заезд, созданный с целью дать участникам немного адреналина.
Пострадавшего узнать было не трудно, друг Арии, как и ее саму. Девушка почти сразу бросилась к пострадавшему, но ее удерживали, не позволяя приблизиться к тому, что может травмировать ее до конца жизни. От такого удара погибнет даже оборотень, если он вытянет пять часов с момента получения таких травм, то быстро оклемается, у двуипостатных хорошая регенерация.
Дальше – больше. Стоило пострадавшему попасть в скорую, как она фурией двинулась в нашу сторону. Риду уже было не до смеха в тот момент, он мой друг, но пора ставить вопрос о его стабильности. Сбрендивший оборотень – опасность не только для стаи, но и для всего существования нашего вида. Их вида. До сих пор не могу спокойно воспринимать тот факт, что я вроде как в стае, но при этом не могу обращаться. Бывало такое, что некоторые обращались впервые только к тридцати годам, но только за счет того, что находились в смертельной опасности. Подвергать себя ей, не зная наверняка об успехе, не моя прерогатива, уж слишком любил жизнь во всех ее проявлениях.
Только когда заехал кулаком в живот недоумку он понял, что дошел до черты, начал осознавать, что у поступков бывают последствия. Еще и эта полоумная шла к нам сквозь толпу, будто ледокол. Тело моментально напряглось, ожидая, что сейчас начнется пиздец. И он таки начался. Девушка сильным ударом, слишком сильным для обычной девушки, попадает оборотню в челюсть, Рид это стерпел, понимал, что лучше стерпеть. Но на этом она не остановилась, продолжила попытки нанести серьезный вред крупному, здоровому мужчине, но не успел вмешаться, как худой брюнет прижал ее к себе и попросил прекратить. Назвал именем, которое вот уже которую неделю крутиться в моей голове. Диана. Два образа моментально наложились один на другой. Таким идиотом я не чувствовал себя еще ни разу. Девушки могут менять цвет волос, макияж способен изменить человека до неузнаваемости, а глаза – обычные цветные линзы. Видимо до этого я просто не хотел видеть то, что было под носом. Как я вообще мог предположить, что спокойная, как танк, Диана, это и бесшабашная Ария – одно лицо? Слишком разные, слишком.
Это выбило из колеи, я не знал, как реагировать на открывшуюся правду. А еще не знал, как мы после этого сможем общаться, в ней наверняка затаиться обида за произошедшее с товарищем, или кто он ей там на самом деле, ведь в больницу его отправил мой близкий друг, а я не знаю, как мне погасить то неприятное чувство, что засело внутри.
Одно я знал точно, нужно добиться перевода этого медведя в нашу клинику, обычные врачи могут получить сильный шок, если увидят, как некоторые раны будут затягиваться буквально на глазах. Но сам я это решить не смогу, вид искорёженного металла, следы крови и картина того, как все это произошло, застыла перед глазами, и позволила лишь немного отойти только тогда, когда белый мот с Арией и брюнетом не скрылся на высокой скорости.
Надо было брать себя в руки и звонить брату. А еще набраться сил на то, чтобы открыть неприятные подозрения по поводу человека, который неоднократно вытаскивал меня из дерьма и не позволил спиться до смерти, когда я узнал об аборте и предательстве Ирины. Чувство, что я сейчас этим звонком предам Рида, не пропадало, но так было нужно сделать по разуму, заглушив совесть как можно сильнее.
Утром, когда мне сообщили о пробуждении пострадавшего, без раздумий отправился в клинку, необходимо замять это дело, и попросить Вадима нам самим провести суд над виноватым нашей стаей. А еще я знал, что Диана найдет своего друга, и непременно прорвется к нему в палату. Об этом медики были предупреждены, и им было велено не препятствовать. Вот только как я себя не готовил, все равно вид прижавшейся девушки к этому крупному мужчине вызвал жгучую ревность в крови. Она, словно ядовитая змея, заползла в душу, и начала кусать-кусать-кусать. Какого демона я ощущаю это? Мы не в отношениях, не пара, но при этом именно сейчас понял, что не хочу видеть ее рядом с другими, хочу, чтобы она была только моей, во всех смыслах.
Это откровение шарахнуло по голове настолько неожиданно, что ноги чуть не подкосились. Сейчас я вспомнил, как описывал свои ощущения Кирилл, когда понял, что Аня – его истинная пара. Но чисто физически это нереально, моя вторая сущность так и не проснулась, чтобы выбирать пару! Я видел неловкость Дианы, словно она не хотела, чтобы я видел ее в этот момент, только я увидел, и сейчас внутри бурлило желание забросить ее на плечо и утащить домой, где я бы с особой тщательностью показывал ей, что лучше меня никого нет. С чувством и расстановкой.
Было видно, как Вадим реагирует на Диану, в нем теплилась светлая и безответная любовь. Этот веселый взгляд с налетом тоскливости пронял даже меня, вот только то, что мое, я не отдам, а Диана моя, в этом я теперь уверен.
Забрать ее из больницы не удалось, но пока и нет смысла, сначала нужно решить проблему с Ридом, Вадим все равно пока не сможет сделать с ней то, от чего бы я разнес половину города.
Тренировочный зал был заполнен оборотнями практически до отказа, но при этом оставалась площадка между Кириллом и сопротивляющимся Ридом, которого держали двое рослых мужчин в частичной трансформации. Рыжий оборотень сыпал проклятия на их головы и пытался не то, чтобы освободить руки, но хотя бы укусить.
-Он вообще чужак, этот город предлежит нашей стае, а он даже не волк! – Это что-то нереальное, такая ярость читалась на его лице, словно он действующий инквизитор, поймавший ведьму, и его же соратники не дают ее прикончить.
Голос Кирилла был холоден, словно ветра севера, этими словами Рид копнул себе яму гораздо глубже, чем он мог себе представить. Новых стычек альфы опасаются, и насколько бы сильно вожаки не любили друг друга, устраивать новые девяностые не хочет никто.
-Кто тебе дал право думать, что этот оборотень нежеланный гость на Моей территории? – Власть альфы неоспорима, на нее даже тень бросать нельзя, иначе можно навести гнев не только на себя, но и на всю свою семью. Исключение составляет только вызов, а на это у Рида духу не хватит. – Или ты собрался вызвать меня на поединок? – Рыжий сильно побледнел, от чего
