как! — перед тем, как занять место за столиком, Соня потянулась.
— Согласен, — улыбнулся я.
Официант появился через минуту. Принял заказ и, вежливо улыбнувшись, исчез.
— Ещё немного — и я подумаю, что мы никуда не улетали с Мальдив, — довольно кивнула Соня.
— Да, сервис отличный, — согласился я.
— Как погулял-то?
— Ну, так… прошёл пару кварталов, размял ноги. Тут мило.
— Что не так?
Отпираться было бессмысленно.
— Встретил кое-кого… — ответил я.
— И кого же?
— Понятия не имею, — я пожал плечами, — мужик какой-то. Вроде местный. Выглядит старомодно. Сначала втирал про Колманскоп. Потом начал нести какую-то чушь, с нехорошими намёками, ну, там на сердца и всё такое…
— Ты уверен? — Соня обеспокоенно нахмурилась, — может, просто совпало? Мало ли какой бред могут нести городские сумасшедшие.
— Нет, — я помотал головой, — не уверен.
— Вот и ладно, — кивнула Соня, — Эльвире написал уже?
— Нет, — признался я.
— И не стоит пока. А то зашлёт нас обратно на какой-нибудь остров. Нет, там, конечно, клёво — но ещё неделя и у меня поехала бы крыша от одного и того же.
— Согласен, кивнул я.
Где-то послышался отчётливый плеск воды. Я приподнялся и увидел, что за заграждением, прямо на крыше, устроили бассейн с отличным видом на закатный город. Где-то в багаже лежали плавки. Не знаю, почему я взял их с собой — наверно, просто не хотелось оставлять в гостинице или выбрасывать. Но теперь они могу пригодиться.
— Слушай, а поплавать не хочешь? — предложил я.
— В такую холодрыгу? — удивилась Соня, — ещё и после ужина? С ума сошёл?
Я пожал плечами.
Действительно, к вечеру ещё сильнее похолодало. Но вода подогревалась — так что плавать было комфортно. И я нарезал круги по дорожке, пока не почувствовал изнеможение от усталости. Только после этого я вернулся в номер, спать.
Несмотря на комфортный автомобиль, дорога вышла довольно утомительной. Хорошо хоть Павел оказался молчаливым парнем. Соня, кажется, даже задремала, вытянувшись на заднем сиденье. Счастливая. Я вот не привык в дороге спать, поскольку всегда был за рулём в наших путешествиях. Честно говоря, было странно, что кто-то нас везёт. Какое-то вторжение в личное пространство.
А ещё мне не хватало нашего «Патруля». Он бы очень хорошо вписался в здешний пейзаж. Может, стоило попросить Эльвиру доставить его сюда? С другой стороны, если что-то вдруг случится — будет очень обидно бросать машину здесь, на чужбине. Так что, может, оно и к лучшему, что верный «Патруль» дожидается сезона на родине.
Спустя несколько часов мы повернули направо. Зелень вскоре исчезла — начиналась настоящая скалистая пустыня.
Хорошо, что ещё на Мальдивах я купил себе солнцезащитные очки и, конечно же, захватил их с собой. Иначе смотреть на дорогу было бы больно.
Подумав об очках, я вспомнил сердце, которое мы достали на ГЭС. Жаль, что Эльвира забрала его в хранилище. Наверно, надо было настоять на том, чтобы доставить его к нам перед этим заданием. Почти уверен, она бы согласилась. Очень интересно было бы через них посмотреть на вчерашнего случайного знакомца.
Спустя еще пару часов я увидел кое-что на горизонте, в слоях дрожащего от жары воздуха.
— Это что — море? — оказывается, Соня уже проснулась и тоже глядела вперёд, сидя по центру пассажирского сиденья.
— Ага, — кивнул Павел, — тут рукой подать. Если хотите — потом заедем. Там есть портовый городишко Людериц, в десяти километрах. Сразу за ним, севернее, начинается пустыня Намиб. Там красиво.
— Посмотрим, как по времени будет, — сказал я, — а это что? Похоже на взлётную полосу!
Мы спускались со скалистого нагорья, и я заметил что-то справа, подозрительно похожее на аэропорт.
— Так и есть, — кивнул Павел, — когда-то сюда регулярные рейсы были из столицы. Сейчас изредка частники залетают, на свой страх и риск. Но я не рекомендовал пользоваться этой возможностью. Только на крайний случай. Кстати, мы почти приехали.
И действительно — миновав развилку на аэродром, мы свернули налево и через несколько километров оказались в легендарном заброшенном городе Колманскоп.
Когда-то, в первой половине прошлого века, это было довольно оживлённое место: тут работали больницы, почта, даже театр. Приезжали европейские звёзды того времени на гастроли. Благосостояние местечка было основано на алмазах — в здешних песках нашли россыпи этого минерала. Однако, как это часто бывает с моногородами, через несколько десятилетий ресурс, дававший жизнь городу, стал заканчиваться. Народ разъезжался; через несколько лет не осталось никого. Здешний засушливый климат способствовал тому, что заброшка сохранялась в очень хорошем состоянии десятилетиями. И вот, со временем, сюда стали всё чаще и чаще заглядывать туристы в поисках эффектных кадров и особых впечатлений. Говорят, основу этой тенденции положил чуть ли не Майкл Джексон, снявший тут один из своих клипов.
Конечно же, мы были не первыми, кто приехал в тот день. На специально огороженной парковке уже стояло несколько внедорожников и даже автобус. Рядом праздно бродили люди. В самом городе на одной из улиц я разглядел небольшую толпу, собравшуюся возле одного человека. Похоже, гид проводил экскурсию.
— Знаешь, говорят, если из заброшки получается туристический объект — она со временем может перестать был заброшкой. Даже сердце рассосётся, — сказала Соня, пока мы парковались.
После этих слов она, будто спохватившись, посмотрела на водителя. Я в ответ лишь безразлично махнул рукой. Если Эльвира не предупредила нас об ограничениях — то человек доверенный. В конце концов, само существование хантеров не такая уж и тайна.
— Посмотрим, — ответил я, — эту вроде охраняют. Ну, в смысле, чтобы она не перестала быть заброшкой.
— Так понимаю, вы предпочтёте самостоятельный осмотр? — уточнил Павел, когда я открыл дверцу.
— Да, — кивнул я, — да, спасибо.
— Вот и отлично!
Водитель потянулся и, нажав на клавишу, опустил спину своего сиденья.
— Похоже на декорации, — ответила Соня, когда мы вышли на главную улицу заброшенного города.
— Но сердце-то тут есть? Кажется, я понимаю, где линия, — ответил я.
— Есть, — сказала Соня, — дозревшее и перезревшее. Протяни руку — само прыгнет в ладонь… — она грустно вздохнула.
— Не-не, в таких делах Эльвиру лучше слушаться! — сказал я.
— Да никто и не собирается… — напарница
