что собрались котенка убить молотком? – в шутку спросила Тома.
Парень смутился. Перевел взгляд с молотка на котенка и быстро отпустил последнего. Маленький рыжий комочек, почуяв свободу, опрометью бросился в ближайшие кусты. Тамара почувствовала некоторую неловкость и решила представиться первой:
– Тамара, – и протянула руку для пожатия.
Молодой человек недоуменно уставился на протянутую руку. Несколько долгих секунд, и все же ответил рукопожатием.
– Даниэль.
Прикосновение его руки теплое и приятное. Он задержал ее ладонь несколько дольше положенного. Слегка погладил большим пальцем серединку. От этого прикосновения у девушки по спине пробежали мурашки.
– Приятно познакомиться, – Тома осторожно высвободила пальцы и беззаботным тоном продолжила, – А вы здесь работаете?
– Я?! – сначала удивился он, затем повертел в руках молоток, словно не зная, куда его деть, – Да. Можно и так сказать. Руковожу общим процессом.
– Это наверно жутко интересно. Реставрационные работы в настоящем старинном доме. Мечта любого строителя.
Даниэль усмехнулся.
– Я бы сказал не мечта, а сплошная головная боль. А вы…?
– А я думала полазить у вас тут. Украсть пару рулонов рубероида, – пошутила Тома.
Парень шутку не оценил. Изумленно уставился на девушку.
– Рубероида?
– Ну да! Рубероид нынче очень полезная вещь в хозяйстве! Только присмотрела хороший рулончик, как киска ваша все планы порушила.
Странные эти англичане. Юмора совсем не понимают. Томка улыбнулась красавчику во все тридцать два зуба. А он как-то странно покосился на груду стройматериалов.
– Тамара. Я с радостью подарю вам несколько рулонов рубероида и…, – договорить Даниэль не смог, потому что Томка упала со смеху. В буквальном смысле этого слова. Рухнула на каменную скамью, которая, к счастью, оказалась поблизости.
Даниэль сначала растерялся. Потом понял свою ошибку и то же начал посмеиваться.
– Ой, не могу, – прохрипела Тома, смахивая слезы, – Вы и вправду решили, что он мне нужен. И что же я с ним, по-вашему, делать-то буду?
– Не знаю. Судя по акценту – вы иностранка, – пожал плечами парень, – Вдруг в вашей стране дефицит стройматериала.
Глаза их встретились, и сердце девушки вздрогнуло. Луч солнца, пробившись сквозь листву деревьев, задержался в волосах Даниэля, и они вспыхнули золотым пламенем. Невероятно красивое зрелище.
– Мне пора, – произнесла она, поднимаясь со скамьи, – Еще раз приятно было познакомиться. Отличного вам дня.
Томка заторопилась. Сердце бешено стучало о ребра. Еще не хватало растечься лужицей перед ногами этого красавчика. Позорище будет. Лучше с достоинством ретироваться.
– Тамара!
Она обернулась. Даниэль так и стоял возле скамьи.
– Приходите завтра вечером. Я покажу вам дом.
Томка ничего не сказала. Только тихонько охнула, когда за спиной молодого человека появилась фигура огромного белого тигра. Он запрыгнул на скамью и нагло разлегся.
– Пока котик, – вежливо попрощалась она.
Томе показалось, что тигр посмотрел на нее с возмущением.
Даниэль заметил его, покачал головой и быстрым шагом направился в сторону дома. Со смешанным чувством тревоги девушка заметила, что при ходьбе Даниэль сильно прихрамывал на левую ногу.
По дороге домой Тамара забежала в местное бистро. Цены приятно удивили своей демократичность. Поэтому она решила не экономить. Заказала чашечку эспрессо и пирожное. Потом еще одно. И еще одно… Четвертое точно будет последним! Или нет?
– Томка, ты неисправимая сладкоежка, – сказала она себе и с наслаждением откусила кусочек эклера.
Утро оставило после себя чувство необъяснимого беспокойства, которое поселилось где-то в районе горла и словно тиски мешало дышать. После первого пирожного стало понемногу отпускать. А после третьего и вовсе перестало беспокоить.
На улице резко похолодало. Грозные тучи нависли над городом, и пошел дождь. Погода весной так переменчива. Вот совсем недавно было жарко даже в майке, а теперь – льет как из ведра. Тома грела кружкой руки и глядела из окна, как прохожие борются со стихией. Предусмотрительный пожилой мужчина раскрыл большой зонт и предложил двум ребятишкам укрыться. Наверное, внуки. Женщина с коляской поспешно натянула дождевик, чтобы укрыть малыша. Мужчина на скамейке вскочил и побежал, сложив домиком на голове газету. Наверное, испортиться. А вот молодая парочка. Они бегут под дождем, склонив головы. Парень галантно открывает дверь бистро перед девушкой. Девушка хохочет, трясет своими шикарными светлыми волосами, смахивая капельки воды, и оборачивается.
– Блин! – невольно вырывается у Томки.
Это была Третьякова Надька в компании Серебрякова. Роман фамильярно положил руку девушке на талию и с кислым выражением лица окинул взглядом кафе. «Ох, ты князек нашелся. Обычное бистро ему уже не кафе» – с негодованием подумала Томка и предусмотрительно натянула кепочку пониже к бровям. Авось пронесет и не заметят.
Парочка не торопилась. Столик они заняли, как назло, напротив Томки. Блондиночка долго читала меню. Хотя скорее не читала, а картинки просматривала. Томка сильно сомневалась, что Надька читать умела. Серебряков сидел напротив со скучающим видом. Царь он же и в Африке царь!
– Дорогой, что ты до сих пор дуешься на меня, – донеслись обрывки их разговора.
Серебряков молчал. Блондиночка цеплялась за его руку. Противно надула пухлые губки. Да, попал ты Ромка по самые уши. Надька ведь если вцепиться не отстанет просто так. Дура дурой, а свое не упустит.
– Надь, я, по-моему, тебе русским языком сказал все как есть.
– Дорогой нам же так хорошо вместе. И мама твоя меня очень любит.
«Ни фига себе. Он ее с мамой познакомил» – пронеслось у Томки в голове. Прикрываясь меню, девушка посильнее втянула голову в плечи, потому что взгляд Серебрякова так и блуждал в ее направлении. А быть узнанной ей совсем не хотелось.
– Тут ты себе польстила, – равнодушно отозвался Роман, – Моя мать никого не ценит кроме себя. Хотя в этом вы похожи.
Надька не растерялась. Словно преданная собачка, прижалась к плечу парня и с придыханием проговорила:
– За это ты меня и любишь.
Серебряков рассмеялся и нежно поцеловал девушку в губы. Томка сердито откинула свою импровизированную ширму и решила, что пора двигать, пока голубки заняты. Осторожно протиснулась мимо столиков, но не тут-то было. Эта крашеная все же заприметила? Глаза у нее на затылке, что ли, выросли!?
– Остроухова! Какими судьбами?
Надька сияла, как новенькая пятирублевая монета. Конечно, сейчас парнем похвастается. Затем пару шуточек опустит на счет Томкиного внешнего вида. И на закуску получит удовольствие от того, как несчастная, краснея и заикаясь, будет стараться оправдаться. Не умела Тома постоять за себя. Обычно роль защитницы в таких случаях на себя примеряла Олька. Та умела грамотно послать куда подальше. Теперь эта крашеная будет пользоваться тем, что защитить некому.
– Привет. А я вас не заметила, – пробормотала Тамара, прижимая к груди свой рюкзачок.
Серебряков обернулся. Снял руку с Надькиного плеча и окинул стоявшую перед ним девушку цепким взглядом.
– Здравствуй, Тома, – вежливо поздоровался он, чем вызвал у своей подруги удивление.
– Томка да ты не стесняйся, присядь, расскажи, что нового у тебя нового произошло. Мы так давно не виделись. Парень появился? Нет. Да ты что? Дорогуша не отчаивайся. Не всем везет, так как
