чему идёт, когда начали прессовать Сенат? Или начались чистки среди аристократии? О нет, они прекрасно всё осознавали. И могу поспорить, радовались в душе. Ну а как же, те, кто всю жизнь стоял над ними, теперь втоптаны в грязь и раздавлены. Многие вообще убиты. Повод для праздника.
Отмечаю, что шагающий впереди слуга излучает концентрированное внимание и внутренне усмехаюсь. Сам же продолжаю.
— Вот, представь. Сидит обыватель перед телевизором с бутылкой пива в руке. И смотрит на публичный суд над аристократами, который и так понятно, чем закончится. Он ведь искренне наслаждается процессом. Получает дофамины без всякого напряга и риска. Те, кому он завидовал, теперь повержены. У народа нашёлся свой защитник.
Громко цокнув языком, подвожу итог.
— Только это стадо тупых дебилов, не понимает одной простой истины. Когда наверху есть какая-то конкуренция, социальные лифты работают и шанс имеется у каждого, кто способен оторвать жопу от продавленного дивана и начать что-то делать. Но стоит власти оказаться в руках одного лица, как всё застопоривается. Вариантов подняться наверх всё меньше. Вернее, он остаётся только один — лизать нужную жопу и сглатывать. Все, кто не хотят этим заниматься, оказываются в пролёте.
Несколько секунд молча шагает рядом. Наконец выдаёт ответ.
— Может ты и прав. Но… Что они могли сделать? Против них была армия, полиция, безопасность.
Недовольно морщусь и пытаюсь объяснить.
— Армия? Её саму зачистили одной из первых. Боевые офицеры, ветераны рядового состава, легаты — убрали тех, кто что-то собой представлял и был готов сражаться за свободу. Военные смолчали. Не ударили по Риму, не стали развешивать на столбах чиновников, не попытались перебить преторианцев. Пара заговоров была, да. Но и только. То же самое проделали с полицией и безопасностью. Ты же не думаешь, что они изначально были сворой ублюдков, с единственным достоинством в виде лояльности царствующей жопе?
Синеволосая непонимающе хмурит брови.
— А обычные люди тут причём?
Коротко смеюсь.
— При том, что они всё знали. И если с Сенатом и репрессиями против аристократов, я ещё могу их понять, то здесь ситуация иная. Увольняли, арестовывали и убивали лучших. Это знали все. Могу поспорить, сарафанное радио донесло новости до каждого уголка империи. Но, если не брать в расчёт редкие исключения, никто даже не попытался как-то выразить недовольство. Выкатись гражданские на улицы, легионы наверняка взялись бы за оружие. Сложно решиться на выступление, когда ты чувствуешь себя окружённым врагами. Куда легче, если понимаешь, что остальные тоже осознают происходящую несправедливость.
Мы уже добираемся до входа в крыло и Рэдди оставляет нас, с интересом покосившись на меня. А вот клиентка тихо замечает.
— Мне всё равно их жалко. Пусть ты и считаешь большинство людей тупым мясом, но они ведь могут измениться, если обеспечить им условия.
Губы сами собой расходятся в усмешке и я указываю на очевидный факт.
— Как раз стаду и нужны условия. Чтобы появился кто-то, готовый выполнить работу за них. Будь человечество менее ущербным, выгрызло бы счастливое будущее самостоятельно. Но они каждый раз предпочитают пастухов, вручая им ключи от своих жизней.
Этот аргумент ей крыть нечем. К тому же мы добираемся до остальных — собрав их в небольшой гостиной, которая имеется в этой части крыла, рассказываю об итогах встречи.
Закончив, даю приказ подготовиться к тренировкам. А сам останавливаю взгляд на Сидни. Последняя из одарённых, у которой не проявился её Путь, если не считать Салвец.
— В мою комнату. Живо.
Поднявшись на ноги, шагаю в сторону апартаментов. Сводная сестра плетётся следом, а рядом быстро оказывается Ранна. Покосившись назад, шепчет.
— В прошлый раз было неплохо, но я не хочу сейчас с ней. И вообще, у неё же нет зависимости!
Последние слова звучат достаточно яростно и я невольно усмехаюсь. Забавно. То есть она всё же использовала речь Айлы для оправдания групповых занятий в постели. От которых сама же получила массу оргазмов.
Глянув на неё, уточняю.
— То есть мне всё сделать самому?
Чувствую мощную волну негодования, которую выплёскивает на меня девушка. А в следующий момент висящий на стене светильник, с лязгом сжимается, став бесформенным куском металла.
Качаю головой. Девушки бывают странными. Могу поспорить, даже если залезть ей в голову, то отыскать логическую причину разницы в реакции, будет проблематично.
— Её направление ещё не открыто. Ты ведь не забыла, что Сидни тоже одарённая?
Теперь она транслирует удивление, которое быстро заменяется на смущение.
— То есть ты… А она просто… Почему сразу не объяснил?!
Остановившись около двери, пожимаю плечами.
— А я был должен? К тому же никто не знает, как развернётся ситуация.
Снова злится, морща нос и яростно смотря на меня. Но комментариев больше не озвучивает.
Я же захожу внутрь и усевшись на край постели, киваю в сторону кресел, стоящих по обе стороны от небольшого столика.
— Усаживайся. Всё, что тебе нужно сделать — максимально расслабиться. И разум, и тело. Понятно? Никакого напряжения.
Девушка, одетая в футболку и облегающие спортивные штаны, с некоторой опаской мостит задницу в кресло. Косится на меня.
— А зачем? Что ты собираешься сделать?
Страх. Пожалуй, с этим сейчас тоже надо будет поработать.
— Всего лишь выяснить природу твоей настоящей силы.
Пару секунд молча смотрит на меня. Потом кивает и прикрывает глаза. Я же оглядываюсь по сторонам. В самолёте прослушка вроде как отсутствовала. По крайней мере так утверждала Ранна — девушка проверила всё пространство вокруг, используя свои возможности.
Но она не упоминала, что проверяла здание. Вздохнув, поворачиваю голову к синеволосой.
— Пока я занимаюсь процессом, просканируй все апартаменты. А ещё лучше всё крыло. Если найдёшь камеры или жучки, уничтожь.
Та бросает подозрительный взгляд на Сидни, которая сползла в кресле, слегка раздвинув ноги. Но всё же укладывается на постель, тоже закрывая глаза. Пока ей проще работать именно так — с телом в состоянии покоя и без отвлечения на внешние факторы. По крайней мере, если речь идёт о каких-то ювелирных задачах, требующих концентрации.
Сам я сосредотачиваюсь на разуме Сидни. Для начала проверяю и обновляю установки. Переплетаю их с базовыми компонентами её сознания, делая неотъемлемой частью характера. Теперь девушка не будет испытывать страха по отношению ко мне и без колебаний выполнит любой приказ. Даже если я дам
