Василеу имел на меня личные виды — нет, мужик просто старался хорошо делать свою работу. Но теперь нужно было как-то выкручиваться.
Впрочем, была у меня одна идея — раз уж вылезла проблема с документами, то быстро и без вмешательства империи вряд ли обойдется. Если проволочек избежать не удалось, значит, я сделаю так, чтобы они стали максимально неудобными для самих дакийцев.
Извините, господа, ничего личного…
— Разумеется, господин Василеу, — улыбнулся я. — Прекрасно понимаю, что вопрос серьезный. Однако, насколько я помню, как аристократ и одаренный, я вправе воспользоваться привилегией связи с дипломатической миссией.
По лицу майора-юстициара пробежала тень.
— Это так, — сухо сказал он.
— В таком случае я прошу вас связаться с представительством империи. Я готов оказать вам любое содействие и поддержку, готов объяснить причины применения Благодати и дать свидетельские показания о нападении на экспресс. Однако считаю правильным предупредить свою родную страну о случившемся и моей роли в этих событиях. Полагаю, это будет справедливо.
— Но долго, Михаил Александрович. В Фокшанах нет представительства дипломатической миссии. Нам придется подавать запрос в Букурешт.
Я театрально вздохнул.
— Что ж, придется подождать. Благо вы сами предложили воспользоваться вашим гостеприимством. Не переживайте, господин Василеу, я не избалован и особого отношения к себе не потребую.
Василеу собрал распечатки в одну стопку и хмуро посмотрел на меня.
— Вы — перебежчик? — тихо, почти беззвучным шепотом спросил он.
Я удивленно моргнул.
— Если вы желаете просить убежища в Дакии в обмен на сотрудничество, то дипмиссия Империи вам не поможет, — продолжил юстициар. — Они сдают своих обратно. Поэтому если вы подделали документы, чтобы проникнуть на территорию Дакии и просить убежища…
Интересно, ох как интересно! Значит, вот как Юсупов мог полулегально проникнуть в Дакию. Предложил сотрудничество в обмен на запрет экстрадиции. Дакия ведь не выдает преступников, прямо как Дон, откуда выдачи нет. Что ж, становилось понятнее.
Я мог бы сейчас театрально возмутиться. Мог бы, наоборот, дать знак, что мне нужно именно это. Но ни то, ни другое не поможет выполнению задачи. Мне нужно попасть в Констанцу и выяснить, что нарыла Ирина. И если придется выбирать между сдачей своим и сдачей дакийцам, я выберу своих.
— Нет, — я слегка качнул головой. — Прошу вас, господин Василеу, свяжитесь с дипмиссией в Букуреште.
Переводя на понятный язык, я заявил: “хрен вам, а не ответы, пока не прибудет представитель моей страны”. Один-один. Играем дальше.
Майор-юстициар вздохнул и поднялся.
— Разумеется, Михаил Александрович. Мы немедленно отправим запрос в Букурешт. А пока, боюсь, вам придется расположиться у нас. Вас сопроводят во временные апартаменты.
Временные апартаменты оказались похожи на одиночную камеру в тюрьме какой-нибудь Швеции или Норвегии. Впрочем, в моем мире примерно такие же параметры имели квартиры-студии где-нибудь в Мурино или Кудрово.
— Прошу, господин, — на кривом русском сказал сопровождавший меня пограничник. — Выход придется закрыть. Запореть.
— Запереть?
— Да, запереть! На ключ. Ради безопасности.
Я вздохнул. Что ж, ожидаемо, что я стал пленником.
— А если мне что-нибудь понадобится? Полотенце, например? Или еда…
Погранец немного растерялся. Судя по его реакции, ситуация для фокшанской ставки была не совсем типичная. Видимо, аристократов они задерживали редко, а для простых контрабандистов или других нелегалов имелись камеры попроще. Тем не менее мужик быстро сориентировался.
— Тут телефон, господин, — он указал на висевший на стене аппарат старого образца. — Наберите “один”, вам ответят. Попросите то, в чем нужда… То, что нужно вам. И вам все принесут.
— Благодарю, — улыбнулся я. — Обещаю, что постараюсь не доставлять вам неудобств.
Погранец смущенно кивнул и вышел. Я услышал щелчок запираемого замка.
Что ж, значит, отсиживаемся. И думаем. Мало притащить сюда представителя дипмиссии — нужно еще и заставить его помочь нам с Денисовым, стараясь не раскрыться. Хотя, чуял я, придется.
Я сделал свет ярче и огляделся. Окон в помещении не было — за прекрасное здесь отвечала репродукция картины, изображавшая карпатский пейзаж. В ванной комнате нашелся рукомойник и рулон бумажных полотенец — я с удовольствием умылся и долго пялился на свою осунувшуюся рожу в зеркало. Да уж, сейчас на аристократа я походил очень отдаленно — лицо в царапинах, костюм превратился в лохмотья, волосы всклокочены, под глазами синяки. Ничего, отосплюсь.
Благо кровать здесь была — одноместная скрипучая койка, продавленная так, что при попытке улечься я провалился вниз. Ну да ладно, и на полу приходилось спать. Я снял то, что еще вчера было скроенным по фигуре пиджаком, положил под голову и вдохнул запах битвы — перед глазами сразу же замелькали воспоминания.
Итак, Миха, давай раскладывать все по полочкам. Кое-что интересное мы, несмотря на полный хаос, все же узнали.
Во-первых, кто-то точил на меня длинный и острый зуб. Штефан и его подружка хотели выслужиться перед этим человеком и, видимо, получить финансирование своей революционной деятельности. Кто мог точить на меня зуб в Дакии? Из известных мне — только Юсупов.
Зато кривая организация захвата в целом объяснялась: НОАРД не знали толком, кто им нужен. Ориентировались лишь по фамилии, оперировали малыми сведениями и закономерно ошиблись. Плохая новость — Юсупов наверняка нас ждал и подготовился. Хорошая новость — используя воспоминания Штефана, можно было попытаться раскрутить этот клубок дальше.
Становилось понятнее, почему именно Дакия стала местом притяжения недовольных имперских аристократов. С появлением Юсупова здесь могла возникнуть организованность, а правительство, видимо, не мешало этой деятельности. Или же в какой-то степени даже было заинтересовано. Впрочем, все это — довольно очевидные выводы. Понять бы, кто и на каких местах отвечал за весь этот балаган.
Не успев додумать последнюю мысль, я вырубился. Усталость навалилась внезапно, словно внутри лопнула струна, и все последствия веселой ночи обрушились на меня единым потоком. Сил сопротивляться не было. Я закрыл глаза и провалился в целебный сон без сновидений.
***
— Михаэл Александерович! — стук в дверь разбудил меня, и я вскочил, непонимающе уставившись на незнакомую обстановку.
Лишь секундой позже, вспомнив, как я оказался в Фокшанах, я унял вскинувнуюся было силу и погасил активировавшуюся было “Берегиню”.
Заворочался ключ в замке. Когда дверь открылась, на пороге стояли двое бойцов в камуфляжной форме.
— Михаэл Александерович, добрый день, — поприветствовал уже знакомый мне погранец и посторонился, пропуская сослуживца с подносом. — Командир велел принести еды.
Я окончательно пришел в себя и потер затекшую шею.
— Пожалуйста, передайте командиру мои благодарности.
Погранец кивнул.
— Новости для вас, ваше благородие. Вчера направили запрос в Букурешт, утром пришел ответ. Сюда уже выехал представитель миссии. Через несколько часов ждем здесь.
А вот это уже было хорошо.
