теряла нить повествования. Тем не менее я ни разу не остановила его – только кивала и задавала вопросы, подталкивая вспоминать все новые и новые приключения, в которые они ввязывались вместе с прадедом.
Честно говоря, по его историям я не уловила сильного сходства между мной и Долгоруковым, кроме одного: нас обоих толкало на приключения отчаяние и желание наконец-то найти в жизни тихий, безветренный уголок. Но мне нравилось, как Костя об этом рассказывает. Не то чтобы он делал это особо красочно, однако в нем чувствовался человек, привыкший подбирать точные слова вместо того, чтобы растекаться мыслью по древу. Несколько метких определений – и я почти что видела перед собой высокого, немного нескладного прадеда с пышными усами, озорцой в глазах и метким заклинанием в руке.
Все в этих историях было хорошо – и веселое содержание, и быстро летящее за ними время. Но главное – что у Кости загорелись глаза. Он, кажется, перестал на меня обижаться.
Парадокс, однако в этот миг впервые за последние дни я почувствовала себя спокойно.
Костя может что угодно болтать о том, что отношения между вампирами и людьми невозможны, но он волнуется обо мне. Не исключено, что я сама себе это придумала, но отчего-то казалось, что я его беспокою не просто как хозяйка Серениты. А раз так…
Я улыбнулась, заметив на обочине дорожный указатель с числом километров до Венеции. До самого романтичного города земли оставалось совсем немного.
…А раз так, то все у нас еще может сложиться.
– Приехали, – объявил Костя, останавливая машину.
Я выскочила наружу, не успел он заглушить мотор. Только что мы въехали в Венецию по длинному мосту, висящему прямо над морем. В темноте ночи не было видно воду, зато вдалеке горели огни круизных лайнеров и прогулочных катеров. Припарковались мы рядом с вокзалом, и буквально в паре метров от места, где замер автомобиль, уже плескались волны. Я не смогла удержаться, чтобы не подскочить к бетонному краю набережной и не опустить руку в холодную морскую воду.
– Венеция! – восторженно выдала я, отряхивая ладонь.
За спиной тяжело вздохнул Костя.
– Донна, это тебе не какие-нибудь Мальдивы. Вода грязная. И вообще, отойди подальше от воды.
– Не веди себя как занудный дед, – фыркнула я. – Понимаю, конечно, что возраст и все такое, но я первый раз в Венеции, имей совесть! А ты тут был сотни раз.
– Внученька, будешь плохо себя вести, в следующий раз вообще из дома не выпущу, – пригрозил вампир. – Мы тут по делу, не забывай.
Я страдальчески посмотрела на него.
– Вперед, – строго сказал он, нисколько не впечатлившись моим взглядом. – Уже поздно, а нам пешком идти.
Поникнув, я кивнула и поплелась следом. Меня заранее предупредили, что привычного транспорта здесь нет и не покатаешься даже на велосипеде. Улицы Венеции – ее каналы, и единственное средство передвижения по ним – это гондолы, катера и вапоретто, то есть водные трамвайчики. Увы, Козимо жил в таком месте, до которого было проще дойти на собственных ногах, поэтому поплавать на символах Венеции мне не светило.
Оставалось радоваться, что можно хотя бы полюбоваться городом. Окрестности вокзала не слишком впечатляли: современный вокзал – он и есть вокзал с кучей припаркованных рядом автомобилей и шумящими поездами. Однако чем дальше мы отходили от него, тем больше чувствовалась настоящая Венеция – с изогнутыми мостиками над слабо пахнущей водорослями водой, узкими пешеходными улочками и обступающими со всех сторон стенами старинных домов.
Я вертела головой, разглядывая окрестности, пока Костя уверенно и быстро шел вперед. Часы показывали около одиннадцати – не такое уж позднее время, а ночь выдалась теплой, хотя от воды шла прохлада. Скоро я сняла легкую ветровку, оставшись в одной рубашке. Так выглядело и большинство прогуливающихся прохожих, очевидно туристов, которые встречались по дороге.
Почти везде первые этажи зданий были отданы под разнообразные кафе и магазинчики, и я постоянно тормозила перед витринами, засматриваясь то на яркие венецианские маски – похоже, главный местный сувенир, – то на подозрительно выглядевшие блюда с морскими гадами. Вода плескалась всего в нескольких шагах от нас, и время от времени по ней проплывали лодки и маленькие катера. Мне хотелось думать, что это обычные венецианцы спешат с работы домой, а не что развозят припозднившихся туристов.
На другой стороне «улицы» дома поднимались прямо из воды. Иногда двери выводили прямо к волнам – очевидно, это было нечто вроде черного входа, куда жители или рабочие подплывали на катерах. Несколько раз нам встретились улочки, которые обрывались у каналов, под кирпичными арками старинных зданий.
Я несколько раз задерживалась, разглядывая необычную архитектуру. Венеция оказалась царством окон – иногда они занимали почти весь фасад, создавая впечатление ажурности и легкости постройки. То тут, то там над головой нависали симпатичные балкончики, часто уставленные горшочками с цветами. Почти каждое здание было непохоже на соседнее: на углах одного изгибались фонари в виде драконов, фасад другого покрывали медальоны в виде готических розеток, третье было украшено рядом белых колонн.
Тем не менее их внешний вид меня немного разочаровал. Мы шли далеко от центра города, и свет фонарей обрисовывал облупленную штукатурку и иногда очень печальные здания, просившие ремонта.
Константин вел все дальше и дальше по укромным узким улочкам вдаль от Гранд-канала – сердца и главной артерии города, где находились все самые красивые венецианские дворцы. Я понимала, что нам нужно торопиться, но не выдержала и остановилась, когда едва не столкнулась с висящим на уровне моей головы мусорным мешком.
– Это еще что такое? – сорвалось с языка.
– Мусорка, – спокойно объяснил вампир. – Это водный город, в нем слишком мало места для мусорных контейнеров. Утром пакет заберут и отвезут на катере на свалку.
Я склонила голову набок, с мольбой посмотрев на него.
– Костя, мы в Венеции! Мы можем сделать хоть небольшой крючочек? Я впервые в самом романтичном городе мира – и не увижу ничего, кроме мусорных мешков?!
Костя подошел ближе и навис надо мной, глядя с высоты своего роста.
– Во-первых, не верь тому, что пишут в путеводителях. Этот город далек от романтики: он мокрый, неудобный для передвижения, страшно дорогой и воняет половину года. Во-вторых, если мы попадем к Козимо, ты увидишь Венецию такой, какой ее знают единицы: магической. В-третьих…
– Давай хотя бы купим мороженое, – жалобно сказала я. – Пожа-алуйста.
Вампир снова вздохнул и – к моему огромному изумлению – взял меня за руку.
– Ладно. Одно мороженое – и пойдем
