поближе ко входу.
— Видал, Бланш? Дурацкая эльфийская магия! Из-за неё и нас чуть не заметили!
— А ведь я сразу говорил, что нужно забираться по скалам! Зато эти теперь как на ладони. Странная парочка! Морис, ты не заметил, откуда они появились?
— Нет. Когда берег осветился, они уже были тут. Может, портал? Или малец прилетел на спине у крылатой?
Некоторое время они наблюдали молча. Потом Морис снова подал голос:
— Ты это видел, Бланш? У них золотишко! Золотишко!
Белый кот устало вздохнул:
— Ну золотишко. И что с того?
Его собеседник, чёрный, как ночь, и огромный, как шкаф, подошёл поближе и с жаром зашептал командиру в самое ухо:
— Как что? Как что? Давай прирежем их, пока они близко! Поживимся!
Бланш брезгливо отодвинулся:
— Котомка-то небольшая. Да и не думаешь же ты всерьёз, что там только злато? Они выглядят, как сущие оборванцы!
— А что же там, если не золото? Смотри, с каким трудом он её тащит! Там явно что-то тяжёлое! Это точно злато, я нутром чую!
Командир присмотрелся и кивнул:
— Ладно, допустим, там злато. Нас дюжина. Потрудись посчитать, сколько получит каждый?
— А сколько бы ни было! Я не брезгливый, возьму, что есть!
— Вот как! А сколько ты получишь за ликвидацию Скасса? Так стоит ли рисковать из-за этих крох?
— Рисковать?! Да там драконья баба и какой-то обезьян! Да ещё зверёк, — Морис прищурился, — вроде нашей уменьшенной копии.
— Драконья баба?! Да ты хоть понимаешь, о чём говоришь? Знаешь, на что они способны?
Амбал ухмыльнулся, собираясь отпустить какое-то мерзкое замечание. Бланш предостерегающе поднял лапу:
— Я знаю, что ты сейчас скажешь. В драконьих резервациях такие продают себя за пару монет. Жалкое зрелище! Но взгляни на эту, — продолжил он с восхищением, — она совсем другая! Разве ты не видишь её выправку? Она — воин! Какая грация, какая мощь! Машина для убийства, в которую нельзя не влюбиться! Я знал одну такую давным-давно. И эта так похожа на неё…
Другие коты подсели поближе. Ксавьер, лихой полосатый снайпер, весь мощный и пружинистый, как и его двухметровый лук, потребовал:
— Продолжай! Ты никогда не рассказывал…
— Это было ещё до моего знакомства с Акселем. Тогда я служил под началом капитана Жореса. Её звали Алиса, и она была рабыней Графа Армэля.
Кто-то отпустил сальную шуточку, и коты загыгыкали. Бланш грустно посмотрел на шутника:
— Нет, я не думаю, Понс. Граф Армэль был без ума от герцогини Ле’Райны и даже не смотрел в сторону других барышень.
Услышав имя герцогини, коты, не сговариваясь, поплевали через плечо: «Чур-чур-чур!». Бланш продолжал:
— Я был влюблён в Алису до беспамятства, но, думаю, она не замечала меня. Механик, чёрт его дери! Я был почти уверен, что он спит и с Жаклин, и с Алисой! — и он со злостью ударил кулаком в стену пещеры.
Морис зашёлся в смехе:
— Этот дурачок?! Ха-ха-ха! Сын блудливой рыбачки?
— «Этот дурачок», — передразнил его командир, — до недавнего времени был правой рукой Графа Армэля! Неплохо для «дурачка», не находишь? Он хитрая тварь, этот Механик. Но дело не в этом. Граф Армэль с детства воспитывал Алису, как воина, обжигая её браслетами за любое непослушание. И он сделал из неё идеального солдата! Три с половиной метра роста, сплошные мускулы и огненное дыхание! Армэль не прогадал. Вы помните, какую мощь набрала дьяволица Ле’Райна в последние дни? Как её все боялись?
Коты закивали.
— И что же, вы вправду верите, что Армэль одолел её в одиночку?
В пещере повисло молчание. Наконец, Ксавьер неуверенно уточнил:
— Одолел? Ты, верно, что-то путаешь? Она ведь погибла на рифах Обезьяньих островов.
— Я ничего не путаю, Кси. Кораблекрушение на Обезьяньих островах — сказки для простачков! Кому, как не мне, знать правду? Ведь именно отряд Жореса помогал загнать Ле’Райну в угол в подземельях крепости. Много наших тогда полегло, — он помолчал, отдавая дань памяти боевым товарищам.
Головорезы изумленно зашептались, но затихли, как только Бланш вновь открыл рот:
— И полегли бы все, кабы Граф Армэль не прибег к последнему средству. Поняв, что самим нам не справиться, он приказал Алисе поджарить герцогиню. Даже Ле’Райна не смогла тягаться с драконьей мощью.
Разбойники притихли, заслушавшись рассказом. Первым очнулся здоровяк Морис:
— Ты чёртов перестраховщик, Бланш! Ну была та драконша хорошим солдатом, и что с того? Ксавьер отлично стреляет. Эта баба не успеет и глазом моргнуть, как он всадит ей стрелу промеж глаз! Смотри, они идут к ночлежке! Дождёмся, когда они заснут и прирежем их!
— Ладно, — Бланш достал хрустальный шар. — Я свяжусь с Акселем. Посмотрим, что он скажет.
Ананасовые острова. Отель «Бестыжий Эльф».
— Не доверяю я эльфам, ваша светлос-с-сть! Они якшаются со всяким отребьем и ничем не побрезгуют ради прибыли.
— Ну так в чём же проблема, Хизс? — сонно отвечал Скасс. — Тебе же с ним яйца не высиживать. Предложишь денег побольше, а после поступишь по своему ус-с-смотрению.
— По своему усмотрению? То есть прирезать? А что, он зас-с-служил! Содрал с нас столько монет, обещал никого не подселять… И что же? Как только завидел новых клиентов, так сразу и забыл наш уговор?!
Герцог Скасс Шестипалый недаром славился своим умением выживать и избегать покушений. Он предвидел и то, что Граф Армэль закажет его убийство, и то, что найдутся «крысы» из числа подданных Империи. Скасс понимал, что все его планы станут достоянием противника, и в самый последний момент решил их поменять.
Он не стал селиться со свитой в основном лагере, а перенёсся на остров с отрядом Хизса, чтобы занять место в засаде в доспехах обычного воина. Ящеры уже собирались забраться в пещеру, но дождь намочил их так сильно, что Скасс пожалел подчинённых:
— Завтра вам нужно быть в форме, — он оглядел бойцов, мокрых до нитки, — а ночёвка в холодной пещере этому не поспособствует. Кто из вас голосует за то, чтобы согреться у камина и выпить доброго эльфийс-с-ского вина?
Весь отряд разом поднял руки, и они заночевали в «Бестыжем эльфе». Рэндалл полностью оправдал название отеля и содрал с гостей прямо-таки астрономическую сумму. Казалось, его вовсе не заботил тот факт, что он в меньшинстве, один против двадцати воинов. Уже тогда Хизс схватился за оружие, но Скасс удержал его и выложил всю сумму. Лишь только эльф увидел деньги, у него, казалось, переключился в мозгу некий тумблер, сменивший угрюмость на гостеприимство. Отельер запалил огонь в камине, оделил всех гостей вином и развлёк их игрой на лютне. Не
