отправляя дочек на свидание. Закончил стандартном в таких случаях пожеланием лютой смерти от его рук, если вдруг что-то пойдет не так.
Смех — смехом, а рисковать Искрой мне не хотелось. Я понимал, что как только она восстановится, она в разы усилит команду. Но, блин, а вдруг реально что-то не так пойдет? Наивно обещать, что она не пострадает, когда сам можешь в любой момент концы отдать.
В какой-то момент я сам загрузился, еще и Ларс с Харми включили заботливых бабушку и дедушку: «а вдруг простудится», «а вдруг перегреется» и тому подобное. Собирался порадовать премьер-министра и отказать Искре в приеме в ЧОП, но меня смутил Борис. Своей уверенностью, что со мной ей будет лучше.
«Рассвет» практически перестал существовать. Жалкие крохи отряда сейчас ныкались где-то в районе порта, чтобы потом пойти искать поддержки в Петербурге. А господин Кантемиров сейчас был на втором месте среди самых разыскиваемых людей в этой стране. После меня. И можно сказать, после императора, но того искали совсем другие люди, оказавшиеся в явном меньшинстве.
По версии премьер-министра, «хороших» было больше, но они были слишком разобщены. И Батя тому пример — Монастырские. Как отряд они представляли из себя реальную силу (и таких по стране полно). Но дела дальше их земель их не интересовали — себя бы защитить, а что там за забором — не наша проблема.
И ведь в глубине души понимают, что Грешники их по одному раздавят. Но либо русский авось — мимо пройдут, силы по дороге растеряют, само рассосется или кто другой врагов раскидает. Либо здоровое, в принципе, желание защитить именно себя и свой ближний круг. И третий вариант — просто нет лидера, который бы всех объединил. Рассказал бы, что авось не прокатит, а лучшая защита — это нападение.
Вот поэтому и был нужен император.
В общем, было решено, что Искра едет со мной. Но в случае чего сразу же сваливает в безопасное место — к двоюродной тетке во Францию. Все это друг другу пообещали, и никто в это не поверил, как мне кажется.
Я оставил Искру прощаться с родней и получать новые инструкции, а сам пошел с Гаврилой принимать моторку. Плюс Батя разрешил выделить мне матпомощь в дорогу, и «гному» не терпелось похвастать, что он приготовил.
— Слушай, времени, конечно, мало было, — как бы извиняясь проговорил «гном». — Но кум постарался. Броньки добавили чутка, соответственно, мосты укрепили, резину другую поставили, по бездорожью лучше пойдет. Ну и так по мелочи. Балахоны и медицину не трогали, а остальное, как ты и просил, выкинули. Ну, то есть кум себе забрал. Там металл хороший, приспособить подо что нужное. Ты же не против?
— Нет, — я покачал головой и замер, разглядывая фургон.
Что там поменяли внутри я, конечно, же не понял. Оценивал только снаружи. На лобовом и боковых стеклах появились стальные решетки, работающие по типу жалюзи. Спереди заменили бампер — теперь можно таранить не только лесные шлагбаумы, но и полноценные заводские ворота. Плюс добавили лебедку, без моторчика, но с удобной откидной рукояткой.
В крыше (чуть сбоку, чтобы высовываться, стоя на лавке) прорезали откидной люк и еще несколько поменьше (на манер бойниц) по бокам и сзади. Причем со стороны рекламной надписи будто специально подгадали так, чтобы не портить картинку, а удобно встроиться между букв. Еще и не сразу, поймешь, что окошко открыто. Задний бампер тоже заменили, добавив толстое кольцо по типу фаркопа.
— Красота! — я попробовал задвижки на бойницах, — Неплохо вы так успели.
— Не трогай пока, краска еще не везде высохла, — довольно улыбнулся «гном». — Эх, было бы больше времени. А так-то почти все готовое поставили, а дырок напилить дело нехитрое.
— Куму передай огромное спасибо, ну и Бате. А что по снаряжению? — дареному коню, конечно, в зубы не смотрят, но как учил Захар, предлагают — бери.
— Еды закинули, крупа, консервы мясные — все наше, местное. За качество ручаюсь! — Гаврила залез в кузов и распахнул шкаф. — Посуды немного, походный вариант, так сказать. Котелок да сковорода. Одеяла тут еще, пара жилетов меховых, по ночам холодно еще. Бак заправлен и вон еще бочонок с запасом. Так, ну и самое главное.
Гаврила достал из-за пазухи небольшой кожаный чехол, легко поместившийся на его здоровой ладони. Открыл, демонстрируя шесть черных коротких патронов. Вынул один и, взяв его двумя пальцами, поднял вверх, как бы показывая его на свет.
— Мы называем их Слезы Ангелов, — Гаврила произнес это с придыханием и, вообще, держал патрон так, будто это алмаз граненый. — Батя сам их делает, сам намаливает. Убивает любого известного Ордену деймоса. Разрывает в хлам и отправляет обратно в ад, где им и место. Я тебя для обреза взял, до десяти метров от них нет защиты. Но лучше не трать попусту, сбереги, как последний шанс.
— Спасибо, — не сказал, а скорее промямлил, завороженно глядя на патрон.
Чернота, которая с самого начала казалась плотной, расступилась. Внутри даже без перехода в спектр ауры, началось движение. Я начал проваливаться в эту черноту, в которой будто сверхновая звезда распускалась. Туда будто запихнули северное сияние, прокрутили, сжали и, наконец, отпустили. Фиолетовый, зеленый, красный, синий — все цвета радуги в миниатюрном ядерном огне.
Гаврила потряс рукой и запихнул патрон в чехол, обрывая наваждение.
— Капсюль обычный, все как обычно. Ронять можно, разбирать не советую — сгоришь. — Гаврила бросил мне в руки чехол. — Состав не скажу, это наш Монастырский секрет. Удачи тебе, мнемоник. Береги девку.
Последнюю фразу он уже сказал шепотом, проходя мимо меня и подмигивая. Одним глазом мне, а вторым Искре, которая появилась в гараже с небольшой сумкой.
— Готова?
— А ты?
— Ну, — я улыбнулся. — У роуд-муви обычно хорошая концовка.
— Ничего не поняла, но за руль ты, — Искра закинула сумку в кузов, а сама пошла к кабине. — Мне еще покой показан.
— Поехали! Следующая остановка — Владимир. Ну, а потом уже к черту на кулички!
