Само тело со стены многоэтажки, конечно, уже сняли, обведя мелом силуэт. Теперь, место преступления действительно выглядело как образец своеобразного стиля сюрреализма. Если бы сюда прибыл какой-нибудь ценитель абстракционизма, он бы поведал мне про многие аспекты и скрытые смыслы, заложенные в меловом силуэте с кровавыми крыльями, из конечностей которого торчали ржавые гвозди. Проволока, заменяющая терновый венец, валялась рядом, ибо никому из полицейских прибивать её к бетонной стене незачем. Странное растение частично цеплялось усиками за неровности на стене дома и частично изображало некое подобие клумбы вокруг места преступления. Моника, вновь напялившая паранджу, подняла одну розу, валяющуюся под ногами. Цветок, несмотря на то что был срезан, сразу же обвил руку в кожаной перчатке девушки, превратив часть шипов в лозы. Глядя на это, я присвистнул:
– Вот это живучесть.
– Лозы этих роз жаждут людской крови, аки ночные хищники. Схожего они происхождения с самыми древними из детей ночи, и частичек семей в них более чем в грязных полукровках, в жилах которых перемешаны самые ужасные пороки наших сердец… – Моника бросила цветок на землю, – но нашей слабости у этих лоз нету, им не страшен свет ближайшей звезды.
– Хочешь сказать, что эти розы вырастил кто-то из Фракции? А конкретно семью назвать можешь?
– В пламени безумия были созданы эти уродства, – судя по звуку, Моника потянула воздух носом, – оставил мой брат здесь свой дух, будто бы играясь со мной. А может, он оставил это послание именно для меня? Но я уже нашла себе птенца, мне не нужен родич мой…
– Значит, это кто-то из Малк. Впрочем, изначально выбор был между Исками и Малками. Хорошо, мы сузили круг до… сколько там представителей вашего семейства?
– Мы исчисляется десятками сотен немертвецов. Наш род гораздо больше, нежели род князя нашего, да и князей всех.
– Всего лишь несколько тысяч потенциальных подозреваемых. Осталось только узнать, кто из ваших сейчас в городе. Может получится откинуть пару нулей.
– Род мной перемещается забытыми тропами среди пустот бренного мира. Никому из ныне живущих и неживущих неведомо, где каждый мой собрат.
– Тогда ищем зацепки. Как много ваших верующих в Бога? Не того, который реальный, а который из христианства.
– Каждый мой собрат, не только родич, видел Его лично и лично посылал к чёрту. Твоя любящая мертвая жена даже свою округлость Ему показала, настолько меня не устраивал тот расклад, – Моника наклонилась ко мне раком, видимо, сняв штаны под паранджой. Осталось только понять, про Бога она или про Автора? Из-за угла в нашу сторону вышли два мужика, с лицами а ля "нужно доебаться".
– Приветствую, грешники. Скажите, верите ли вы в Бога, всесоздателя и покровителя нашего? – сказал один из них, сложив руки в молитвенном жесте, а второй перекрестился рядом. Лучше бы они были из Орифлейм, те хоть что-то интересное продают, а не неплохую фэнтези, разошедшуюся слишком большим тиражом. Как литературу, я довольно высоко оцениваю Библию (почему ее с большой буквы пишут?),хоть и написана она простовато, но как объект поклонения я ее вообще не вижу. Да у произведений Булгакова больше морали, нежели в этой книжке.
– Конечно верим. Ведь прямо сейчас Святой Автор создаёт в этом мире очередное клише, я уверен в этом, – не знаю зачем, но я даже интонацию изменил, чтобы представители очередной псевдохристианской секты, а это именно они, я уверен, смогли понять, что я минимум познал дзен.
– Нет, я говорю про Бога нашего, Иисуса Христа, спасителя нашего, – на этих словах мужика я перевел взгляд на стену, заставив этим жестом посмотреть на стену ещё и проповедника. Его лицо исказилось сначала непониманием, потом негодованием, а после страхом.
– Господа. Я либо Библию как-то не в ту сторону читал, либо Иисус по наследству должность своего бати получил? Но ведь Бог, который безымянный, которого ещё мусульмане Аллахом кличут, по книге ещё не откинулся, в отличие от собственного сынка. И вообще, он там магичил направо и налево, логично, что его посчитают ведьмой. А не сожгли его только из-за дикости того общества. Как никак, со временем человек понял, что сжигать ведьм цивилизованнее. А автор библии уж слишком много акцента на этом сделал, хотя с точки зрения читателя, я его поддержу. Ведь действительно, если бы Новый завет был бы таким же сборником охренительных историй, как и ветхий, Библия бы столько не собрала, – ну как вам? Литературный, мать его, анализ. Больше не просите, все-таки я слишком давно и слишком по диагонали читал эту книгу. И да, я издеваюсь над верующими, а знаете почему? Из-за императора, в этом мире нету статьи за оскорбление чувств верующих, поэтому, отсосите те, кто не живёт в этом мире. Мужички отскочили от меня так, будто бы я их обжёг. С надеждой они посмотрели на Монику в парандже. А Моника… Моника ведь несет систематический бред, ее и я через раз понимаю со своим прокаченным интеллектом.
– Иисус – дитя ночи? Я с ним знакома? Насколько он старый? Его кровь чистая, он же не патриарх?..
– Мужики, валите отсюда. А то мне придется вас отсюда выносить, – скрестив руки на груди, сказал я.
– Ты смеешь угрожать носителю слова Господа нашего? Ты будешь гореть в аду! – начал ругаться второй мужик, молчавший до этого.
– Смотрите, чтобы Автор вас самих не покарал, а то он, сука, злопамятный. Мне вон до сих пор за что-то мстит.
– Убогий, нету никакого Автора! Есть только Господь Бог наш, и он всемогущ!
– Верь в это на здоровье, только мне мозги не компасируй. Если твой бог реален, то пусть он заставит Монику перестать нести бессвязный бред. Моника, попрощайся с джентльменами.
– До встречи в этом бренном мире, и пусть ваши шаги будут провожаться дыханием ваших душ.
– А вот доказательство того, что Автор есть. Он сейчас возьмёт, и уведет вас, – логично, что услышав такую дешёвую провокацию, мужики остались стоять на месте. Автор, не подводи меня! Спустя полсекунды, один из мужиков вскрикнул и схватился за ногу. Проследив за местом, где нога была до этого, я нашел там розу, пустившую усики прямо в туфлю проповедника, а сейчас недовольно размахивая видоизмененными шипами. Мужики с воплем убежали, увидев подобную дикость. Вот и поболтали про богов всяких.
