— хорошая строка в резюме.
Отмахнувшись от очередной руки, я наконец-то понял, что было на бумажках — имена, телефоны и перечень обязанностей, которые могли выполнять молодые люди.
— Пока не думай об этом, — предупредила меня Ирэн. — Сперва поступим. Эти ребята постоянно толпятся возле Аудиториума. Найти помощника труда не составит.
Наконец мы прошли сквозь ворота — и все одновременно поежились. Всего на секунду меня поглотило странное ощущение: словно рентгеновский луч просветил, под ложечкой неприятно засосало, а волосы на затылке вздыбились.
— Защита? — спросил я обернувшуюся к нам Матильду.
— Да.
Интересно, такая защита смогла бы остановить Радаманта? Его хоть что-нибудь могло остановить?
Территория Аудиториума была украшена флажками, растяжками «Добро пожаловать!» и прочей мишурой. Как по мне, все эти веселенькие зазывания смотрелись жутко неуместно на фоне строгой классической архитектуры дворцового комплекса. Следуя указателям, мы прошли вдоль ряда корпусов и приблизились к главному зданию.
— Сюда, пожалуйста, — направил нас один из служителей.
Войдя во внутренний двор, я замер в восхищении. На улице вовсю хозяйничала холодная осень, но здесь царило настоящее лето! Вся территория напоминала искусно разбитый сад — фруктовые деревья, клумбы с цветами, фонтанчики и скамейки. Даже яркие маленькие птички порхали и с веселым щебетом пересаживались с ветки на ветку. Стеклянная крыша протянулась надо всем двором, надежно укрывая гостей от осадков и ветра.
Народу набилось уже достаточно. Абитуриенты и их сопровождающие медленно плыли по двору, кланялись друг другу, знакомились и беседовали. Словно мы оказались на каком-то светском рауте, а не на церемонии подачи документов и оценки ранга. У меня в глазах зарябило от гербов.
— Красота какая! — воскликнула Поля за моей спиной и тут же ткнула пальцем в лимон на дереве. — Вроде настоящий…
Апполинария — как всегда. Сперанская обладала странным даром интересоваться сущими нелепостями и игнорировать важные вещи.
Мне резко стало очень жарко. Я снял пальто и перекинул его через руку. Не успел помочь раздеться Ирэн, как к нам тут же подбежали лакеи.
— Погуляйте пока здесь, — распорядилась Матильда. — Мне нужно кое-кого поприветствовать.
Сперанские тут же растворились среди остальных абитуриентов. Я взглянул на Ирэн.
— Какой план?
Она пожала плечами.
— Сначала топчемся здесь, потом приветственное слово ректора, затем нас начнут приглашать на оценку…
— Это я знаю. Чем сейчас займемся?
Она взглянула наверх — на галерее второго этажа тоже расположились люди.
— Хочешь туда?
— Нет, там места для сопровождающих. Перед тем, как начнется церемония, всех, кроме поступающих, попросят удалиться на галерею. Ибо здесь и так полно народу. А вон с того балкона, — Ирэн указала на убранную тканями ложу, — будет вещать ректор. И император, если пожалует. Говорят, он выступит после подачи документов. Кажется, ради нас даже готовят небольшой фуршет…
Сопровождающих на галерее набралось едва ли не больше, чем самих будущих студентов. И с каждой минутой прибывали все новые… Мне показалось, что во дворе скоро яблоку будет негде упасть. К моему удивлению, среди них затесались и ребята, похожие на секретарей. Возможно, прибыли с кем-то из гостей. А может просто оказались удачливее своих конкурентов, что толпились у входа на территорию.
— Тогда, может, протиснемся ближе к балкону? — предложил я. — Все равно делать нечего.
— Давай.
Ирэн взяла меня за руку и повела вперед. И тут я понял, что она имела в виду, когда говорила, что все будут нам завидовать. Завидовали. Мне. Ибо столько восхищенных взглядов, сколько Ирка получила, оказавшись среди сверстников, она, возможно, не получала никогда.
— Глянь! Это Штофф?
— Ничего себе!
— Ты посмотри на ее платье… Такое кружево безумных денег стоит.
Я лишь украдкой улыбался, улавливая все эти шепотки. Да, Ирэн сегодня была звездой. И не просто звездой — моей. Я ловил завистливые взгляды молодых людей.
Впрочем, определенная часть внимания досталась и мне. Знатные девицы оглядывали меня с нескрываемым интересом.
— Кто это с Ирэн? — тихо щебетали девицы.
— Ты его знаешь?
— Смотри на его герб!
— Неужели Соколов? — охнул кто-то.
Было забавно наблюдать, как медленно сползали улыбки абитуриентов, когда те видели не только мою симпатичную физиономию и дорогой костюм, но и замечали черную перевязь на родовом гербе. Приветливые выражения лиц медленно превращались в маски напускного безразличия. Что ж, ожидаемо. Я знал, на что шел.
Ирэн остановилась возле небольшого фонтанчика и улыбнулась, взяв обе мои руки в свои.
— Ну что, хороша?
— Еще как. А ты переживала.
— На тебя тоже поглядывали, — ревниво надула губы она.
— Брось. Их больше интересует мой ореол скандальности. Я же, можно сказать, проклятый герой.
— О, Сашенька! — Ирэн уставилась куда-то за мою спину. — Побудешь пока здесь? Пойду поздороваюсь с младшей Лисницкой.
Лисницкой? Тааак… Все правильно, Ирэн же не особенно посвящали в наши криминальные приключения. А вот мне бы такое знакомство не помешало. Вдруг что выясню?
— Можно с тобой? — попросился я.
— Чуть позже я вас представлю. Но пока хочу сама поболтать. Девчачьи разговоры… Надо кое о чем посекретничать. Хорошо?
— Конечно, — вздохнул я. — Секретничай. Но потом обязательно представь нас.
— Чего это ты Лисницкой заинтересовался?
— Хочу проверить, правдивы ли слухи, что они поставляют двору самых красивых невест, конечно же, — пошутил я.
Ирэн усмехнулась и шутливо шлепнула меня по ладони.
— Ладно, побегу. Скоро вернусь!
Она чмокнула меня в щеку и упорхнула к высокой и худой девице в забавной голубой шляпке.
А я остался возле фонтана, судорожно соображая, чем себя занять. Тоска смертная. Все разбились по группкам — многие явно были знакомы друг с другом и до мероприятия. Я же чувствовал себя здесь не в своей тарелке. Все-таки дед и отец слегка переусердствовали, посадив нас с Олей на домашнее обучение. В итоге ни друзей, ни товарищей по гимназии, ни связей…
Шагая меж рядов клумб, я все чаще ловил на себе косые взгляды.
— У него чёрная полоса на гербе, фу! — шептались за спиной. — Что он вообще здесь делает?
Главное — не реагировать на провокации. Скрывать происхождение смысла не было — эти ребята быстро прознают, что мой прадед обрек наш род на медленную гибель, и спокойной жизни точно не дадут.
— Это ты — графчонок Соколов?
Я медленно обернулся. Светловолосый щеголь в костюме с иголочки надменно улыбался, поигрывая цепью карманных часов. На лацкане красовался золоченый герб графов Денисовых.
— С кем имею честь? — осклабился я, хотя прекрасно понимал, кто ко мне прицепился. Имена и фотографии старших братьев этого Денисова то и дело мелькали в светской хронике. Богатые безмозглые олухи. Любимцы желтушных писак.
Полезная все-таки привычка таскать у Матильды газеты и читать за завтраком.
— Константин Юрьевич Денисов, — холодно
