кладбище они состоятся.
Девушка кивнула.
— Хорошо, Ваше Сиятельство. Дайте мне пару минут.
Константин Зинберг оказался довольно тщедушным на вид человеком с мелкими чертами лица и жидкими светло-рыжими волосами, торчащими на затылке. Зато костюм у него был с иголочки, как и обувь.
Мы поприсутствовали на погребении, но стояли в сторонке, наблюдая за церемонией издали. Зинберг заметил нас и, когда гроб начали закапывать, направился к нам.
— Мы ведь договорились, что я сам приеду, — сказал он Марго.
Взглянул на меня, затем — на фурий, стоявших чуть поодаль, но достаточно близко, чтобы понять, с кем они пришли.
— Его Сиятельство маркграф Пожарский, — представила меня девушка. — Лично принимает участие в расследовании смерти вашего батюшки.
— О! — растерялся Зинберг. — Какая честь! — он низко поклонился. — Я никак не ожидал.
— Мы можем где-нибудь поговорить? — спросил я. — Это не займёт много времени, я полагаю.
— Давайте пройдём в один из залов, — Зинберг указал на здание кладбищенской администрации.
Когда мы разместились в небольшой комнате, предоставленной в наше распоряжение одним из служащих, я сказал:
— Примите соболезнования. Смерть вашего отца — большая потеря для империи и науки в целом.
— Спасибо, Ваше Сиятельство. Наверное, так и есть.
— Что вы хотели нам рассказать?
— Да, верно. К делу. Отец звонил мне в Лондон незадолго перед смертью. Конкретно — за три дня, в воскресенье. Спрашивал, что я знаю о передаче электричества на расстояния беспроводным путём.
— И что вы ответили?
Эдуард Зинберг развёл руками.
— Что такое пока невозможно. Проводились когда-то исследования в этой области, но увенчались ли они успехом, неизвестно. Считается, что нет.
— Как это? Почему?
— Занимался этим вопросом Никола Тесла. А он уничтожил все труды.
— Почему? — спросила Марго.
Сын Зинберга пожал плечами.
— Кто знает? Поговаривают, что он сам устрашился своих исследований.
Я сцепил руки в замок и подался немного вперёд. Слова этого нового фигуранта дела проливали свет на то, из-за каких чертежей разгорелся сыр-бор.
— Как вы думаете, — начал я медленно, — почему ваш отец интересовался беспроводной передачей электричества?
— Не знаю.
— Он не сказал?
— Нет.
— А вы не спросили?
Эдуард Зинберг с сожалением покачал головой.
— Это важно, да?
— Возможно. Пока трудно судить. Ваш отец не упоминал в разговоре чертежи или Теслу?
— Ни то, ни другое.
— Вы уверены?
— Да.
— А вы сказали ему про Теслу?
— Да, конечно.
— И как он отреагировал?
Эдуард Зинберг задумался.
— Даже не знаю, — проговорил он, наконец. — Вроде, оживился. Да, пожалуй. Но больше эту тему не развивал. Мы переключились на семейные дела. А при чём тут Тесла? Он же давно умер, и после него никаких записей о беспроводной передаче электричества не осталось. Да и вообще, это считается мифом.
— Не знаю. Но странно, что ваш отец интересовался этим, разве нет? Это ведь не его, так сказать, профиль.
— Конечно, нет! Он всегда думал только об Антарктике. В ней была вся его страсть.
— Значит, вас удивил его вопрос о Тесле?
— Ну, не то, чтобы очень. Отец был весьма разносторонним человеком, — сын Зинберга рассеянно провёл ладонью по коротким волосам. — Вероятно, он обратился ко мне, потому что я физик.
— А что вы думаете об исследованиях Теслы?
Наш собеседник вздохнул.
— Честно говоря, трудно иметь однозначное мнение. Многие уверены, что он закончил изыскания с успехом. То есть, изобрёл способ передавать электричество по воздуху. Используя эфир или что-то в этом роде. В принципе, наверное, рано или поздно такой способ будет открыт и введён в эксплуатацию. Впервые или заново — не знаю. Всё зависит от того, действительно ли Тесле повезло. Но это проверке не поддаётся. Как я уже сказал, нет ни единого подтверждения, что он добился успеха. Учёный был со странностями и уничтожил все записи.
Похоже, всё-таки не все.
— Какие есть аргументы в пользу того, что Тесла создал некую… машину, передающую электричество без помощи проводов? — спросил я.
Эдуард Зинберг откинулся на спинку стула и поднял глаза в потолок.
— Ну, наверное, самым весомым считается тот факт, что незадолго до так называемого падения Тунгусского метеорита Никола Тесла брал в библиотеке карту этого района Сибири. А после этого быстро свернул все исследования. Некоторые полагают, будто никакого метеорита не было. Тем более, что найти его не удалось, как вам, наверное, известно.
— Я про это когда-то читала, — кивнула Марго. — Загадочный случай. Целая куча теорий, что там на самом деле случилось.
Зинберг кивнул.
— Так что, возможно, Тесла провёл удачный эксперимент, и следы близ Тунгуски — результат перемещённого электрического заряда. Хотя всё это лишь предположения, само собой.
— Почему же он уничтожил записи? — спросила Марго.
— Испугался, что его изобретение будет использовано как оружие. И надо сказать, наверняка так и случилось бы.
— А вы могли бы узнать почерк Теслы или, скажем, чертежи того устройства, которое он собрал? Если бы вдруг увидели, конечно, — спросил я.
— Вряд ли я понял бы, что это его чертежи. А почерк можно сравнить с теми образцами, что сохранились. Тут, думаю, проблемы быть не должно. А почему вы спрашиваете?
— Да так. Просто интересно.
— Тогда это, наверное, всё, что я могу вам рассказать, — развёл руками Эдуард Зинберг.
Пожалуй, он был прав. Я поднялся.
— Вы нам очень помогли.
— Правда?
— Никогда не знаешь, что пригодится.
Сын Зинберга кивнул.
— Ясно. Ладно, я побуду здесь ещё пару дней. Если возникнут вопросы или ещё что-нибудь…
— Мы позвоним, — кивнула Марго.
— Хорошо. Ваш телефон у меня есть.
Эдуард Зинберг пожал ей руку, поклонился мне и ушёл. Его ждали поминки. Я достал копию первой страницы чертежей, пропавших у профессора, затем открыл в телефоне браузер и ввёл в поисковик: «Никола Тесла. Рукописи, образцы почерка». Нажал «Enter» и через миг уставился на выпавшие результаты.
До встречи с Кречетовым оставалось время, так что я решил съездить к семьям Логанова и Белякова, членов экипажа «Молота», тела которых обнаружила группа Зинберга. В записях профессора упоминалось, что по возвращении из экспедиции с ними связались. Возможно, Зинберг интересовался у родственников погибших, не присылали ли они какие-нибудь сообщения личного характера — пока связь с ледоколом не оборвалась. Это было, в принципе, возможно, и следовало было проверить, хотя я не возлагал на эти посещения особых надежд.
Марго заявила, что тоже поедет. Сначала мы отправились к Белякову, дом которого находился ближе, и через сорок минут были на месте.
Пятиэтажка стояла немного на отшибе, окружённая деревьями и разросшимися кустами. Трава в некоторых местах доходила до колена, и повсюду валялся мусор, который клевали вороны. Вот и другая сторона империи с её пышностью и внешним великолепием.
Марго набрала на панели домофона номер квартиры, и через полминуты мы услышали женский голос:
— Кто⁈
— Мы в квартиру Беляковых, — ответила девушка. — Расследуем убийство Константина Зинберга. Возможно, он приходил к вам некоторое время назад со сведениями о гибели Кирилла Белякова.
— Профессор? — после паузы спросила женщина.
Я понял, что попал в точку: Зинберг побывал здесь после возвращение из экспедиции.
— Да, именно он, — сказала Марго. — Можно нам подняться и поговорить с вами о его визите?
— Хорошо. Входите.
Замок издал короткий сигнал, и дверь приоткрылась. Я поспешно потянул за ручку, и мы вошли.
Квартира Беляковых находилась на четвёртом этаже. На пороге нас поджидала полная женщина лет восьмидесяти, растрёпанная, в засаленном халате. Лицо у неё напоминало вымоченную курагу, а на предплечьях виднелись старческие пигментные пятна.
— Я не знала, что профессора убили, — сказала она вместо приветствия, внимательно глядя на нас.
Глаза у неё были светлые, вокруг радужек виднелись небольшие кровоизлияния.
— Да, как это ни печально, — кивнула Марго. — Вы его знали?
— Проходите, чего на лестнице стоять, — пригласила женщина и тут же скрылась в квартире. — Закрывайте дверь! — крикнула она откуда-то из полумрака. — На верхний замок. Поверните один раз — и достаточно.
Выполнив указание, мы прошли в гостиную, где буквально столкнулись с хозяйкой.
— Туда, — женщина кивнула в сторону стульев с протёршейся обивкой. — Хотите чаю?
— Нет, спасибо.
— А я как раз вскипятила. Налью себе чашечку. Подождите.
— Конечно, — я сел возле окна, а Марго заняла второй стул и достала блокнот.
Иногда она в него ничего не записывала, но всё равно держала в руке, словно с ним чувствовала
