противоречия исчезнут после поцелуя? Но мы с Яном такие разные, что это нереально. Он привык подавлять, а я слишком боюсь привязаться, никому не доверяю и совершенно точно не позволю посадить себя на цепь. Я и так чувствую себя на цепи в клетке правил и нового мира.
До ленты еще полчаса, и поэтому я бегу к себе в комнату.
Карен рисует стрелки перед зеркалом. Хлопаю дверью, и девушка оборачивается. Я вижу, что она напряжена, но Карен с улыбкой спрашивает:
– Ну, как дела? Судя по тому, что ты вернулась сегодня утром, а не вчера вечером, свидание прошло отлично!
От непрозрачного намека вспыхиваю, как щепка.
– Нет… – Качаю головой. – Я ночевала не у Рюка, если ты клонишь к этому…
– О, еще интереснее!
Карен откладывает косметику и присаживается на кровать, готовая слушать. Только вот я не уверена, что хочу рассказать ей все. Я не врала, когда говорила Яну, что предпочла бы избежать огласки. И чтобы Карен знала, тоже не хочу. Сама не могу объяснить почему. Но часть правды все же готова открыть.
– Мы были на «Облаках», – начинаю я, и Карен хмыкает. Видимо, место знаковое. – Рюк встретил в клубе какого-то своего знакомого, – продолжаю, игнорируя смешок. – Луку. И…
– Дальше можешь не продолжать. – Карен хмурится. – Какого духа Лука забыл в клубе? Он не должен там появляться! Этот парень несет беду. Харизматичен, бездарен и опасен, – чеканит она.
– Ты его знаешь? Почему бездарен?
– Потому что магии у него нет совсем. Но его многие знают. Он давно приторговывает дурью, поэтому желанный гость везде, где есть деньги, скука и пресыщенность жизнью. Раньше, например, его всегда ждали на «Облаках».
– Когда все изменилось?..
Карен опускает глаза и потом устало говорит:
– Когда Яриша потеряла магию. Все на той вечеринке – и Рюк, с которым Яриша на тот момент встречалась, и Ян, и она сама, и Бетси или Бетти, как там ее… Подруга Яриши и подстилка Яна… – Эти слова больно бьют под дых. – Все оказались под действием зелий. И если для многих участников вечеринки зелья были баловством, то Рюк конкретно на них подсел. В тот вечер именно он притащил Луку, и именно Рюк направо и налево раздавал зелья. Многим просто подливали в коктейли. Рюку тогда казалось, это будет весело. Яриша пришла в себя без магии. И никто на вечеринке или не помнит, что произошло, или не знает, или не хочет говорить.
– Ну кто-то же знает? Как вообще можно отобрать магию?
– Говорят, раньше были жрецы-маги, обладающие особыми силами. Они умели отнимать чужую магию. Или забирать, если человек готов отдать ее сам. Но это легенды. Жрецов очень давно извели. Они до сих пор официально вне закона. И на той вечеринке была элита. Все свои. Почти все учатся в колледже.
– Ты же говорила, что не в курсе случившегося с Яришей, – пытаюсь я поймать соседку на слове.
– Так я и не в курсе. – Карен пожимает плечами, явно не чувствуя себя виноватой, а я гадаю, что еще она знает. – Говорю же: никто не в курсе.
– Именно тогда Яриша рассталась с Рюком?
– Она рассталась, когда после этого происшествия Рюка упекли в больницу. Он сбежал, сверкая голой задницей, и в таком виде явился к ней, порадовав родителей – и ее, и своих. И еще полгорода.
– Но Яриша утверждала, что наши родители Рюка одобрили, – потрясенно говорю я. – После такого?
– Ну, Рюк не стал менее богат, знатен и перспективен. А то, что он придурок, всем давно известно. А тогда все списали на белую горячку. Типа, он не зависим от зелий, а просто болен. Надо подлечить, и все будет нормально. Мне кажется, в это верят все, включая Яришу.
– А ты?
– Бывших зельевиков не бывает, – отрезает она.
Разговор оставляет очень тяжелое впечатление. Все так запутанно! Есть ли в этом мире хоть один человек без скелета в шкафу? Кто-то, в чьем прошлом нет темной тайны? Иногда мне кажется, что нет, поэтому я чувствую себя особенно неуютно.
Пока болтаю с Карен, время идет, и на первую ленту приходится буквально бежать. А ведь я хотела успеть уложить волосы. Установки, заданные в приюте, еще сильны. Появляться на занятиях с распущенными волосами не очень прилично. Я их преодолеваю, но пока с переменным успехом.
В аудитории уже заняты почти все свободные места. Оглядываюсь в поиске знакомых лиц.
– Привет! – Кит машет мне рукой и указывает на место рядом с собой. – Садись!
С удовольствием принимаю его предложение. Сегодня у нас общая лента. Карен пойдет на ленты только после завтрака – ей повезло.
– Как брат? – шепчу я, но в аудиторию входит преподаватель, и разговор приходится отложить до перемены. Кит одними губами успевает сообщить: «Есть что рассказать», и я до конца занятия не нахожу себе места. Может, Дар очнулся и хоть у кого-то все хорошо?
В столовую на завтрак идем с Китом вместе, и там к нам присоединяется Карен и сосед Кита. Присутствие Яна я ощущаю еще до того, как он появляется в столовой, и мысленно сжимаюсь, чувствуя, что меня ждет скандал. Но Ян лишь мрачно смотрит на нашу компанию и проходит мимо к своим.
Ну и пусть. Я точно не буду подходить первая. Он был не прав, вот пусть и извиняется. Или катится лесом. Сама не подозревала в себе столько упрямства. Думала, я мягкая, но тут почему-то оказалось принципиально отстоять свою точку зрения.
Ладно хоть Яриши на завтраке нет. И Рюка. Рюк вообще, похоже, решил не появляться сегодня в колледже. Мне его жаль. Точнее, я за него волнуюсь, хотя и не хочу продолжать общение. Тут я согласна с Карен: бывших зельевиков не бывает. Но волноваться-то я за него могу?
Мне очень хочется узнать у Кита про Дара, но компания не располагает к задушевным беседам, и мы треплемся о разных совершенно не важных вещах. Естественно, всплывает тема Рюка, и приходится в очередной раз пересказывать события того вечера. Мне кажется, я начинаю говорить заученными фразами. Печально, что никто не удивляется поведению парня. Словно все только и ждали, когда же Рюк сорвется. И мне становится даже обидно за него. Поэтому, когда ближе к концу завтрака он все же появляется, я невольно поворачиваюсь в его сторону. А когда Рюк останавливается рядом с нашим столиком и просит меня на пару слов, иду с ним. Нам действительно надо поговорить. И не на глазах у
