class="p1">Ниса вела себя тихо, а потому зажимать рот мне пришлось только себе, ведь… голос мужчины, хоть он и звучал приглушенно, перекрываясь музыкой, я узнала.
Кровать вздрогнула, когда на неё что-то упало. Послышался звук разрываемой ткани, немного протяжный, словно то, что рвали, поддалось не с первого раза. А после мебель над нами ритмично задвигалась, комнату заполнили вздохи и стоны, которые в сочетании с композицией «В пещере горного короля» Эдварда Грига с её узнаваемыми перепадами темпа от медленного и тяжелого к стремительному, подхватывающему и кружащему, превратились в мистическую оду плотскому желанию. И во всем этом было что-то такое очень честное, настоящее, живое, а потому – завораживающее.
Глаза у Нисы выпучились, сделав её похожей на изумленного лемура.
Очень изумленного лемура.
Я и сама с трудом осознавала, где нахожусь: под кроватью в компании пыльной подружки или на балу у Воланда.
– Шире, – шумно выдохнув, потребовал мужчина. – Расставь ноги шире!
Его партнерша вероятно подчинилась, потому что стук и удары тело об тело продолжились по нарастающей.
– Надо попытаться забрать их маски, – приникнув к уху подруги, зашептала я. – Так мы сможем выйти.
– Как? – вопросила подруга.
– Серебро блокирует твою магию банши, – надеясь, что стук, музыка и женские стоны, почти перешедшие в визг, не выдадут наше присутствие. – Но не твою физическую силу.
– И её тоже, – округлила глаза Ниса. – Я чувствую, как слабею. Из меня будто вытягивают жизнь!
– Тогда тем более нельзя больше тянуть, – и я начала выталкивать подругу наружу. – Они сейчас заняты и сосредоточены на другом. Это самый удачный момент! Используй эффект внезапности!
Ниса неодобрительно покачалась головой, но подчинилась.
Уже у самой кромки кровати подруга на мгновение замешкалась, завозившись с чем-то под собой, а после аккуратно выскользнула. Я поползла в другую сторону, намереваясь подстраховать подругу на случай непредвиденного развития событий, но не успела выбраться окончательно, как раздался глухой удар, оборвавший стон на середине и закончившийся падением мужского тела на пол. Громко завизжала женщина, но старалась недолго. Еще один удар, на этот раз влажный, с хрустом и звуком выбивающего сустава, и женщина затихла, повалившись на постель.
Я наконец выползла наружу и увидела Нису, стоящую посредине комнаты и потирающую костяшки пальцев.
– Неудачно ударила, – пожаловалась она, морщась. – Попала по зубам. И, кажется, выбила ей челюсть.
– Давай поторопимся, неизвестно, сколько они в отключке пробудут. Ты снимай маску с девчонки, а я возьму черную.
Я присела возле парня и аккуратно подцепила тонкую резинку, чтобы сдернуть её с мягких, шелковистых белых волос, собранных на затылке в небрежный пучок.
– Ох! – выдохнула пораженно подруга, подходя ко мне с белой маской в руке. – Это же…
– Да! Мой отец, – и я с уважением покосилась на подругу, которая раскрыв рот быстро-быстро моргала. – Надо же, тебе удалось оглушить самого Талласа! Молодец, подружка! Хотя, наверное, серебро подействовало и на него.
– Чем больше шкаф, тем громче падает, – процитировала подруга, решив удариться в народный фольклор.
Ниса протянула вперед руку и продемонстрировала мне стилет, надетый на пальцы левой руки.
– Папин, – пояснила она. – Стащила недавно. Носила с собой по привычке, думала, не пригодится, а вот ты гляди… пригодился.
Я аккуратно повернула голову отца, рассматривая, как сочится кровь из раскроенного черепа, пропитывая белые волосы. Рана была глубокой, тянулась от виска и пересекала лоб, обнажая белую кость.
– Извини, я била со всей силы, боялась, если ударю слабо, то не сработает.
– Не извиняйся, – отмахнулась я, роняя на пол блондинистую голову папули. – Как получилось, так получилось. А теперь раздевайся!
– Впервые слышу такие слова от девушки, – хмыкнула подруга и щёлкнула пластмассовыми застежками на комбинезоне. – И никогда не думала, что услышу их от тебя. Мы ведь даже в бане вместе не были!
– В бане мы были, просто занимались там не тем, чем надо, – пробормотала я, отворачиваясь от подруги и стягивая с себя майку. – Но если у тебя есть другие предложения, то я готова их выслушать.
– Нету, – буркнула подруга за спиной. – Именно поэтому я и раздеваюсь.
– Готова? – через пару минут нервно спросила я, распуская волосы по плечам, пытаясь прикрыть ими хоть что-то.
– Готова, – вздохнула подруга.
Я натянула маску на лицо и пошагала к двери. Уже взявшись за ручку, услышала торопливое от подруги:
– Погоди!
Я покорно остановилась и ждала, пока Ниса возилась с чем-то возле кровати.
– Что ты делаешь? – всё же не выдержала я, упорно не глядя на подругу.
– Запихиваю твоего отца в кроватку, – отдуваясь, с трудом выговорила Ниса. – Он у тебя очень тяжелый. Но выглядит шикарно! Я, кстати, только сейчас заметила, как они с Князем похожи. Ты поэтому на него запала? У тебя что, Эдипов комплекс на женский манер?
Замечание про Яна я проигнорировала и язвительно полюбопытствовала:
– Тебе настолько запал в душу мой папаша, что ты решила проявить о нем заботу?
– Да я бы с удовольствием о нем позаботилась, – с подтекстом хихикнула невыносимая банши. – Вот только в этом случае ты станешь моей дочерью, а мне такой подарок судьбы ни к чему. Ты у нас ребенок бунтующий, из подросткового возраста так и не выбравшийся. А оно мне надо, подростка воспитывать? Оно мне не надо!
– Тогда зачем?
– А что бы шум сразу не подняли, увидев голого мужика на полу в подозрительной позе! – пояснила Ниса. – А так, парочка вроде порезвилась, устала и уснула в постели. Выглядит естественно и лишних вопросов не вызывает.
– Ладно, – согласно кивнула я, поправляя маску на лице. – Всё? Идем?
И мы вышагнули из комнаты, погружаясь в атмосферу местного эротического шабаша.
Стараясь не выделяться и вести себя также, как и все, мы с невозмутимым видом направились через зал. Мимо выступающих уже полностью обнаженными танцовщиц. Огибая разносящих напитки официанток, платья-сетки на которых уже были порваны самым красноречивым образом. И аккуратно ускользая от протягивающихся в нашу сторону мужских рук.
По мере нашего продвижения этих рук становилось всё больше и больше. Из-за черных масок на нас смотрели мужские глаза, в которых горело откровенное желание. И в этом желании не было ничего нежного или романтического, одна только неприкрытая животная похоть.
Они, мужчины, скользили по нам голодными взглядами, пожирая и провожая глазами, после чего я еще долго чувствовала на себе их внимание, будто ступила в костер и шла сквозь огонь по раскаленным добела углям. В какой-то момент стало почти невыносимо, потому что огонь не убивал, а наоборот – порождал нечто новое внутри меня. И это пугало. Уже подходя к двери я почти
