это дело: само растает. И оно таяло. По чуть-чуть с каждым днём, но при этом мягкий снег покрылся ледяной коркой. Она блестела в лунном свете, серебрясь.
Они вышли на широкую дорогу рядом с метро, где уже высились редкие многоэтажки.
Лиса всё думала о звёздах, а его замечание смущало загадкой.
Тут она заприметила что-то вдоль горизонта. Между двумя высотками по ночному небу тянулось нечто молочно-белое. Лиса осмотрелась по сторонам. С левого края оно перемещалось от телебашни, прячась за домами.
— Посмотри! — воскликнула она. — Это… неужели это… дракон?
— С чего ты взяла? — Рыжий скептически хмыкнул.
— Он будто летит, обнимая небо. И вон там видна лапа… А кстати куда это он? Будто двигается в сторону луны, — тихо прошептала она, запинаясь.
«Вот снова начала выдумывать. Будет считать меня глупой и дразнить», — одёрнула себя, не видя реакции в ответ.
Улыбка исчезла с её лица, и она посильнее натянула тёплый капюшон на голову. Отстранилась.
Рыжий с усталым вздохом посмотрел на небо. Едва улыбнувшись, ответил:
«Может он влюблён в луну и смущается?»
Лиса засмеялась.
— А может он хочет её съесть? Или спрятать от наших глаз? — подхватила она.
— Нет. Посмотри на небо. Ты права, это особая ночь.
Он остановился и взмахнул рукой. Морозный ветер тут же стих. Вокруг них двоих воздух завихрился, окружил их, разделяя слои реальности. Ей не было знакомо такое колдовство.
Дома стали полупрозрачными, зато дракон проявился во всей красе: наполнился цветом и объёмом. Если Луна выглядела серебряной, то Дракон сверкал каждой чешуйкой будто сам — серебро.
Он изгибался тонким струящимся телом в потоках незримого ветра, и откуда-то начала доноситься прекрасная тихая мелодия.
Лиса едва дышала, замерев от такого волшебства и не веря своим глазам. Она и представить не могла, что он умеет так делать.
— Смотри, — прошептал он ей на ухо. — Что он делает?
Едва шевеля губами, она тихо ответила:
«Танцует».
Дракон всё ближе приближался к красавице Луне, извиваясь в изысканных пируэтах. Они словно пели друг другу. Его нежно-белое тело окутало круглоликую кольцом, и он продолжил кружиться вокруг неё.
«Интересно, что будет дальше?» — подумала Лиса.
— А что если Дракон — девочка? — спросил Рыжий веселее.
Она посмотрела на него с удивлением.
— Неужели?..
Дракон сделал ещё один оборот вокруг Луны и начал медленно растворяться. Его образ стал всё менее ясным, расплывчатым. Исчезал.
Луна тем временем всё быстрее округлялась. В миг она стала Полной. А в следующий от неё отвалился маленький кусочек, словно кто-то сделал укус.
Лиса охнула, закрыв рот руками.
Этот кусочек щербинкой скорлупки медленно падал, рассыпаясь светящимися искрами.
За ним ещё один. А потом ещё и ещё…
Когда от прежнего круглобокого лика осталась половина, из неё вытекла молочно-белая сияющая струйка. Она закружилась в танце и снова раздались звуки тонкой мелодии.
Новый Дракон спустился почти к горизонту и поплыл дальше, обнимая небо.
Луна продолжала терять кусочки пока не исчезла из виду.
Тут же проявились дома и деревья. Зашуршали колесами машины и ринулся в объятья ледяной ветер.
Серебристая луна всё так же сияла на небе, а белый дым тянулся за ней.
— А что дальше? — спросила Лиса. — Как зародится новая Луна?
— О, она уже есть, ей нужно лишь время наполниться. Дракон сделает ещё один круг и снова станцует.
— Хм… — протянула Лиса задумчиво. — Луна — это яйцо?
Рыжий рассмеялся.
— Луна — это луна. Не выдумывай!
Она пихнула его в бок, притворно рассердившись.
— Вот так всегда! Одни загадки у тебя.
Рыжий пил чай. Белая миниатюрная чашка проглядывала фарфоровыми волнами сквозь его тонкие пальцы. Сделав глоток, он время от времени поворачивал её другим боком. Взбалтывал, наблюдая за танцем парочки чаинок в золотистой воде, и снова смотрел с укором на девушку перед ним.
А она не знала, что ещё сказать.
Рыжий уловил у неё попытку сдержать нервный смех и раскаяние.
«Ей стыдно?»
Он одним глотком допил остатки чая, смакуя горьковатое послевкусие трав. Лиса же, изнывая от томительного молчания, заметила, что на деревьях за окном, в которых она прятала свой взгляд, проступил иней.
«Кажется он наслаждается этим!» — взорвалась мыслью.
Рыжий охнул. Зябко огляделся по сторонам, устроившись поудобнее в кресле, и снова уставился на неё. На разделяющем их деревянном столике всё явственнее проступала причудливыми узорами изморозь.
— Может быть лёд принести? — робко спросила Лиса, намекая.
— Не нужно, — строго ответил он.
Его присутствие успешно охлаждало пространство на десятки метров вокруг.
Они сидели на веранде съемного домика. Лиса нашла его по объявлению, когда решила, что весной пора сменить обстановку. С тех пор как в её жизни появился Рыжий, она часто переезжала из привычного ей людского Мира, в города, что за гранью. И уже ловко научилась скрываться даже от учителя. Это его раздражало, но и отчасти радовало: хоть какие-то уроки шли впрок.
Домик она нашла в дачном поселке. Небольшой, но уютный, с длинной и светлой верандой. Лиса успела её обставить по своему вкусу, прикупив два мягких кресла и низенький стол. Выкрасила дерево в белый цвет, а ещё зачаровала все окна и двери, как он её научил.
Вот уже вторую неделю она безмятежно наслаждалась первой нежной весенней зеленью и трелями певчих птиц в маленьком палисаднике. Остальное время читала книги и гуляла, слушая ветер. А ещё собирала мысли, обдумывая планы на будущее, которое стало тем загадочней, чем чаще Рыжий навещал её.
Она посильнее закуталась в серую вязанную кофточку. Затем сложила аккуратно руки перед собой на коленях. Скрестив ноги, изобразила смущение и, как ей казалось, благопристойность. Получалось не слишком убедительно, поскольку она едва могла держаться ровно, пошатываясь всем телом и утопая в полосато-алых подушках.
Рыжий хмыкнул в чашку.
Лиса не смутилась, улыбаясь про себя:
«Глядишь, перестанет сердиться».
Вспомнила, что накануне его появления была очень тихая ночь, по-весеннему прохладная. Небо прозрачно-высокое растянулось на землёй пологом, изредка подмигивало звёздами. Лиса налюбовавшись, прикрыла форточку и легла в постель. Простыни холодили ей кожу, и она всё сильнее куталась в пухлое одеяло.
Засыпая, ей примерещилось, что за окном где-то хрустнуло. У соседей отрывисто залаяли, но быстро успокоились сторожевые псы. Она вспомнила, как недавно во время прогулки увидела их через просвет в заборе.
«Большие такие, бело-рыжие. Кажется, сенбернары».
Лиса подумала, что ей тоже не помешал бы компаньон.
«Одиноко», — выдохнула в снежно-белую подушку, засыпая.
Уже что-то снилось, когда она едва ощутила, будто кто-то тянет её за руки.
«Сон
