в хорошем настроении. Весь отдел знал, что если Акулова успевала взять в автомате кофе перед ночной или утренней сменой, то была не такой придирчивой к подчинённым и коллегам, как обычно. А вот если не успевала, тогда её экипаж перевыполнял план по штрафам и арестованным.
Машина дернулась и тяжко тронулась к выезду со стоянки городского управления полиции.
«Между прочим, это же Петровка знаменитая, здание уголовного розыска здесь было в моём мире — ничего себе, попал», — осознал я вдруг.
Примерно через три минуты мы уже выехали на Петровский бульвар, и огибая площадь, направились в сторону Тотемического проспекта, как подсказала память.
«Как же тут всё отличается!» — я глазел в окно, поскольку знакомых пейзажей почти не было.
— Привет, Саша! Как дела? — полуобернулась ко мне с переднего сиденья подруга по академии, юнкер Юнона Гагарова.
Я, она и ещё одна девушка на прошлой неделе одновременно были зачислены в ряды столичной моторизованной жандармерии в статусе юнкеров-кандидатов из-за подходящих личных магических способностей и красных дипломов.
— Привет, Юна! Сегодня выдался не слишком удачный день, — чуть придвинулся я к открытому с передней стороны проёму в плотной решетке.
— У тебя всё получится, на четвертом курсе у тебя был высший балл по административному праву среди всех, — явно желая меня подбодрить, произнесла Юнона. — Я считаю, ты был прав в той ситуации с фрейлиной…
«Обалдеть, какая няшечка! Обнять, целовать и не отпускать!» — я еле отвёл взгляд.
Очень миловидная, сероглазая девушка двадцати двух лет, с изумительными губками и невероятно мелодичным в своих переливах голосом. Её пепельно-русые, длиной до плеч волосы сейчас были заплетены в стандартную косичку, принятую среди аристократок-полицейских.
Как неоднократно успел убедиться прежний Александр, её изысканно-нежная внешность и общая доброжелательность к людям в нужные моменты очень контрастировала с настойчивой целеустремленностью и упорством — в академии ей крайне тяжело давался рукопашный бой без применения заклинаний из-за недостаточно плотного телосложения и роста, но девушка после полугода учебы взяла себя в руки, собралась, и несмотря на боль и слезы на многочисленных тренировках, сдала годовой экзамен даже лучше некоторых парней.
Мой двойник знал, насколько тяжело ей было, и постоянно помогал. Несколько раз перед выпуском они целовались, но большего не позволяли обстоятельства, взаимная стеснительность и опасность разоблачения — и в академии, и в мотожандармерии был прямой и категорический запрет на романтические отношения между учащимися и сотрудниками, соответственно.
«Голос у неё балдежный, успокаивает и убаюкивает», — я знал это по памяти, но сейчас убедился в реальности. — «Дорогая Юна, милая подруга, даже в присутствии наставницы она не боится меня подбодрить», — подумал я с благодарностью.
На душе стало приятно и легко, давящее чувство тревоги почти улетучилось.
— Всем экипажам в секторах «Север-Пять», «Северо-Восток-Четыре и Пять» — сработал сигнал тревоги в складском квартале «Перевалочный» в Ольховском переулке, восьмые ворота, — неожиданно раздался из рации сильно искажаемый помехами голос диспетчера.
«Дежурная Журавлёва за работой. А рации могли бы и немецкие закупить из магокристаллов седьмого уровня Альпийской Изнанки для такого элитного подразделения, как наше, а не сомнительный хлам у приближенной к Авдею Кречету фирмы! Экипировка — важнейший фактор в полицейской работе», — без удовольствия вспомнил я о том, что в связи с проводимыми структурными реформами бюджет МВД сейчас уже не такой щедрый, как в прошлой трехлетке.
— База, Три-Акация-Девять принимает вызов, мы в десяти минутах от объекта. Скоро свернем на Жуковского в сторону Портальной площади, код семь-три, — быстро сняв с подставки рацию, чётко и решительно ответила Акулова.
Она включила проблесковые маячки, машина начала грузно и громко набирать скорость. Всё подозрительно гудело и скрипело. Сзади образовался легкий дымовой шлейф.
«Стрёмный пепелац!» — я начал опасаться, что конструкция развалится прямо на ходу.
— Тревога не похожа на ложную, поскольку более пяти минут не было отмены. Там стоит сигнализация новой модели.
— Если ложная, складской охране мало не покажется, База, — усмехнулась Акулова.
— Принято, Три-Акация-Девять, держу вас на контроле, — ответила рация голосом Журавлёвой.
«Едем в сторону вокзалов. В этом мире там есть несколько складских комплексов, принадлежащих разным фирмам. Спокойное дежурство, как же — угораздило так сразу попасть. Лучше бы я пешком пошёл или извозчика взял», — вздохнул я и понял, что теперь придётся ехать не домой, а на вызов.
Сама моя небольшая квартира в этом мире находилась на улице Мещанской, совсем недалеко от Ботанического сада — ведомственный дом располагался недалеко от итальянского посольства, в двадцати минутах езды на извозчике до Петровки.
«Уже конкретно так отдаляемся от моего нового дома совсем в другую сторону».
На несколько секунд меня накрыло острое желание увалиться в постель и спать, закутавшись в плед, с надеждой проснуться в своём привычном мире.
Я смотрел в окно на довольно поразительные виды — город сильно отличался от привычной Москвы, при этом нельзя было однозначно сказать, что в худшую сторону. Я попытался вспомнить, что конкретно означает код «семь-три», но это сейчас вылетело из памяти, что было недопустимо само по себе для прилежного юнкера.
— Наставник, восьмые ворота — это ведь склад «Паевого общества 'Кротовский и партнеры»⁈ — через минуту поинтересовалась Юнона, что-то поискав в своём потрепанном блокноте и перебирая листы в папке. — Я читала в сводке, что позавчера пришёл большой состав магических полуфабрикатов из Челябинска. Груз очень дефицитный и ценный, добыт якобы на глубоких уровнях тамошней Изнанки, там сложнейшие растительно-насекомые макры. Склад охраняется ведомственной охраной министерства путей сообщения.
— Верно, юнкер! Ты цепко запоминаешь факты из оперативных сводок, это хорошо, — ответила ей офицер-водитель.
Ехали быстро, редкие машины на дорогах впечатляли своим вырвиглазным дизайном. Меня начала пробирать легкая дрожь ночного приключения.
— Разве на этом складе настолько плохая охрана, госпожа штабс-лейтенант? — ещё через минуту езды поинтересовался я у старшей.
— Охрану могли подкупить, могли нейтрализовать — всё зависит от того, какой именно там груз. Подставная фирма литовско-польских князей Каракал, которую они используют как прокладку в закупках сырья на свою фабрику, два месяца назад потеряла поставки макры насекомого происхождения с добавлением карельской заповедной магнолии, вот они и могут шебуршить по чужим складам в поисках аналогичного сырья. Это запрещённый полумакрофабрикат-прекурсор, наша уголовная полиция хоть раз сработала нормально и перекрыла их канал незаконных поставок. Вот теперь они ищут замену, так как их производство популярного синтетического стимулятора магопотенциала для простолюдинов нуждается в насекомо-органическом магоактиваторе, — довольно охотно пояснила Акулова.
Наставники были обязаны максимально передавать свой опыт и знания новобранцам — им за наставничество начисляли сорок процентов надбавки к общей сумме месячной зарплаты и премии.
— А если на склад вломились грабители не из этого клана? — усомнился я.
— Будем смотреть на месте, юнкер, — на миг повернула ко мне голову офицер — на её лице виднелось предвкушение. — Ни каракаловские бойцы, ни залётные негодяи ручки просто так не поднимут — статья и так уже вырисовалась тяжелая.
«Одного экипажа мало для такого серьезного вызова — почему она не вызвала подкрепление обычной полиции или военной жандармерии? Диспетчер дала запрос всем патрулям, а не конкретно мотожандармам», — размышлял я с легкой тревогой, когда сворачивали на Рязанскую, которая вела к железнодорожным складам. — «Как же хочется курить — разве это не чистая психология или слабоволие?» — задумался и вздохнул я потому, что мой здешний двойник совсем не курил.
После нескольких секунд сомнений и анализа воспоминаний я пришёл к выводу, что если грабители — имперские подданные хотя бы с магическим коэффициентом выше двух единиц, то обычные патрульные, составлявшие девяносто пять процентов личного состава московской полиции, с ними бы не справились без некоторого ущерба для себя. Это всё зависело от разных факторов и магической одаренности преступников, а ночных патрулей мотожандармерии на весь огромный город сегодня было всего три экипажа, и два из них были уже неизвестно как далеко от нас.
«Одна надежда, что Журавлёва их скоординирует, но всё равно надо было вызвать пару-тройку экипажей „нулевиков“, вот просто как чувствую», — наблюдая за открывающейся панорамой вокзала, я сейчас вспомнил, что у девяносто пяти процентов населения коэффициент магического потенциала варьировался в пределах от нуля до ноль целых трех десятых единицы, и более одаренные маги, аристократия, пренебрежительно именовали их «нулевками» или «лаптями», подчеркивая свой статус.
Проехав улицу Рязанскую и свернув на Ольховскую, вдоль которой раскинулось огороженное плотным сетчатым забором трехэтажное здание
