с радостью, — усаживаясь за стол, покряхтел от удовольствия Афанасий Кузьмич.
Настроение за непринужденной беседой заметно улучшилось. Афанасий Кузьмич рассказал о большой проблеме соседнего дома. У них такие страшные лярвы завелись, что не приведи Господь!
— А кто такие лярвы? — поинтересовалась я.
— А это сущности такие, что цепляются к человеку, который пить начал и никакими заговорами-уговорами они уже не отцепятся.
— А как же тогда?
— А никак. Если у человека сила воли большая и он пить бросит, то тогда и лярва усыхать будет, а вот если он опять прикладываться к бутылке станет, она опять расти начнет и пить его энергию. От нее уже не отделаться, — вздохнул домовой.
— Так это навсегда? — удивилась я.
— Да, пока не помрет хозяин лярвы.
— А потом она куда девается?
— Если в семье никто не пьет и прицепиться не к кому, то тогда и она исчезает, но в многоквартирном доме жертву она себе всегда найдет.
— Какой ужас.
— Да уж. Вот и хожу по квартирам, да выпивох пугаю. Мне таких подарков не надо.
Вечер мы все же закончили на мажорной ноте — посмотрели какой-то ужастик, правда Мирон с Афанасием Кузьмичем критиковали режиссера фильма за то, что он ничего не понимает в привидениях и полтергейсте. Было весело за этим наблюдать, это было даже интереснее, чем содержание фильма.
Проснулась я рано, хоть суд должен был состояться вечером, я начала готовиться с утра. Приняла ванну, долго перебирала свой гардероб в поисках наиболее подходящей одежды. Остановилась на офисном варианте — брючном костюме. Время тянулось как резина, Мирон не отсвечивал, боясь накосячить в чем-нибудь — вдруг я передумаю и не возьму его с собой. Я его успокоила, что раз обещала, значит возьму. В восемь вечера в дверь позвонили — это был Влад. Он стоял с мотоциклетным шлемом под мышкой.
— Ну уж нет, — сказала я ему. — Поедем на моей машине.
— Боишься запачкаться? — улыбаясь спросил он.
— Мотоцикл конечно хороший вид транспорта, но не всегда удобен, — ответила я, беря с полочки ключи от машины.
Мирон запрыгнул в объемную кожаную сумку, и мы вышли из квартиры.
— Ты его с собой берешь? — указал взглядом на сумку Влад.
— А ты против?
— Да мне все-равно, просто помощники обычно остаются дома.
— Я не обычный помощник, — послышалось из сумки.
— Ему интересно, а я не против и давай закончим на этом.
— Хорошо.
Влад сказал адрес, это оказался городской суд. Я подняла вопросительный взгляд на своего спутника.
— Чему ты удивляешься? Да, мы используем здание городского суда, во-первых — это удобно, во-вторых — это нейтральная территория Игоря Борисовича и туда могут прийти без опаски все желающие.
Когда мы вошли в здание суда, я поняла, что мы прибыли далеко не первые. В зал заседаний нас как свидетелей не пустили и попросили пройти в комнату ожидания. В коридоре толпился разношерстный люд, везде были представители ночного мира, я почти никого не знала. В воздухе витало легкое возбуждение, в каждом углу шептались и переговаривались, выдвигая свои версии будущего приговора. Нас с Владом развели по разным комнатам, видимо во избежание нашего сговора и мы стали ждать начала суда. Нам с Мироном пришлось ждать не меньше часа, пока за мной не пришли. В дверях появился высокий светло-русый молодой человек в костюме тройке и вежливо попросил пройти меня в зал суда. Он терпеливо подождал пока я не выйду в коридор, закрыл комнату ожиданий и повел меня за собой. Открыв двери зала суда, он остался снаружи, я вошла в зал. Это было большое помещение с большим количеством посадочных мест, расположенных амфитеатром. На меня смотрели сотни пар любопытных глаз. Прямо передо мной за большим столом сидели судьи во главе с Софьей, они были одеты в черные судейские мантии. Все трое — Софья, Анна Геннадьевна и Игорь Борисович были сосредоточены и серьезны. Немного в стороне сидела девушка секретарь и стенографировала весь процесс.
— Пройдите, пожалуйста, за трибуну, мисс, — обратился ко мне прокурор.
Прокурор был мужчиной невысокого роста, плотного телосложения. Он не мигая гипнотизировал меня маленькими глазками из-под круглых очков. Приблизившись вплотную к трибуне, он начал свой допрос.
— Вас зовут Градова Светлана Сергеевна?
— Да.
— Как давно вы инициированы в Хозяйку снов?
— С мая этого года.
— Вы знакомы с подсудимым? И, если да, то как давно?
— Да. Мы познакомились в доме моих родителей.
— Подсудимый предлагал вам сотрудничество?
— Да, но я отказалась.
— Сколько раз вы встречались с подсудимым?
— Дважды. Второй раз был во время похищения.
— Что хотел от вас подсудимый? Он был один?
— Нет, он был со своим куратором Штефаном Бальсой, так он представился. Они требовали найти книгу прадеда Штефана.
— Вы согласились на их требования?
— Для вида да, но книгу я им отдавать не собиралась.
— Вы нашли книгу?
— Нет.
— Они вам угрожали?
— Лично мне нет, но у них в плену был член Совета, которому они угрожали отрезать каждый день по пальцу, если я не помогу им.
— Что случилось потом?
— Мне и члену Совета помогла освободиться из плена Верховная ведьма. Штефана я больше не видела.
Светлые кустистые брови прокурора поползли вверх. По залу пополз шепот.
— Верховная ведьма? А какой ее интерес в вашем освобождении?
— Однажды я оказала ей услугу, она вернула долг.
— И все?
— Все.
— У меня больше нет вопросов.
— У защиты есть вопросы к свидетелю? — спросила Софья.
Со стороны защиты поднялся щеголеватый ухоженный адвокат с манерами человека нетрадиционной ориентации. На мизинце левой руки сверкал огромный бриллиант. Во всем его облике была видна пресыщенность жизнью.
— У защиты нет вопросов к свидетелю.
— Вы можете остаться в зале суда, — сказала Софья.
Я на негнущихся ногах сошла с трибуны, из зала мне махнул рукой Влад и я поплелась в его сторону. В спину я чувствовала недоверчивый взгляд прокурора. Мирон намертво затаился в сумке и только тогда, когда я села на свое место, он высунул свою мордочку наружу и с любопытством стал разглядывать окружающую обстановку.
— Слово предоставляется обвинению, — объявила судья.
В наступившей тишине прокурор, откашлявшись, начал свою обвинительную речь:
— Уважаемые дамы и господа, уважаемый Совет, проведя расследование и опросив всех свидетелей по делу, сторона обвинения видит в подсудимом жестокого и расчетливого преступника, который ради личной наживы и собственной выгоды готов совершить и совершил тяжкое преступление против нескольких представителей мира Ночи, один из которых погиб, выполняя свой долг. Также погибла невинная жертва, которой оказался младенец — не являющимся представителем мира Ночи. Остальным представителям повезло больше — они остались
