в кладовую,– банки с медом и вареньем, все подписаны, соленья и маринады тоже в банках, а еще связки сушеных грибов и связка чеснока. В ящиках на полу картошка, лук, мешки с сахаром, мукой и крупами и все подписано. В конце кладовки еще висел пучок сушеной соленой рыбы, Васька понюхала, пахло правильно и вкусно, но откуда – то запахло, еще более, ароматней, и Васька увидела небольшую кастрюлю, в которой она, открыв ее, увидела залитые салом домашние колбасы. Васька не удержалась, подцепила колбаску и побежала наверх, от таких запахов она тут точно слюной захлебнется. Супчик с домашней колбаской это что то, Васька ополоснула тарелку и вышла во двор, вчера слишком много всего свалилось, и она даже не заметила что над дверью дома большой козырек до конца стены переходящий в террасу. Вернее под козырьком поставили две стены из деревянной решетки и густо обсадили виноградов, а внутри получилось закрытое небольшое пространство с небольшим столиком и двумя деревянными креслами.
– Надо будет сюда подушки бросить под попу для мягкости,– решила Васька и здесь отдыхать. Двор окружал небольшой садик, яблони, груши, вишни, сливы.
– Все буду собирать, и складывать в свою кладовую,– решила Васька,– никогда таким не занималась, а теперь надо.
Границы участка плотно засажены деревьями и кустами, к соседу просто так не заглянешь, и что у нее делается, не разглядишь, как они тут все ловко придумали и устроили, подумала она. В доме ничего не было лишнего, а тяжелая мебель была удобной и созданной именно для этого странного, но такого интересного дома. Васька привыкла все время быть занятой, работа отнимала все ее время, даже дома в Березовке, она с трудом выкраивала время на бытовые хлопоты, а что она будет делать сейчас, она растерялась. Ясно же что если она себе не найдет занятие, то несмотря на чудесный дом, скоро взвоет от тоски. Но отдохнуть и освоиться ей дали только день. Буквально со следующего утра после завтрака у Васьки начались занятия с Агриппой, она даже посмеялась про себя что колдовству, оказывается, тоже нужно учиться и это оказалось и сложным и трудным. У Васьки ведь была только искорка, которую Агриппа обещала раздуть в хороший огонек. Питирим тоже не обделил ее вниманием, и тоже стал не только заниматься с Васькой, но приносить ей много книг, которые не только нужно прочитать, но и законспектировать. Васька и не представляла, что есть книги по магической медицине.
Питирим сказал, как отрезал,– пока твой талант не определиться, будем давать тебе общие знания.
Васька все пыталась вызвать в доме домового, ей немного было все – таки одиноко, но решила было, что его здесь нет, и уже думала завести нового, как она делала в Березовке, но решила спросить сначала Питирима, а то мало ли по какой причине здесь не оказалось Домового.
Но Питирим, когда она поинтересовалась, есть ли здесь домовой, предупредил,– есть, но дай ему привыкнуть, после Франца здесь никто не жил, а он привык здесь один жить, немного одичал, вот присмотрится к тебе и сам выйдет.
Через пару дней Питирим привел в дом Валерия знахаря с Алексеевки, Васька вспомнила все рассказы по него и покраснела. Она даже не ожидала, что Валерий тоже имеет отношение к Чудной деревушке.
Видя смущение Васьки, Валерий выпроводил Питирима и сказал,– Хотел поблагодарить за сестру, жаль, вы тогда, от меня сбежали, меня бояться не нужно, я врач даже с настоящим дипломом. – Теперь буду осматривать вас постоянно и вам нужно следовать всем моим советам, другого врача не будет.
Васька еще больше смутилась, привлекательный парень, что и говорить, тем более она знала, как он занят.
– Мне не совсем удобно,– произнесла она,– вы ведь стольких пациентов принимаете, и ко мне сюда одной ходить.
– Если будешь меня кормить, то переживу, – засмеялся Валерий,– на готовку точно времени нет, а бываю я здесь часто, а неудобно тоже ерунда, ты одна из нас и уже дороже мне всех пациентов. – Тем более сильных магов рожать сложней, так что мы с тобой должны подготовиться хорошо.
– А почему сложней,– Ваське было любопытно и немного страшно.
Валерий не стал лукавить,– у тебя ребенок уже с даром я чувствую даже сейчас, ему также будет в родах больно, и он будет сердиться, а контролировать себя он еще не может. – Не переживай, есть опыт, и мы с Агриппой справимся.
Васька пригласила Валерия за стол, тот обрадованно согласился,– Только пришел к тебе и сразу же напросился,– засмеялся он,– но я постоянно голодный, тем более, сейчас. – Я ведь еще в лесу травы собираю и в Алексеевку бегаю постоянно, все время на ногах.
– А как Ирина поживает, – спросила Васька,– она придет сюда в гости.
– Ирина хорошо живет,– снова улыбнулся Валерий, – и про тебя часто вспоминает, но видеться вы пока не будете. – Ирина, как бы правильно сказать с сильным даром, но темным, мы с ней получились как батарейка с минусом и плюсом,– попытался объяснить Валерий. – Она для тебя сейчас опасна, плохо контролирует свой дар, хоть и учиться, ты ее вовремя ко мне привела, еще немного и она бы стала убивать, не специально конечно, но с ней обычным людям сложно общаться, им плохо становиться. – А уж если она разозлиться, да ты и сама знаешь, как она на тетку рассердилась и чуть не убила ее. – Ирке очень повезло тогда, что ты смогла помочь и настоять, что бы она приехала ко мне. – Она учиться, и делает успехи, у нее все будет хорошо, а теперь я займусь тобой, и не красней воспринимай меня спокойно.
– А ты уже принимал роды,– Васька, почему то насторожилась, уж слишком Валерий ей улыбался.
– Нет, но я уже записался на специализацию, и буду ездить регулярно в Тамбов, занятия уже начались, к твоим родам я буду асом, а иначе меня Питирим убьет, – снова засмеялся Валерий.
Васька во все глаза рассматривала его и поражалась, вроде лицо приятное простое, а так и тянет обнять его и прижаться к нему, – неудивительно, что девушки на нем буквально вешаются. И тут же одернула себя, не о том думаешь.
Буквально через неделю Васька поняла, что ей скучать тут не придется, если Питирим был занят, то приходил молодой симпатичный парень Лешка, тот, что их вез сюда, Лешка ветер, так все звали его. Лешка и правда всегда был в хорошем настроении и весело балагурил, заставляя Ваську до слез смеяться над его
