и с массой загвоздок.
— В первую очередь нам будут выдавать испытания, которые будут пытаться ликвидировать наше преимущество в магии, — сказал Михаил. — В это у нас абсолютное, я бы сказал подавляющее преимущество способное помочь нам победить почти в каждой из ожидаемых тактических игр. Вполне возможно, что командование решит не надеяться на жеребьёвку, а сразу будет ставить нас в невыгодные условия.
— А разве это нечестно? — Спросил Кирилл.
— У нас в полку несколько сотен магов, причём некоторые из числа аристократии. Ещё есть трое молодых Абсолютов и наш командир, которого считают сильнейшим Архимагом способного сражаться с представителями царствующих родов.
— Мда, признаю — был не прав. Посмотришь на ситуацию под таким углом и кажется, что это мы поступаем не слишком честно.
Я старался помалкивать и лишь слушать. Михаил всё обладал неплохими аналитическими способностями. Наследником ему не стать, но уверен, что он займёт своё место возле трона и одному из будущих Императоров придётся прислушиваться к его советам и мнению. Да и я сам буду стараться держаться поближе к нему. Это будет полезно.
— Да вы только баб трахать и умеете! — Услышал я чей-то голос на повышенных тонах.
Обернувшись на голос, я увидел, что часть моих ребята практически сцепились с пехтурой. Пока между ними началась лишь словесная перепалка, но градус беседы явно повышался с каждой секундой.
А я ведь своим ребятам дал указание, чтобы держались от них подальше и ни в коем случае не провоцировали пехоту. Своих ребята я узнал неплохо и меня они слушались. Так что провокация явно пошла со стороны пехтуры. Это не кончится ничем хорошим.
— Всё лучше, чем как вы — долбите друг друга в задницы! — Ответил один из моих бойцов.
— Кто бы говорил! Вон какие прилизанные ходите. Явно же вы все пидорки!
Тут у рекрутов явно кончилось терпение. Они повскакивали со своих мест и сейчас должна была начаться массовая драка. Пришлось мне вмешаться, чтобы не допустить самого хренового развития событий.
— Гусары стоять! — Скомандовал я.
Как ни странно, но бойцы меня послушались и замерли. Всё же приказы старшего по званию выполняют даже гусары.
— Господин старший лейтенант…
— Если у кого-то дёрнется хотя бы ягодичная мышца — сгною на гауптвахте! — Оборвал я одного из гусаров.
А я спокойно встал из-за столика и подошёл к пехтуре. Я упёрся руками об их столик и наклонился к ним. Пехтура старалась сохранить хладнокровие, но чувствовалось, что они напряглись. Мало того, что за своих вступился офицер, так они ещё могли узнать меня. Хотя бы разок моя репутация поможет мне.
— Вижу пехота только и может, что словами громки бросаться и оскорблять коллег по защите родины, — усмехнулся я. — Специально провоцируете гусаров, чтобы они лишились возможности участвовать в учениях. Подлости вам не занимать, признаю. А вот храбрости, чтобы попытаться одолеть нас по правилам во время учений у вас нет.
— Вы покушаетесь на нашу честь! — С вызовом сказал один из солдат.
— Ой, да было бы на что покушаться! Бесчестные и трусливые ублюдки, которые с ходу начали избавляться от сильного соперника. В боевых условиях к вам и претензий не было, но сейчас? Сейчас я могу лишь сказать, что вы тупое дерьмо.
Ох, как же они все покраснели от злости! Им очень хотелось что-то ответить, оскорбить меня. Но это в свою очередь уже бы развязало руки мне. Тогда вся эта попытка спровоцировать моих ребят обернулась бы против них самих. Так что они молчали.
— А знаете, что самое смешное? — Продолжил я потешаться над ними. — Не останови я бойцов и случились драка — вас бы тоже отстранили от учений. Ваше командование само выбрало тех, кого не жалко и послало спровоцировать гусар зная об этом! Так что вы не просто тупое дерьмо. Вы самое вонючее тупое дерьмо. Пойдёмте, гусары. Тут так всё провоняло, что находиться тут уже невозможно.
И под взгляды полные ненависти мы вышли из бара. Причём остальные посетили были восхищены как я перевёл ситуацию в свою пользу и высказывали своё уважение поднятыми стаканами или оттопыренными большими пальцами.
— Командир, всё равно это неправильно, — сказал мне Рогожкин, когда мы
