навигатора с забитыми туда координатами Алатырь-камня, ни даже куска коры с дуба, на котором некогда квартировал Род.
— Славно — прогудел довольно умрун и раскатисто хохотнул — Вельми славно!
Если бы он сейчас ещё и живот погладил, то получилась бы сцена из второсортного фильма ужасов. Но сам факт того, что он доволен, уже неплох. По-хорошему он бы мог сейчас мне предъявить претензию в той связи, что ему пришлось делать мою работу. Я бы, конечно, начал отбрехиваться, у меня и аргументы заготовлены на этот счет, но не хотелось бы сутяжничать с этой сущностью, да ещё и на ее территории.
— Рад, что угодил — с достоинством произнес я — Отдельно замечу, что половина беглецов изловлена, а при том ещё даже весна не кончилась.
— Не половина — качнулся капюшон — Этот четвертый, а сбежало отсюда девятеро.
— Колдуна по отдельной статье числю — ответил ему я — Больно он, стервец, хитер да ушл. Никак к нему не подберешься. Эти просто злодеи, они до сих пор себя за живых считают и за прошлое цепляются, на том и горят. А колдун из другого теста слеплен, его запросто не подцепишь. Сидит где-то как филин в дупле да с помощью вот этих поганцев со следа меня сбивает.
Этот разговор я завел неспроста. Нет у меня уверенности в том, что я хитрюгу Кузьму до осени выцеплю. Город велик, он хитер, поди его сыщи, если он, когда подручные закончатся, где-нибудь в Братеево или Кунцево на съемной квартире осядет, забив ту предварительно продуктами для своей новой шкурки. Или вообще без нее, так даже удобнее. Ясное дело, что я на попе ровно сидеть не стану и сделаю все, что от меня зависит, но гарантий, что результат воспоследует, нет ровным счетом никаких.
А вот этот страхоидол результат в конце октября с меня стребует в любом случае. А то, может, и того быстрее, если осень ранняя наступит. И что тогда? Ему не скажешь: «не нравится, подавай на меня в суд», он сам себе прокурор, адвокат и присяжные. Един в многих лицах.
— Считай, как знаешь, а только будь любезен службу справить — в тон моим мыслям велел умрун — Ты слово дал, ведьмак? Дал. Так держи его. На том твой род испокон стоял, со времен Вещего Князя.
— Так вот, держу — я показал на Камышову, которая в данный момент лежала на земле свернувшись калачиком с засунутым в том большим пальцем правой руки — С доставкой на дом.
— Юлишь маленько, ведьмак, но да ладно — Костяной Царь подошел поближе и крепко хлопнул меня по плечу своей костистой дланью — Вы хоть вроде и наши, а все же людское в вас сильно. Вот Вещий — он был другой. Родился и спервоначалу жил он как все, верно, но после встречи со Святогором другим стал, открыл ему тот нечто такое, чего человечье нутро выдержать не может. И тут либо умирать остается, либо обрести новую суть. Князь ваш выбрал второе.
— Вещий Князь? — переспросил я — Олег?
Господи боже, это сколько же тебе лет???
— Он — подтвердил умрун — Видел я его как-то раз, он мимо нашей деревни проезжал с дружиной, после того как радимичей на дань примучал. Один из его ближников дорогой от ран помер, он его на моем погосте и схоронил. Достойный был муж, ничего не скажу. И вежественный, это да. Что ему до меня? Да ничего. Я против того, кому Святогор свои знания передал, что мышь перед горой. А он с почтением подошел, побеседовал, разрешение на то, чтобы воин его тут лежал, испросил. Мог этого не делать, однако же вот. Благодаря тому разговору, ведьмак, я тебе навстречу при первой нашей встрече и пошел. Вы, нынешние, конечно, тем, старым воям, в подметки не годитесь, но потомки, как-никак. А что мзду запросил — так ведь и птица за так не чирикает.
В который раз поражаюсь тому, насколько прошлое близко к настоящему. События тысячелетней давности запросто влияют на то, что происходит в моей сегодняшней жизни. Проследуй тогда князь Олег мимо маленького погоста, расположенного на окраине деревеньки с потешным названием Москва, не пообщайся он с его Хранителем — и поди знай, чем для меня закончилось бы путешествие на кладбище пару лет назад.
— А что за знания Святогор Олегу передал? — жадно спросил я у умруна — Если не секрет?
— Того не ведаю — филином ухнул тот из-под капюшона — И ведать не желаю. Да и тебе не советую нос совать в те тайны. Родителем Святогора кто был?
— Кто?
— Вий — почти прошипел умрун — Кто же ещё?
Кто? Вий? Тот, которому надо веки поднимать? Нет, понятно, что Николай Васильевич трансформировал в своих текстах изначальный фольклор, но все равно не тянул призванный ведьмой-панночкой мрачный персонаж на сущность, которую даже мой нынешний собеседник лишний раз упоминать не стремится.
— Как-то раз деревенская девка шла домой, да сдуру и с устатку заснула там, где людям ночевать не следует. Но откуда ей было знать, что холм, на котором рос одинокий вяз, вовсе не холм, а курган, насыпанный над телами павших в давней битве воинов, и находится в нем путь, ведущий прямиком в Навь? Воины те не за правое дело стояли, парень, потому души их после смерти прямиком к Вию на службу и отправились. Что дальше случилось, рассказывать?
— В целом все понятно — произнес я — Девка проснулась и поняла, что уже не девка, после родился Святогор, а папаша ему в урочный час явился и многое про мироустройство порассказал.
— Изъясняешься ты похабно, но мыслишь во многом верно. Святогор был великий воин, да и в тайных знаниях с ним никто сравняться не мог. Потому и покою он себе найти не смог, даже наша с тобой Хозяйка его забрать не смогла, больно уж тяжек был груз силы, что он с собой носил, никому кроме него не по плечу. Так что спит великий богатырь под горами вечным сном, и пребудет там вовеки. И хорошо. Есть такие тайны, ведьмак, которым лучше сгинуть навсегда, чем они по свету ходить станут. Тем более что и народишко обмельчал. Вон, гляди. Всего-то навсего в ней душа блудная разместилась ненадолго, а рассудка у этой бабы как не бывало.
Ну да, Дарья, похоже, капитально сбрендила. Надеюсь, хоть не окончательно.
— Ступай — велел мне умрун — И не ленись давай! Остальных
