на кусок кошмы, кто как пристроился у огромного блюда с боорсоками, быстро жевали их, запивая молоком, и бежали играть дальше, Матвейку Тимофей тоже там приметил. Малыш пока сильно выделялся, но неделя и он будет такой же, как и все, подумал Тимофей. В чаше озера вода была ледяной, но вечером мальчишки стуча зубами от холода и визжа от восторга, ныряли туда, затем растирались до красноты жесткими полотенцами, и бежали в юрты спать. Тимофею тоже не дали скучать без работы, показали, как чистить лошадей, мальчишки тоже привлекались к этой работе. Адильхан по вредности переплюнул Питирима, и уже через пару дней не делал различий между Тимофеем и своими учениками которых звали Куванычбек и Санжар, имена сложные и Тимофей их не сразу запомнил. Да и особо общаться им было некогда, Адильхан всегда для них находил занятия.
Адильхан щедро раздавал люлей всем троим, если не успели или не справились с работой, поэтому то Тимофей и помалкивал, осваивался и учился. Если он хоть как то облажается перед чужими людьми, Питирим его просто сгнобит. Не прошло и пяти дней, как Тимофей со всеми стал ездить на сбор, выковыривать каменную смолу мумие. Собирать сок елей – живицу, а также много других растений и корешков, Тимофей о многих из них и не слышал, а теперь вот учился как в первый год, как найти, как взять и правильно сохранить, работа была сложной и требовала немалой аккуратности и терпения. Теперь вся юрта вся была завешана пучками душистых трав, которые следовало, затем упаковать правильно, что бы, не заплесневели или не сгнили, и все правильно подписать. Некоторые травы можно было завернуть в тонкую папиросную бумагу сложенную особым способом, что бы травы дышали, некоторые в тряпицы, в общем, у Тимофея голова пухла. Еще ученики доили змей, но Тимофей пока не мог ни ловить, ни прикасаться к змеям, боялся. Яд змей, может испортиться, и разложиться, поэтому его смешивали со специальным зельем, консервантом и разливали в крохотные бутыльки. Еще змей сушили и заливали маслом в бутылках.
Куванычбек как то прошептал Тимофею,– я тоже первый год к этим гадам прикасаться не мог, а потом ничего, почти привык,– при этом он так жалобно вздохнул, что Тимофей ему почти поверил.
Еще собирали, каких то жаб и лягушек, работа неприятная, а что делать, заготовки нужны всем колдунам, и эта работа была самой денежной. Тимофей подозревал, что сборы в этом году достанутся дешевыми Питириму, именно и – за его работы, и старался, это ведь еще и полезная учеба.
Что за детьми смотрят на совесть, Тимофей, тоже убедился, дети носились по горам, так что смотреть на них со стороны было страшно и вроде как без надзора. А затем у одного мальчишки бегающего на самой макушке отвесной горы, из под ноги, вылетел камень, и он, потеряв равновесие, страшно, полетел вниз, с крутого склона. Тимофей даже собраться не успел, а кто – то из окружающих, колдовством уже подхватил ребенка в воздухе, и мягко опустил на землю. Тимофей шумно перевел дух, он испугался и ничего не успел придумать, а кто то же позаботился и успел принять меры. Через пару недель Тимофей и Матвейка уже совсем не отличались от местных, их обоих также стригли под машинку, они загорели до черноты и ловко научились лазать по горам, лошади их тоже больше не пугали. Тимофей научился, и ездить и седлать и ухаживать, чистить не только за свою лошадку, но и любую, которая в этом нуждается. Даже Тим потерялся в днях, знал только, что вот уже лето и время здесь просто бежит, и хоть работа тяжелая, а им обоим здесь жить нравилось. Матвейка первые дни получал много тумаков от мальчишек, часто прибегал к Тимофею, но не жаловаться, а просто перевести дух, уткнувшись в папу. Он быстро понял, что силой он ничего не добьется, слабых здесь нет, а значит нужно уметь ладить и договариваться.
Но Адильхан, следил за днями и как то он им сказал,– вам месяц выходных, в июле самый – то ехать на Иссык Куль, поэтому собирайтесь. – Запиши телефончик,– обратился он к Тимофею,– как вам надоест отдыхать, так позвонишь и скажешь, какого числа вас забирать, и от вашего дома я вас снова заберу сюда до холодов.
Сначала и Тимофей и Матвейка обрадовались каникулам, сменить обстановку всегда приятно, они уже спокойно спустились на лошадках вниз сами, и почти без присмотра. Войдя уже в свой дом, оглядели друг друга и рассмеялись, они были обои в синяках и царапинах. Матвейка сильно схуднул и стал очень ловким, от неуклюжего малыша ничего не осталось, даже щечек, и конечно он подрос. Матвей вдруг вспомнил, ванна, горячая вода и любимый кораблик, рванул наливать воду себе, что бы первому искупаться в комфорте. Тимофей усмехнулся, да уж после горной ледяной речки Матвей вон как бежит мыться в ванную, а раньше так, никак не хотел,– все познается в сравнении. А каким родным выглядит унитаз, после колючих горных кустиков. Через день они уехали в городок Булан Соготу, курортную зону, сняли домик целиком без соседей и неделю сидели в воде, изредка выкидываясь на берег, для просушки. Соленая вода Иссык Куля это и сказка, и песня в одном флаконе, многие люди ездят лечить больные суставы именно, живой водой этого горного озера. А уж красоту озера описать сложно, слов не хватает, живая жемчужина в обрамление древних Тянь- Шанских гор. Тимофею и Матвейке лечиться пока было не нужно, и они просто отдыхали. Тимофей переживал за Ваську и со дня на день ждал рождения дочери и уже волновался за них обеих. В середине июля Васька сообщила, что Тимофей стал отцом, и она и малышка здоровы, и хорошо себя чувствуют, с дочкой у нее не было проблем как с Матвейкой, и родила она легко. Васька решила назвать дочку Анной, в честь матери Тимофея. Тим потянулся счастливо, у него семья и только нужно еще потерпеть, скоро уже они будут вместе, он хоть и скучал по ним, но Матвейка еще не был готов и им рано уезжать. Матвейке было полных четыре года, а по развитию он был намного старше, при этом оставаясь тем же малышом. Вот это – то противоречие создавал сильный дар Матвея, ломал его, и ему требовалось все привести к чему – то среднему, равновесию. У новорожденной дочки такой проблемы не было, она родилась с
