Амсдамский гамбит - Антон Витальевич Демченко

Утро, точнее, предрассветные сумерки, ван Лоу встретил в спальне Ириды. Орчанка, что ещё несколько дней назад убеждала всех и вся в отсутствии у неё какого-либо интереса к отставному техфеентригу, вот уже вторые сутки вела себя с ним, словно ласковая кошка, и Рида такое положение дел начало… скажем так, напрягать.

Впрочем, шансы на то, что разбудившая его в столь ранний час Ирида объяснит своё поведение, были слишком малы, в чём Рид и убедился, задав прямой вопрос. Та в ответ лишь фыркнула, смерила любовника сожалеюще-снисходительным взглядом фиолетовых глаз и, тряхнув гривой иссиня-чёрных волос, молча скрылась в ванной комнате. Ну, собственно, чего-то подобного и следовало ожидать, да?

А спустя час, когда вспомнивший о предстоящей «встрече» с Боером Нарди ван Лоу вернулся в выделенные ему апартаменты и едва привёл себя в порядок, в дверь его спальни настойчиво постучал один из многочисленных охранников поместья. Серокожий громила, упакованный в модный двубортный костюм и мягкую фетровую шляпу с совершенно не подходящей по цвету серебристой лентой на тулье, сухо кивнул отворившему дверь гостю дома и, не размениваясь на вежливые приветствия, сообщил, что хозяева ждут его в гостиной.

К удивлению Рида, здесь собрались не только отпрыски Харкона вместе с патриархом семьи Цатти, но и совершенно незнакомые ему орки. Хотя-а… кажется, двух из четырёх незнакомцев он уже видел на приснопамятном вечере. Но вот вспомнить их имена ван Лоу так и не сумел.

Тратить время на расшаркивания орки не стали и, так и не представившись, тут же завели разговор о предстоящем поединке. Как оказалось, вся четвёрка представляла некий совет старейшин клана, и прибыли они для наблюдения «за объявленным боем между Боером, сыном Нарда, и хуманом Риданом ван Лоу». А судя по вопросам, которые эта компания задавала Риду и Харкону, вся эта встреча была не более чем ритуалом, формальностью. Ничем иным он не смог бы объяснить заданный ему вопрос о добровольности участия в грядущем поединке. Да и хозяина дома гости донимали не менее пустыми вопросами, вроде: «гарантирует ли достопочтенный Харкон, что место поединка подготовлено должным образом»… Традиции, чтоб их!

Впрочем, надолго беседа не затянулась, так что спустя четверть часа вся компания переместилась в бывший манеж. И в этот раз здесь было куда многолюднее. Старательно обходя огороженное пространство посреди зала, орки сновали по огромному помещению, весело переговаривались, смеялись и шутили. В общем, создавалось впечатление, что они собрались на какой-то праздник или весёлое представление… впрочем, вполне возможно, что для них предстоящий поединок между Боером и Ридом и являлся таким представлением, кто знает?

— Раздевайся, — обронил Бренн, незаметно оказавшийся рядом с ван Лоу. Тот вскинул на главу Цатти недоумённый взгляд.

— Что? — не понял Рид.

— Я говорю, раздевайся, до трусов, — невозмутимо повторил орк, с видимым усилием отрывая от собеседника вцепившуюся в его руку необычно молчаливую Ириду. — Зрители должны знать, что на тебе нет защиты. Ни доспехи, ни артефакты в таких поединках не приветствуются.

Рид тряхнул головой, но, проследив за взглядом Бренна, указывающим на стоящего в стороне и уже разоблачающегося Боера, вздохнул и принялся расстёгивать пуговицы рубашки. Впрочем, завершить начатое ему не удалось. Сестрица Бренна вывернулась из хватки брата и, моментально оказавшись рядом, под удивлённый ропот окружающих их компанию орков взяла процесс в свои руки. Попутно прошипев главе своей семьи и Риду, чтобы не дёргались и не мешали ей исполнять свою роль, она, демонстративно и крайне вызывающе, под многочисленными взглядами гостей, принялась раздевать Рида. Тот аж замер в ошеломлении от такой выходки любовницы. Но уже в следующий миг пришёл в себя, услышав, как Цатти выматерился сквозь зубы. Тихо, но вполне отчётливо.

— Что ещё? — буркнул Рид, позволяя вьющейся вокруг жутко серьёзной Ириды снять с него сорочку.

— Татуировки, — сказал, словно плюнул, Бренн и вновь кивнул в сторону Нарди. — Магические татуировки, видишь? На руках и спине. Худо дело…

— М-м, полагаю, их использование не запрещено? — осведомился Рид, искоса поглядывая на своего будущего противника и стоически сохраняя невозмутимое выражение лица, чувствуя, как руки Ириды взялись за пряжку ремня его брюк.

— А его невозможно запретить, — хмуро отозвался Цатти. — Действие татуировок попросту не блокируется… если только заковать носителя в блокираторы по рукам и ногам, но тогда он и пошевелиться-то толком не сможет. Девол! И ведь мы даже не сможем заявить протест. Время вышло…

— А могли? — удивился ван Лоу и, повернувшись к вздрогнувшей Ириде, успокаивающе погладил девушку по руке. Та еле слышно вздохнула и, встряхнувшись, продолжила свой спектакль.

— Теоретически, — скривился Бренн, старательно отводя взгляд от скользящей вокруг Рида сестры. — Проблема в том, что такие вопросы решаются во время утверждения правил поединка. Тогда судьи рассматривают татуировки бойцов и выносят решение о накладываемых ограничениях в схватке, за соблюдением которых они и должны наблюдать. Но для этого, как ты понимаешь, нужно знать о наличии у бойцов подобных татуировок.

— Оу, а я полагаю, для тебя и Харкона наличие у Нарди нательной росписи стало сюрпризом, а? — спросил Рид.

— Не то слово! Это тысячу лет назад, когда наши предки из всей верхней одежды признавали лишь штаны да безрукавки, боевые татуировки не были секретом, а сейчас… — Бренн окинул выразительным взглядом собственный щёгольский костюм-тройку и, поправив шляпу с серебристой лентой на тулье, развёл руками. — К тому же, они вышли из моды уже лет семьсот, как минимум. Хотя… это же Нарди, а они, как раз, когда-то славились мастерством нанесения боевых татуировок.

— Та-ак, — ван Лоу на миг прикрыл глаза, просчитывая варианты, но уже через секунду вновь их открыл. — Спроси отца, может он знает, за что отвечают эти рисунки?

— Сейчас, — Бренн исчез из виду, растворившись в толпе, словно кусок сахара в чашке горячего кофе. А Рид… ему оставалось только ждать возвращения приятеля и терпеть изучающие взгляды окружающих, с интересом наблюдающих за представлением, устроенным Иридой с его участием. Ну, почти. Если уж Нарди решили мухлевать, то почему бы не ответить им той же монетой?