Над головою небо, одно лишь чистое. Смотришь на него в последний раз, прощаешься. Говорят, перед смертью не надышишься... но что ещё делать остаётся? Смотреть, как костёр твой погребальный складывают? Как народ беснуется за заслоном стражи? Лица всякий вид человеческий потеряли, глаза блестят, как у одержимых. До чего ж приятно, когда сожгут не тебя! Сегодня не тебя...
Звонит колокол, в висках гулким боем отдаётся.
Князь подошёл, пальцами за подбородок ухватил глумливо:
— Ишь какой гордый. Что ж, задирай голову... покуда можешь.
После на помост вскарабкался, руки раскинул в жесте радушном:
— Радуйтесь, жители Старохронска, радуйтесь! Сегодня мы казним бесполезного волхва бесполезной богини, который не пожелал людям служить, волшбу свою на благое дело направить! Огонь!
Звонит колокол. Вторит ему треск занимающихся дров.
Обманчивое тепло в тугой жар превращается. Чудище рыжее языками трогает, примеряясь, как сожрать побыстрее. Боль нарастает рывками. Вот только что собакой бешенной грызла, а теперь потрошит медведем разъярённым.
До чего же заорать хочется! Путь и не принесёт то облегчения... Одна мысль осталась, последняя, за которую жизнь и цепляется: молчать! молчать, молчать, молчать... Не доставить душегубу удовольствия.
Трескается кожа, в почерневшие угли превращается. Смрад горелой плоти сплетается с дымом берёзовым...
Звонит колокол...
Боль истаяла вместе с последним вздохом. Уж не глазами, а душой взглянул Кощей на площадь. Позади толпы оголтелой старик в чёрной робе стоял, руки пред собою сложив, смотрел прямо на него глазами потухшими и безразличными. А что ему? Смерти нет дела, упокоишься ты трусом или героем, всё одно: серп, пограничье, Калинов мост...
Вдруг темень Град Пепла накрыла, будто туча грозовая. Сама граница миров лопнула, разорванная чьими-то когтями, как тонкая береста. Из пролома страшно выли нечистые духи, их мерзкие хари на краткий миг мелькали в наступившей мгле.
Шагнула из прорехи женщина, укрытая чёрным покровом. Где ступала она, земля трескалась, инеем, как в разгар зимы покрывалась. В ужасе исступлённом люди в стороны разбежались, а кто с пути убраться не успевал, тотчас замертво падал.
Взошла на костёр, и пламя льдом вековым застыло. Старый жнец поклонился поясно и сгинул тотчас. Тонкие бледные руки покров откинули, глаза, в которых будто все тайны жизни и смерти спрятаны, на душу обнажённую взглянули.
— Что... Как... — глядя на неё, совсем Кощей дар речи потерял. Такие чудеса лишь в мифах и сказках случаются!
Улыбнулась Мара улыбкой лукавою:
— Бесполезная богиня пришла спасти своего бесполезного волхва.
В ладонях её сам собой венец возник, самоцветами украшенный.
— Ты жизнь мне свою подарил. Прими же ответный подарок: отныне и впредь для тебя смерти нет.
Как только тот венец на голову опустился, остов обгорелый тотчас свежей плотью оброс, будто и не было ничего. Лишь волосы, до сей поры русые, белыми, как у дремучих стариков, сделались.
По щеке его Мара на прощанье, как любящая матушка, погладила да пропала, как не было её. Следом за ней и туча чёрная растаяла.
Увидел тогда Кощей лицо князя, в невыразимом испуге искажённое. Ярость в нём лютая всколыхнулась: теперь то уж лиходей поплатится за всё пережитое! Не мечи ни копья уж не страшны, да и нет этих мечей и копий, стража тоже разбежалась, шкуру свою спасая.
Князь огрызаться заговорами да проклятиями ещё пытался, но куда ему сравняться с тем, кто со смертного порога только что вернулся?..
— Убил я его, — кратко подытожил Кощей, не вдаваясь в подробности, и Варвара, пожалуй, была этому только рада. Что-то ей подсказывало, что, по сравнению с этим эпизодом, ночь в обществе дохлой собаки покажется детской забавой. Она зябко поёжилась и притянула к себе стакан воды, чтобы промочить горло.
Чародей понимающе усмехнулся:
— Что, Варвара-краса, не такие сказки юные девы за обедом предпочитают слушать?
— Я бы с удовольствием послушал сказку, — вмешался в разговор третий голос, — как получилось, что «источник силы», который «где-то здесь закопан» и который ты уже который день безуспешно ищешь, всё это время преспокойно висел в холле на стене...
Глава 23. ⟰ Тихие радости бюрократа
Жнец взглянул на Кощея сверху вниз, придав лицу самое суровое из всех профессионально отточенных выражений:
— Источник — это корона, подаренная тебе богиней, так?
Волхв закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди, тем самым демонстрируя уход в глухую оборону:
— Ну так. А что мне ещё делать оставалось? Ежели бы я об источнике том не сказал, ты бы меня так в незнакомый век в одной робе и выставил. А я, между прочего, староват уже для таких приключений!
— А потом как-то к слову не приходилось... — подсказал жнец.
— Ну вот чего тебе в нашем соседстве не нравится? — Кощей предпринял ответную вылазку. — Так бы и жил тут по колено в пыли, кабы не я!
— Мне не нравится, когда мне врут, глядя в глаза. Есть хоть одна причина, по которой мне не следует немедленно выставить тебя за дверь?
— Без завтраков и ужинов останешься! Будешь опять похлёбкой давиться!
— Ничего, закажу доставку.
— И на свидание в своём саване ходить!
— Уж как-нибудь сам куплю себе одежду.
— И... и... — Кощей очень артистично изобразил муки выбора между совестью и своим комфортным проживанием, — если ты сейчас меня выселишь, я всё про тебя Варваре-красе расскажу!
Этот коварный удар жнецу отражать было нечем, а потому он проворчал:
— Ладно, оставайся.
— И что же такое он должен про тебя рассказать? — навострила уши Варвара, которая всё это время с некоторой тревогой прислушивалась к разговору.
— Если расскажу я, то у Кощея больше не останется аргументов.
Девушка мило наморщила лоб, пытаясь понять, почему он выбрал именно этот ответ из всех возможных. Потом её осенило:
— Ты и не собирался выселять дядю Кощея, просто хотел сделать выговор за сокрытие важных данных, да? А я ведь поверила! Я уже говорила, что в такие моменты ты выглядишь на самом деле жутко?
В тот момент жнец, хотя он всё ещё был уверен в своей правоте, вдруг устыдился своего поступка. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы Варвара считала его жутким...
— Прости, я... не хотел тебя напугать.
— Шеееф! — знакомый мерзкий голос из холла бесцеремонно перечеркнул любой из вариантов
