тут же на калькуляторе свои вычисления. Валентин все выспрашивал, где и как собирал травы Никита, сверялся с картой, что-то шептал под нос, крутя какое ни будь растение в руках, проверяя правильность сбора трав.
— Ты сильно — то не расслабляйся, — тебе просто повезло, что никто не напал, берегись, может специально ждут, что ты расслабишься, или просто не заметили, ты ведь глубоко не заходил в лес еще, — напомнил Валентин охотнику, когда сговорились о цене, и он стал собрался уходить. — Мне понравилось, как ты работаешь, так что будем сотрудничать и дальше. — У тебя талант к сбору, и травы все как на подбор, хорошо, я рад, что мы с тобой договорились. — Отдыхай до следующего сбора, в календарь посматривай старайся не пропускать дат, а я тебе снова все расписал, что мне особенно нужно, держи вот, — протянул Валентин Никите плотно исписанный тетрадный лист памятку.
Махнул на прощанье рукой потащил как муравей добытое Никитой богатство. Хоть Никита и переживал что мало собрал, но блеск в глазах Валентина, а главное сумма, полученная от него подтверждала, что он поработал весьма неплохо. Деньги Валентин скинул в тот же день целиком на карту Никите. Никита от машины периодически подзаряжал телефон, тем более он ни с кем не общался и теперь глядя на пришедшее сообщение из банка радовался, что деньги дают ему чувство уверенности и их у него уже много, особенно если считать, как ему пришлось жестко экономить последние годы, и здесь он даже представить себе не мог именно сейчас на что он их потратит. Первые успехи Никиту не расслабили, он считал, что теперь то только началась его жизнь и нужно успевать. Закрепить, придержать у себя удачу, ведь как давно он с ней не сталкивался, а деньги потом придумает на что потратить.
Никита пару дней занимался домашними делами, собирать дрова это стало его персональным проклятьем, прогулялся к погосту, но подойти к нему пока было невозможно, само кладбище хоть и на холме, а внизу непролазная грязь, пока еще не просохшая. Он только поглядел с тоской в сторону кладбища, идти туда ему ну очень не хотелось, и он решил, что время пока подождать с визитом к Погостнику. А дров Никита притащил много, заметив про себя, что после его освящения ограды, находится там теперь спокойно, но сам Погостник этому вряд ли рад, привык он к свободе и как еще отреагирует на ограничение его прав, непонятно. Поработав пару дней на свою печь, и уложив хорошую поленницу дров, Никита упаковал петушка в мешок, и пошел вечером к Водянику, как и обещал, хотя петушка ему стало жаль, привык к нему, но решил, что теперь персонально для себя заведет и петушков, и кур тоже на яйца. Проглотив слюну от видения сковороды яичницы с салом, Никита завтра же решил заняться ремонтом курятника, который обнаружил во дворе в полуразрушенном состоянии. Пока планировал да размышлял, уже оказался на мостках у реки. Водяника даже звать не пришлось, он уже Никиту ждал, и нервничал, явно переживая что не получит черного петушка.
— Не обманул меня, принес, — встретил он такими словами Никиту и облегченным вздохом.
— Так договорились же с тобой, я, знаешь ли, слово всегда держу, а ты не всем слухам, про меня верь, не все в них, правда, — довольно резко ответил Никита, понимая откуда идет нервозность Водяника.
— Не сердись, уже верю, — водяник расслабился, — меня уже обманывали, и вроде как уважаемые люди, вот и опасаюсь, сам знаешь, петух мелочь, а нам уважение надо, без него мы умираем. — Забыли люди традиции, что им петуха жалко, — снова заныл обиженно водяник, — а я тебе тоже подарок приготовил.
Никита понял, что с Водяником действительно уже никто не общается, и он переживает, что и Никита пропадет, обманет, вон как весь извелся, и подарок ему приготовил, — доброе слово и нечисти приятно.
Водяник достал мешок из-под петушков, которых Никита приносил раньше, — ждал тебя надеялся, вот тебе рыбки крупной наловил. — Ты не серчай, приходи почаще, хоть поболтаем, да может девкам моим еще, когда подарки принесешь, они, то злые что ты про них забыл и выходить не хотят.
Никита засмеялся, — Не забыл я ничего, на днях съезжу за продуктами, да посмотрю и на них подарки, а что правда поболтать не с кем, вроде здесь травники ходят, да и наверняка кто — то из мира ночи здесь живет.
— А, мне то что с тех травников, они ведь не в моей реке свои корешки собирают, хотя и прав, ежели бы они ко мне с вежеством, то я бы мог им кое что, что на берегу растет да скрыто от людей подсказать, но им не надо, а я и не предлагаю сам. — А как-то так получилось, и уже давно, что здесь и нет никого из детей Ночи, даже ведьмы редкость и тех давно не вижу. — Есть пара бабок в селах, но мне с ними и говорить неохота, слабые они и глупые, о чем с ними общаться то.
Водяник и впрямь заскучал без общества, долго они еще сидели на мостках с Никитой болтали. К тому же Никита заинтересовался что же там необычного растет у Водяника на берегу и спросил его об этом, пояснив, что сейчас помогает травникам, подрабатывает.
Водяник не стал набивать цену или что-то выпрашивать для себя, ответив просто, — трава это необычная и растет не каждый год, она годна для сбора только день в году на Илью пророка, вот потом если она выйдет в это лето он Водяник Никите ее покажет и поможет собрать, расскажет, как использовать, и какие настойки с нее готовить.
— Ты через недельку приходи еще, — попросил Водяник, — просто так без подарка, меня дядькой Ерофеем зови, и не забывай, а я тебе еще рыбки наловлю. — Да может посидим тут с тобой у костерка, картошку пожарим в углях, страсть как люблю, а не ел уже давно, и вкуса даже не помню.
Никита только обрадовался такой незатейливой просьбе Водяника, пообещав и костер, и картошку, да и ему самому было интересно с ним поговорить. Даже если селяне и знают про водяного, с ними об этом не поговоришь, не поймут. А вот наоборот с Водяником можно хоть и о чертовщине рассказывать, что про мужиков спросить, ему все интересно и запретных тем нет. Жаль, что он с местным Погостником не дружит. Распрощались они тепло, Никита подняв мешок удивился, тяжел, а дома
