мне лицом в грудь, пачкая кровью мою белую рубаху. Я же стоя на коленях, придерживал её рукой.
— Ох, — выдохнул я. — Рано тебе такие выкрутасы делать.
— Прости, — хлюпая носом, всё ещё не отрывая лицо от моей груди, произнесла Елена. — Я хотела показать, что я прилежно тренируюсь, что это не бесполезно. Что не надо прекращать мои тренировки.
— Ты чего там себе надумала? — Удивлённо произнёс я.
— Ну ты же стал меньше уделять моим занятиям времени. Постоянно задумчивый и смотришь не на меня, а в пустоту. Я думала, что ты разочаровываешься во мне и вскоре и вовсе прекратишь наши занятия и встречи. — Чуть не рыдая обессиленным голосом, проговаривала она слова.
— Ну и на придумывала ты себе, — скривился я в грустной улыбке. — У меня и в мыслях не было бросать твоё обучение. И ты меня не разочаровываешь, а напротив, радуешь своими успехами. Так что прекрати себе надумывать всякий бред.
— Правда? — Отстранила от моей груди своё лицо Елена, и посмотрела красными от слёз и надрыва родовой силой глазами.
Я же уставился в измазанное кровью и слезами лицо девушки, и улыбнулся.
— Правда. Так что не подвергай себя больше таким рискованным выходкам. Встать можешь?
— Думаю да. — Неуверенно произнесла Елена.
— Ну, давай проверим. — За секунду встал я с колен и поднял за собой девушку, которая покачиваясь, держалась за меня рукой. — Теперь надо привести тебя в порядок, — улыбнулся я Лене. — А то вся в крови и даже бледнее чем обычно. Пошли, умоем тебя. У меня есть полотенце и немного воды. — Повёл я Лену к массивному дубу, придерживая её за локоть, где находились наши вещи.
В Петербург я попал только ближе к вечеру субботы, так как желающих покинуть лицей в последние выходные перед осенними гуляниями, было хоть отбавляй.
Ведь уже наследующей неделе практически все разъедутся на неделю по своим домам, а гульнуть с одноклассниками хотели многие.
От места высадки лицеистов из экипажей, до моего помещения я дошёл за полчаса неспешным шагом.
Свернув в подворотню, я зашагал по узкому проходу, до невзрачной двери, где постучав в неё, через пару секунд вошёл внутрь здания.
Уже, будучи в кабинете, в котором ещё совсем недавно восседал один из главарей, какой-то там банды. Я сел в тёмно-зелёное кресло расположенное рядом со столом, который явно не был куплен предыдущим хозяином данного заведения, так как больно дорого он выгладил как собственно и кресло.
Не прошло и пяти минут, как в кабинет вошла Мила. Сейчас молодая девушка выглядела красиво, в отличие от наших предыдущих встреч.
Пройдя до стола, она сразу стала показывать мне бухгалтерию, давая полный отчёт по всем тратам и прочему, что творилось тут без меня.
К середине доклада явился и Руслан, также желая поучаствовать в отчёте о проделанной работе со списком новых членов нашей организации в руках.
— Князь, — пододвинула исписанный лист в несколько колонок мне Мила, — Следуя вашему указанию, мы провели ремонтные работы в любовных комнатах. Заменили матрасы, починили сломанную мебель. Украсили помещения. Повысив ставку девочек. Организовали как вы и велели лист алкоголя в номера, и дали установку навязывать покупку алкоголя в комнату.
— И как вы и велели мы теперь не пускаем в кабак тех, кто пьяней выше среднего. — Вставил свои пять копеек Руслан.
— Молодцы, — улыбнулся я, откидываясь на спинку кресла. — Можете быть свободны. Только принесите перед этим мне бутылку вина. — Пододвинул я к себе стопку исписанных листов и прибавил пламя в лампе.
— Да князь, — поклонились мне Мила и Руслан. — Сейчас всё будет. — Сделала шаг спиной к двери управляющая этим местом.
Через пару секунд дверь закрылась, а я остался один в кабинете, только хмыкая над прижившейся кличкой которую я применил, когда отжал это место у здешнего бандита.
Тогда я так представился, точнее, заявил, что для всех них я князь, и такие, как они не достойны, знать моего настоящего имени. Вот после этого даже мои подчинённые стали звать меня князем.
Взяв один из листов, я вновь откинулся в кресле, и приступил к его изучению, как со звуком бьющегося стекла и порывистым ветром в кабинет влетели две мужские фигуры, у одной из которых в руке был кривой нож.
Под хруст давящегося под подошвой сапогом стекла, они рванули на меня, вот только я словно пружина выпрыгнул из кресла, перелетая стол, и был уже готов к бою.
Руководствуясь правилом, что лучшая защита это нападение, я словно серая тень метнулся в сторону, понимая, что драться мне предстоит с теми, кто может применять родовую силу.
Отбив выпад ножом прыткого убийцы, с использованием явно техники ускорения тела серого круга, я сходу нанёс ему удар в грудь, откидывая его от себя к окну, после чего восходящим ударом ноги ударил по складывающим печать пальцам второго, и со второго удара ногой с разворота в голову, снёс неприятеля в стену.
Убийцы от такого развития событий даже не успели прийти в себя, а я уже сложил печати, и под вопль ужаса мужчины у стены, его обвила десятком колец, появившаяся рядом с ним серая дымчатая змея.
Увидев это, второй убийца вскочил на ноги и, хотел было выпрыгнуть в окно, но из ближнего угла к окну на него выпрыгнула точно такая же змеюка, и в полёте обвила его практически смертельной хваткой, роняя снова на пол.
Раскрытые пасти змей нависали над головами моих недругов, я же шёл по осколкам стекла, слегка хрустя им, к обездвиженным мужчинам.
— Ну, теперь можно и поговорить, — присел я над одним из убийц. Смотря в его глаза полные страха, пронзительным холодным взглядом. — Кто вас подослал? Да и кто вы в принципе сами такие? Я жду только правду. Вы же понимаете, что от ваших ответов зависит, станете ли вы обедом для этих милейших существ, или нет.
Когда я уже закончил допрос. Который к слову продлился всего минуту от силы, в дверь постучали. А через секунду не дождавшись приглашения, она открылась и на пороге стояла Мила с подносом в руке, на котором расположилась бутылка с вином и одним бокалом, за спиной которой маячил Руслан.
Увидев открывшуюся им картину, Мила выронила поднос из рук, и бутылка как в принципе и
